«Как же мало мне для счастья, оказывается, надо, – усмехнулась она сама себе, представляя пред собой то или иное путешествие. – Жаль только, не сбыться моим мечтам в ближайшее время».
– Здесь чисто. Пойдём к начальнику вокзала и посмотрим, что происходит в полицейской охранной части вокзала, – сухим голосом оборвала мечтания Катсу.
– Разделимся? – с намёком на предложение сказала Хилари.
– Ты знаешь вокзал?
– По табличкам разберусь, – недовольно брякнула Магваер, ибо почувствовала, как от новоявленной охранницы повеяло недоверием, пренебрежением к ней.
– Твоя правда. Всё побыстрее будет. Разделимся. Иди в полицейское отделение. Оставайся около него, я сама потом подойду к тебе.
– Как скажешь.
Разошлись в разные стороны. Сохраняя бдительность, Хилари прихватила сумку, направилась наверх. Многочисленные площади вокзала, залы ожидания, комнаты отдыха, кафешки – всё превратилось в одно большое поле боя. Кругом лежали тела убитых охранников и граждан. Практически у всех в руках осталось оружие. Вместо привокзальной суеты и шума теперь царила мёртвая тишина. Изредка доносились далёкие стоны раненых.
– Финиш. Как же надо довести народ до такого кипения?
Предчувствие опасности. Видение. Резко пригнулась и бросилась в сторону. Сухой одиночный выстрел. Следом ещё один. Развернулась, дала одиночный выстрел по раненному человеку. Тот сразу завалился на пол с простреленной головой.
«Они ещё живы», – с ужасом подумала Хилари и пошла дальше, обходя тела людей. Некоторые действительно были живы и просили то воды, то помочь им. Скрипя сердцем и душой, шла вперёд. Ветер боли и обиды засквозил в душе и в разуме. Хилари не нравилось то, что она оказалась в непростой ситуации. Она могла помочь этим людям. Медикаментов хватало на пятерых, а то и на десятерых, но времени не было. Оно поджимало, словно пресс, и подгоняло вперёд. Это только усилило душевные метания. Сердца бешено перегоняли горячую кровь и пытались вспучить глубокие вены.
«Помогу потом. Потом. Сейчас нужно идти вперёд».
Кое-как успокоив себя, продолжила путь. В одном из залов нашла лестницу наверх. С высоты доносились многочисленные крики и требования открыть двери. Пошла по ступенькам и, выйдя в коридор, увидела большую толпу, что пыталась пробиться в несколько дверей. Это и была полицейская часть.
«Люди пытаются штурмовать, но безуспешно. Всё потому, что нет системы. Но ничего. Пара бомб поможет решить эту проблему. Нужно дождаться этого сокола…» Тяжело вздохнула и, подперев собой стенку, принялась ожидать свою напарницу. Толчея тем временем не прекращалась ни на минуту. Выстрелы. Недовольные крики. Абсурдные требования.
Катсу через некоторое время вернулась в немного потрёпанном виде, с дубинками в руках. Волосы растрепались в разные стороны. Балахона не было. Рубашка вылезала из штанов.
– Такое чувство, что ты пришла после попойки.
– Нет. Подралась немного. Начальник вокзала оказался не робкого десятка. И народ слегка нервный.
Помолчали. Хилари понимала – дело не в Катсу, а в её форме. Многие люди потеряли в этой войне своих близких и друзей. Все озлоблены, и все хотят мести – готовы броситься на любого, кто носит вражескую форму, не разбираясь, действительно ли этот человек был на службе у врага или просто надел оттого, что нечего носить.
– Что у тебя здесь? – спросила деловито Катсу.
Магваер посмотрела в сторону дверей и начала сканирование того, что было за стеной. Приборы показали пятнадцать хорошо вооружённых человек в броне, с ручными пулемётами. Большое скопление оружия и боеприпасов, о чём свидетельствовали соответствующие синие сигнатуры.
– Пятнадцать человек. Вооружены ручными пулемётами. Обложились боеприпасами. Одеты в броню.
– Вот как? Это осложняет дело. Бронебойных патронов у нас нет. Так что придётся задействовать режим неожиданного появления.
– И каков же план?
– Самый простой. Сейчас поднимемся на крышу. По лебёдке спустимся к нужным окнам. Следом возьмём штурмом и заберём оружие.
Хилари внимательно слушала то, что говорила Кичи. В душе была с ней согласна, однако что-то ей не нравилось, а что именно, понять не могла. Возникло такое предчувствие, что это ловушка.
Преодолев несколько лестничных пролётов, вышли на захламлённое чердачное помещение. Многочисленные детали неясного назначения, коробки, строительные материальные, лакокрасочные изделия.
– Устроили склад ГСМ, – усмехнулась Катсу.
– И не говори.
Вышли на остроконечную крышу. Здание вокзала оказалось не из низких. Наверху дул лёгкий прохладный ветер. Внизу простирались окрестности – бесконечные леса и поля, города не видать. Город находился в другой стороне. Немного погодя нашли лебёдку.
– То, что нужно. Проверяй стволы. Тактика такая – врываемся через окно, я бросаю светошумовую гранату. Стреляем. У нас пять секунд, пока они очнутся. Следом бросаю ещё одну. Снова стреляем. И так пока всех их не изведём.
– А если противники будут стоять около окон или, может быть, окна бронированные?
– Стёкла не бронированные. Мы уже давно изучили все вокзалы в Чикаго и знаем, где что. Если будут стоять на окнах, значит, выстрелим первыми и будем действовать крайне быстро и решительно. Медлить нельзя.
Пока Катсу инструктировала и разъясняла правила дальнейшего боя, Магваер, поставив сумку на лебёдку, проверяла боеспособность своего оружия и перезаряжала его. В душе постепенно зарождалось желание броситься в бой. Следом появился зарождающийся охотничий инстинкт. Десна и зубы начало сводить, словно кислым. Появился медленно нарастающий жар. Приятные мурашки начали формироваться в солнечном сплетении и постепенно начали растекаться по остальным нервным узлам. Не подав вида, просто передёрнула затвор и вооружилась уверенностью в себе. Уверенности придавало то, что она сражается против врагов. Ибо полицейские, работающие на откровенных преступников, не полицейские, а сами обычные преступники.
Подошли к лебёдке. Сели. Катсу пыталась разобраться в управлении. Немного погодя лебёдка тронулась с места, со скрипом и скрежетом поползла вниз. Напарница тем временем достала из-за спины Vector K10. Немного погодя перезарядила обойму, быстрыми движениями проверила боеготовность. В воздухе повисло лёгкое напряжение. Хотелось в бой, но такой возможности пока что не было. Время начало тянуться, словно канитель. Секунды стали минутами, а минуты часами. Казалось, что лебёдка практически не движется. А если и движется, то конца и края этажам видно не было.
