– Для меня самое главное в сложившейся ситуации – собрать информацию – те сведения, которые могут иметь жизненно важное значение для огромного числа существ во всей Федерации. В конце концов ваши пациенты упорно пытались покончить с собой, поэтому ваши попытки привести их в такое состояние, чтобы они могли сообщить нам, почему…
– Друг Флетчер, – тактично прервал капитана Приликла, – ваши высказывания вызывают сильнейшие чувства несогласия и возмущения, которые мои коллеги всеми силами стараются не выразить в словесной форме. В данных обстоятельствах вышеуказанные высказывания отвлекают нас от работы.
Состояние всех троих пострадавших тяжелое, но стабильное.
Вполне вероятно, что они не выживут. Может быть, они даже не придут в сознание.
– В таком случае, – сказал капитан, – почему бы не привести в чувство хотя бы одного из них, из тех соображений, что все они могут умереть, так и не сообщив нам столь важных сведений? Да, сознаю, это будет жестоко по отношению к этому человеку, но в конце концов все они – офицеры Корпуса Мониторов, и любой из них поймет, что сейчас главное.
Довольно долго Приликла изо всех сил старался унять дрожь в лапках, которую у него вызвало предложение капитана. Удалось ему успокоить только те лапки, которыми он оперировал. Наконец он ответил без привычной вежливости:
– Мы обсудим этот вопрос в более удобное время. Вы можете продолжать наблюдать за ходом операции, но воздержитесь от каких-либо предложений до ее окончания.
Капитан молчал все время, пока шла операция, и потом, пока медики производили дополнительные хирургические процедуры, необходимые первым двум пациентам. Приликла предполагал, что все это время капитан дышал носом, поскольку еще никогда не замечал, чтобы Флетчер когда-нибудь в жизни так крепко и так надолго сжимал губы. Но когда даже самому последнему дилетанту, каковым капитан не являлся, стало ясно, что операции закончены, Флетчер снова подал голос.
– Доктор Приликла, – сказал он, – нам с вами нужно серьезно поговорить как можно скорее после того, как…
– Капитан Флетчер, – вмешалась Мэрчисон. Голос ее звучал холодно и спокойно, но совсем не отражал владеющих ею чувств. – Доктор Приликла оперировал в течение двух часов, не считая того времени, что он посвятил спасательным работам на борту «Террагара». Офицер вашего ранга должен быть в курсе того, каковы физические ограничения для ГНЛО. Пределы их физической выносливости таковы, что они нуждаются в частом продолжительном отдыхе. Не только наш руководитель, но и мы должны отдохнуть, и…
Она умолкла, поскольку капитан поднял руку и резко проговорил:
– Я прекрасно знаю, каковы физиологические потребности старшего медицинского сотрудника, работающего на борту моего корабля, и я намеревался сказать, что нам нужно серьезно поговорить как можно скорее после того, как доктор отдохнет. Весьма возможно, что сложившаяся ситуация выходит за любые пределы медицинской этики. Приятного сна, доктор.
В последний раз проверив показатели мониторов, Мэрчисон, Найдрад и Приликла удалились, оставив на дежурстве Данальту. На невероятно жестокой родной планете мимикриста существа, нуждавшиеся в регулярных периодах отключения сознания для заправки органических аккумуляторов, не смогли бы выжить и развить интеллект – они стали бы легкой добычей для своих недреманных врагов. Поэтому Данальте ничего не стоило подолгу не спать. Он выпустил длинный стебелек с глазом на конце и большое ухо и наставил эти доморощенные органы на экраны мониторов. Бывали случаи, когда Приликла почти завидовал не нуждавшемуся в сне Данальте, но такое происходило не слишком часто, а чаще всего цинрусскиец жаждал поскорее уснуть, чтобы ни о чем не думать и ничего не чувствовать.
Когда Приликла спал, все остальные старались не тревожить его сон. Эмпата не могли разбудить шум, яркий свет или самые едкие запахи. Разбудить его могли только резкие физические позывы или близкое присутствие источника опасности. Эти причины пробуждения были заложены в организме Приликлы генетически, достались ему от далекого прошлого.
Даже те сны, которые снились цинрусскийцу, бывали короткими и представляли собой длящиеся по несколько секунд невнятные яркие видения, являвшиеся отражением чего-то недавно пережитого. Правда, некоторые неортодоксальные целители разума утверждали, что сны цинрусскийцев могут отражать и их способность к ясновидению. Образно говоря, цинрусскийские сновидения представляли собой нечто вроде резкого погружения в глубины океана сна сразу после засыпания и непосредственно перед пробуждением. А все остальное время Приликла и его сородичи плыли по этому океану, ничего не помня.
В том кратком сновидении, что посетило Приликлу перед пробуждением, он снова осматривал механическое существо на борту «Террагара», но на сей раз он работал, будучи окутанным плотным невидимым облаком чужих эмоций, и ему помогали руки землянина. Проснувшись, Приликла решил счесть приснившийся ему сон всего лишь очередным бессмысленным, беспорядочным проявлением бессознательной деятельности головного мозга. Он протер губкой с ароматическим маслом голову, грудь, живот, спину и лапки, хотя понимал, что никто на корабле не заметит никакой разницы. Затем он отправился на медицинскую палубу «Ргабвара».
Данальта сообщил, что все три пациента пребывают в стабильном, удовлетворительном состоянии, что они по-прежнему без сознания, но, судя по показаниям мониторов, намечается слабое, но устойчивое улучшение. Произведя оценку эмоционального фона пациентов, Приликла подтвердил эту тенденцию. Мэрчисон и Найдрад находились в своих комнатах в медпункте, и их эмоциональное излучение свидетельствовало о том, что обе они пока глубоко и ровно спят. Приликла решил не будить их и встретиться с капитаном без их моральной поддержки. «Не забывай, – мысленно напомнил он себе, нажимая лапкой клавишу коммуникатора, – что для цинрусскийца тактичное и льстивое нападение – лучшая защита».
– Друг Флетчер, – проговорил он, когда на экране возникло лицо капитана, – вы продемонстрировали исключительную тактичность, понимание и доброту, позволив мне дать отдых моему хрупкому телу и разуму, прежде чем обсудить со мной ваши неотложные заботы. Но прежде чем мы приступим к беседе, думаю, вам приятно будет узнать, что состояние всех троих прооперированных офицеров стабильное и позволяет высказать сдержанный оптимизм в отношении прогноза. В данный момент они без сознания и останутся в таком состоянии еще много часов, а скорее всего – в течение нескольких суток. После таких массированных травм, которые вполне могли повлечь за собой смертельный исход, стоит восхититься способностью организма землян к физическому и психологическому восстановлению. В сложившейся ситуации крайне важен именно психологический аспект, если мы надеемся получить от наших пациентов необходимые сведения.
