— Дима!.. Димочка! — выскочившая из темноты Нюта виснет у меня на шее, утыкается лицом в грудь.
Я вдруг вспоминаю, как она прижималась к тому подонку, гладила его плечо; из-под ложечки поднимается волна злости. Я пытаюсь отстраниться.
— Прости! — рыдает Нюта, вцепляясь в меня. — По-жа-а-алуйста!..
Она поднимает заплаканное лицо и смотрит, всхлипывая, мне в глаза… моя злость растворяется без следа. Я наклоняюсь к девушке, целую ее дрожащие губы.
И тут со странным щелчком — будто кто-то перекинул тумблер — события останавливают свой ход: ночные птицы умолкают, кусты перестают шелестеть, ветер замирает. Нюта каменеет в моих объятиях… я пытаюсь встряхнуть ее, привести в чувство, но у меня не получается.
В чем дело?.. Почему мы не в силах двигаться?!
Мир вокруг меня подергивается извилистыми струйками и стекает вниз — как дождь по стеклу окна.
Я лежу в капсуле миро-имитатора. Окуляры уже сдвинуты с моих глаз — я вижу лунообразное лицо доктора Кузьмина.
— Как чувствуете себя, Дима?
— Хорошо! — Я снимаю наушники, отцепляю от висков липучки гипно-контактов.
В кабинете доктора, как всегда, включено радио: «Теперь, когда количество разводов достигло девяноста семи процентов, — гудит вальяжный баритон, — гипно-трени-ровка врачующихся имеет колоссальное значение!» Похоже, это интервью с новым министром семьи.
— Как я выступил, доктор? — спрашиваю я.
— Неплохо, молодой человек, очень даже неплохо! — Кузьмин подслеповато щурится и указывает мне на стул в углу кабинета. — Но это всего лишь первое, самое легкое упражнение. Дальше будет трудней.
Я вылезаю из капсулы и сажусь. «Самое важное в браке — это умение прощать и желание бороться за свою любовь, так что тренировке этих качеств мы будем уделять как можно больше внимания!» — гудит министр.
— А зачем понадобились все эти насекомые, развалины, подземелья?.. — спрашиваю я. — Почему нельзя было провести упражнение в нормальных условиях?
— Когда человек женится, он оказывается в абсолютном новом для себя мире — но при этом ошибочно полагает, что сможет там легко сориентироваться. — Кузьмин назидательно качает пальцем у меня перед носом. — Именно эти обстоятельства мы и моделируем, помещая пациента в непривычные условия и снабжая его лишь самой поверхностной информацией.
В противоположном углу кабинета стоит еще один миро-имитатор.
— А как дела у Нюты? — Я вытягиваю шею, чтобы посмотреть на экран монитора. Но тот повернут ко мне вполоборота… я различаю лишь смутное мелькание.
— Неплохо. — На лице доктора появляется одобрительная улыбка. — Она хоть и проиграла битву с воображаемой противницей, но, кажется, выигрывает войну за будущее вашей семьи!
АНДРЕЙ БУДАРОВ
ЗДРАВСТВУЙ, ДЕДУШКА МОРОЗ!..
Он нажал на кнопку звонка — в квартире раздалась весёлая трель. Послышались лёгкие шаги, и дверь распахнулась.
— С Новым годом! — сразу начал он.
— С Новым годом… — отозвалась молодая женщина. И удивилась: — Ой, а вы к нам?
— Да-да, к вам.
— Ой, а вы знаете, мужа нет дома. Но он вот-вот должен прийти.
Наивная! Ему было уже известно, что она не замужем.
— Я пришёл не к мужу вашему, а к Машеньке.
Женщина пыталась разглядеть его лицо, скрытое бородой и слоем грима. Даже если бы смогла, это бы мало что ей дало.
— А я могу узнать, кто вы? — наконец спросила она.
Ему пришлось лезть за пазуху. Длинный посох мешал, поэтому движение получилось неуклюжим. Пришедший вытащил письмо, на конверте которого значился адрес в Великом Устюге.
— Дед Мороз, — представился гость. — Вы мне писали. Позовите, пожалуйста, Машеньку.
— А… Хорошо, сейчас. Проходите, пожалуйста. Я сейчас её позову.
Он переступил порог и прикрыл за собой дверь.
Обстановка небогатая, но в доме чисто и уютно. А это самое главное.
Что-то бормотал телевизор. В приоткрытую дверь комнаты виднелся праздничный стол.
Молодая женщина, оглядываясь, подошла ко второй из двух комнат и, обращаясь к кому-то пока невидимому, мягко сказала:
— Машенька, к тебе пришёл Дед Мороз.
Девочка лет трёх-четырёх выбежала в прихожую и замерла напротив гостя. Засунув пальчик в рот, принялась внимательно его разглядывать.
— Здравствуй, Машенька, — ласково произнёс он.
Девочка молчала. Мама пришла ей на помощь:
— Машенька, что нужно сказать Дедушке?
— Драстуйте! — с чувством ответила Маша.
— Здравствуй, здравствуй, красавица. Ты писала мне письмо, Машенька? — Против традиций не пойдёшь, и с детьми следовало разговаривать именно так.
Девочка молчала.
Вмешалась мама:
— Машенька, помнишь, мы писали письмо Дедушке Морозу? Помнишь?
— Да-а.
— А что ты просила у меня в подарок на Новый год, Машенька?
— Что мы просили в подарок? — Мама, видимо, взяла себе роль переводчика.
— Котёночка, — немедленно отозвалась девочка. Она мечтательно улыбнулась.
— Да нет, Машенька, мы просили не котёночка, а кого?
— Щеночка? — спросила девочка неуверенно.
— Ну, вспомни, Машенька, мы же просили, — сказала мама, — ку-у… Ну же, ку-у…
— Куклу! — выкрикнула девочка, радуясь тому, что наконец-то поняла, чего от неё добиваются взрослые.
— Правильно, куклу! — тоже обрадовалась мама.
— Ты просила куклу, Машенька? — Этого вопроса от него требовали правила игры.
— Да-а.
Он прислонил посох к стене и хлопнул в ладоши.
— Вот тебе кукла, держи.
Внимание ребёнка целиком сосредоточилось на игрушке, неизвестно каким образом оказавшейся в руках Деда Мороза.
Он подал Машеньке куклу, и девочка тут же прижала её к себе.
— Что нужно сказать Дедушке Морозу? — спросила мама.
Девочка с большим сомнением произнесла:
— Драстуйте.
— Да нет же, нужно сказать «спасибо».
— Спасибо, — послушно повторила девочка.
Но Дед Мороз, улыбаясь в бороду, сказал:
— Нет, она права — пока благодарить не за что. Тебе кого больше хочется, Машенька, котёночка или щеночка?
— Котёночка…
— Ой, да не стоит, что вы, — испугалась мама.
— Ничего, ничего. — Он уже проверил: у девочки аллергии не было, а котёнок обязательно будет здоровым, в этом сомнений не возникало.
Дед Мороз открыл дверь на лестничную площадку и позвал:
— Кис-кис, кис-кис.
Почти сразу откуда-то сверху послышался тонкий жалобный отклик котёнка. Немного погодя появился и сам зверёк, с трудом спускающийся по ступенькам. Дождавшись, когда котёнок приблизится, Дед Мороз подхватил его одной рукой и, развернувшись, поставил перед девочкой. Мучительно перебирая в памяти кошачьи клички, он наконец нашёл подходящую и доверительно сообщил девочке:
