– Кто выпустил кролика? – громко и крайне сердито закричал Бунин.
Пацаны исчезли за дверью.
– Кто... Так! Быстро сюда!
Дверь медленно приоткрылась и из-за нее высунулась рыжая голова.
– Степан Борисович...
– Сюда!
Бунин размотал скотч и вручил кролика в руки Марусе, а сам начал внимательно изучать летательный аппарат. Потом поднял глаза и посмотрел на горе-учеников.
– Быстро, быстро!
Мальчишки сделали несколько шагов из своего укрытия, но затем, взвесив потенциальную опасность, не сговариваясь, одновременно переглянулись и остановились на безопасном расстоянии.
– Я же тебе говорил, что он слишком жирный! – зашипел на рыжего взволнованный сообщник.
– Ничего он не жирный!
– Да он тонну весит!
– Ничего не тонну! Я его на диете держал.
– Крысу надо было...
Маруся с трудом удерживала взбесившегося зверя, который отчаянно рвался наружу и царапался.
– Я его не... ой! – Маруся вскрикнула и выпустила кролика.
Животное несколькими длинными прыжками пересекло дорогу и уперлось мордой в сетку.
– Лови его!
Рыжий бросился за кроликом и буквально упал на него, придавив несчастного испытателя своим весом.
– Держу!
– Вы бы еще корову посадили!
– Степан Борисович...
– Что, Степан Борисович? – передразнил Бунин.
– Но он летал! Честное слово летал!
– Да я уж видел...
– Нет, правда. Тут плохо летал, а внутри летал.
– А ты какое напряжение пустил?
Рыжий поднялся с земли и, прижимая кролика локтем к боку, другой рукой вытащил из кармана шорт электронный блокнот.
– Вооот...
– Прекрасно!
Бунин огляделся по сторонам, раздумывая, куда бы лучше положить тарелку, и в итоге снова всучил ее Марусе.
– Очень интересно... – профессор взял у рыжего блокнот и начал быстро пролистывать его пальцем. – И что, летала?
– Внутри летала, а на улице я только сейчас решил...
– А я ему говорил, что на улице не полетит! – крикнул со своего места второй ученик.
– Но ведь она же пролетела...
– Метров пять пролетела... – тихо пробурчал Бунин. – Хотя кролик, конечно, жирноват.
– Я его на диете держал, – повторил рыжий.
Бунин скептически осмотрел кролика и покачал головой.
– Крыса пролетела дольше.
– Сегодня жарко.
– А у меня вчера вообще ни разу не упала! – в очередной раз выкрикнул второй мальчишка.
– Зато у тебя крыса насмерть замерзла.
– Ну так она ж от этого легче не стала!
– Ну знаешь... – Бунин встрепенулся от возмущения, – с таким подходом тебе в этом классе делать нечего!
Маруся ни слова не поняла из разговора, поэтому стала рассматривать тарелку. Она действительно была похожа на старинный медный поднос — такие подносы Маруся видела в музее. При более внимательном изучении обнаружилось, что тарелки две и они как бы вставлены одна в другую, причем между ними существовала еще какая-то прослойка из колючего, словно кристаллизовавшегося, материала, похожего на металлическую стружку с пластилином. Маруся попробовала отковырять кусочек стружки ногтем, но сразу же получила по рукам.
– Ай!
– Ты что, не можешь просто постоять и подержать?
– Я же ничего...
– Ты хоть знаешь, что это такое?
– Летающая тарелка?
– Это высокотемпературный сверхпроводник! Смотри!
Бунин быстро выхватил у Маруси поднос и запустил его вдоль металлической дорожки. Поднос, или что там это было, плавно полетел по воздуху, постепенно ускоряясь.
– Давай обратно! – крикнул Бунин второму ученику.
Ученик вытянул руку с пультом и Маруся увидела, как поднос изменил направление и начал двигаться обратно, пока не прилетел в руки к Бунину.
– За счет разницы в напряжении можно регулировать его скорость и направление. Видишь эти иголки? Пластины тоже сделаны из сплавов разной проводимости...
– Угу...
– Сейчас мы работаем над тем, чтобы тарелка могла перевозить пилотов, – пояснил Бунин. – Крысы уже летают.
– Зачем? – наморщила лоб Маруся.
– За пивом... – огрызнулся Бунин.
Маруся опустила голову и быстро взглянула на мальчишек, которые прыснули от смеха.
– Это, между прочим, большой прорыв. Нобелевская премия!
– Не сомневаюсь...
– Ты, все-таки, очень глупое существо, Гумилева, – с отчаянием вздохнул профессор.
– На детях гениев... – с не меньшей тоской искренне вздохнула в ответ Маруся.
– Идем.
Бунин выхватил поднос из рук Маруси, отдал рыжему и пошел дальше. Маруся виновато улыбнулась юным ученым и пошла следом за профессором.
– Твой отец бы... твой отец бы вообще, не знаю, что отдал бы за такую разработку.
– Угу...
Бунин обернулся к мальчишкам.
– А вы дуйте обратно и это... Киселев, пришли мне свои расчеты на почту. Есть там пара интересненьких мест...
Маруся шла по дорожке и смотрела себе под ноги. Какието совсем мелкие дети проводят сложнейшие эксперименты, которые тянут на нобелевскую премию, делают расчеты, которые интересны настоящему взрослому профессору, заставляют летать крыс... Да пусть хотя бы и крыс. А что она? До сих пор не понимает, как электричество проходит по проводам и заставляет гореть лампочку! Наверное, это такой побочный эффект ее необычности! То есть какие-то сверхчеловеческие способности вытеснили обычные человеческие способности, дающие возможность понимать школьный курс физики. Ну да... Слабоватая отмазка. Скорее всего, дело в обычной лени, но как же неприятно себе в этом признаваться.
– А такое видела? – прервал марусины душевные страдания профессор и указал в сторону обычной садовой скамейки.
– Скамейка?
– А рядом?
Маруся внимательно присмотрелась. Обычная скамейка, рядом кусты и фонарь. И кусты, и фонарь тоже казались абсолютно обычными.
– Ничего не замечаешь?
– А что я должна заметить?
Бунин выглядел, как довольный ребенок, сумевший обмануть взрослого.
– Там стоит холодильник с минеральной водой.
Маруся снова посмотрела в сторону скамейки, а потом на профессора.
– Подойди, подойди... Вблизи его видно.
Маруся подошла ближе к кустам и действительно увидела какие-то смутные очертания. Как будто кусты в этом месте немного выступали вперед, словно они были фотообоями, натянутыми на шкаф. Но фотообоями живыми, потому что сквозь них просматривались корпуса и даже было видно, как от ветра шевелятся листики на ветках.
– Шкаф-невидимка! – с гордостью сообщил Бунин. – Совершенно уникальное покрытие...
– Вот это круто... – восхитилась Маруся.
– С десяти метров и не разглядеть...
