Пирс Энтони - Фтор

Естественно, всплыла китомедуза и занялась амазонками. Ее туша заполнила все озеро — китомедуза веками расширяла его, согласуя со своим медленным ростом, — ее похожий на канат язык обвивался вокруг купальщиц и затягивал их в утробу. Безвозвратная потеря красоты!

Амазонки бросились защищаться, но в воде оказались в невыгодном положении. Тем не менее, действовали они верно. Они проткнули дротиками тушу китомедузы и отрубили ей язык. Немного спустя китомедузу это доконало. Она погрузилась в воду.

Одна из амазонок убежала в запутанный туннель-петлю. Или, пожалуй, пошла его исследовать, потому что не очень спешила. Она держалась как царица и, очевидно, имела в отряде какую-то власть. Вероятно, отправилась разыскивать новые ловушки, чтобы женщины в них не попались. Очень благоразумно. Арло уже слышал размеренную поступь местной гусеницы и знал, что вскоре появятся и другие хищники.

Между тем у него появилась возможность. Арло тихо вошел в туннель и отрезал амазонке отступление, держа дротик наготове. Он не сомневался, что сумеет одолеть ее, ведь он как-никак мужчина, а она — женщина.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он вслух по-галактически.

Она обернулась и в зеленом свечении камня увидела его.

— Здравствуй, Арло, — сказала она.

Он в испуге застыл на месте. Откуда эта амазонка, только что оказавшаяся в пещерах, знает его?

— Конечно, знаем, — сказала она. — Ты — единственный в Хтоне независимый пещерный мальчик. Я заметила тебя в туннеле, когда мы шли, и поняла, что ты преследуешь нас, а потом разглядела твое лицо в трещине на потолке. Я решила, что встречусь с тобой, если пойду в одиночку. Я не хотела тебя пугать.

— Я не испуган, — с негодованием проговорил Арло.

— Верно. Извини, я выбрала не то слово. Мы надеемся, что ты поможешь нам. Как ты видел, мы отчаянно нуждаемся в помощи, поскольку не знаем пещерных опасностей.

— Ты — телепатка! — воскликнул Арло.

— Я — миньонетка, — сказала она, распрямившись.

Миньонетка! Это слово вызвало сонм перепутанных образов — раздражающих и соблазняющих. Теперь он видел, что несмотря на одежду, она прекрасна: прекраснее Ады, Кокены и Верданди, прекраснее своих нагих соратниц-амазонок. Волосы ее живым пламенем полыхали вокруг лица, а глаза напоминали глубокие садовые пруды.

Перед ним стояла живая полутелепатка-миньонетка, как в его сегодняшнем сне. Теперь он понял, почему его дедушка-человек и наполовину человек отец полюбили миньонетку. Ее красота была столь безусловна, что он с трудом мог глядеть на нее.

Арло почувствовал привкус вины: ведь он был помолвлен с Алой и думал, что оставит без внимания этот случайный соблазн. Но теперь понял: ничего подобного!

— Ты и сам очень красив, — сказала она. — Твоя вина доставляет мне удовольствие.

Верно! Она не только улавливала его чувства, но и воспринимала их в перевернутом виде. Этой суке нравилось его самоосуждение!

— Да, — согласилась она. — Вот почему до сих пор планета Миньон находится под запретом. Нормальные люди отвергли нас, хотя мы сами, в сущности, те же люди.

— Как тебя зовут? — это все, что он мог пока придумать.

— Боль. Когда-то я встречалась, с твоим отцом Атоном. Какой он удивительный любовник!

Арло обуяла сбивающая с толку ярость.

— Мой отец никогда тебя не любил!

— Верно. Он любил мою сестру, Невзгоду, но все мы ощущали это безудержное излучение. Как прекрасно!

— Он любил Злобу! — крикнул Арло. — Свою… мать.

— Он любил всех нас.

Ох! Арло позволил смутить себя. Она имела в виду, что Атон их всех ненавидел. Но кто эта Невзгода, которую она упомянула? Как будто он ее уже знает… из своего сна?

— Ты владеешь тайнами Хтона, — сказала Боль. — Хтон — чудесен, Хтон любит нас всех. Помоги нам победить Хтона.

Перевод: Хтон ненавидит их всех лютой ненавистью. Как следствие, они становились веселыми и красивыми и стремились приблизиться к пещерному богу. Какая опустошительная армия!

«Хтон! — крикнул он внутрь себя. — Что мне делать?» И Хтон ответил: «Оставь ее».

Арло подскочил. Он понял его слова как слова! Прежде это было некое обобщенное, бессловесное понимание. Его связь с Хтоном намного усилилась.

— Так ты состоишь в непосредственном общении с пещерным существом? — сказала Боль. — Превосходно. Приведи нас к нему.

— Чтобы вы его уничтожили? — раздраженно проговорил Арло. — Убирайтесь отсюда!

Она безбоязненно глянула на него.

— Арло, ты — наш. Ты — человек… и миньон. Хтон изо всех сил стремится убить нас — и тебя тоже, когда ты ему будешь не нужен. Его обещания ничего не стоят, ибо он — наш смертельный враг. Хтон собирается истребить всю жизнь в галактике.

— Хтон — мой друг! — крикнул Арло и сделал выпад дротиком. Если в красоте есть зло, или красота в зле, то их олицетворяла собой миньонетка. Наверняка Хтон привел его сюда, чтобы это показать!

Боль легко, с улыбкой отразила удар.

— Научись сначала сражаться, молодой человек.

В ярости Арло бросился на нее с кулаками. Она приняла удар плечом — не дрогнув, не отступив.

— Неплохо, Арло. Ты силен. Но ты затянул удар и не попал в жизненно важную точку. Попробуй еще раз.

Стерва была права. Несчастный случай с Адой, которую он едва не убил, прежде чем по-настоящему узнал, сделал его осторожным. Но сейчас заботиться не о чем. Он изо всех сил ударил Боль по щеке.

Удар откинул ее к стене. Но, по-прежнему неуязвимая. Боль ослепительно улыбалась.

— Ты не таков, как твой отец, но у тебя хорошие данные.

Арло снова ударил. На этот раз она поймала его руку, вывернула ее и бросила мальчика через бедро. Но он не шлепнулся с размаху на каменный пол, потому что она его удержала. Она наклонилась и поцеловала его в лицо.

— Все это очень мило, но я не могу заниматься с тобой пустяками, пещерный мальчик. Веди меня к Хтону.

— Хтон здесь, — сказал Арло.

— Не вижу.

Тут она одеревенела. Хтон напустил на нее миксу. Теперь Арло не возражал.

— Ты хотела встретиться с Хтоном, — сказал он с издевкой. — Как он тебе нравится? — И пока она боролась с миксой, Арло отобрал у нее оружие: короткий меч, нож из блестящего металла, висевший на бедре, и какую-то трубочку, вертикально прикрепленную к одежде между ее замечательными грудями. Он осмотрел трубочку, но она была закупорена: вряд ли это оружие.

Белая слизь появилась у Воли на лице, руках и ногах, испачкала форму. Арло задрал ее короткую металлическую юбку, чтобы проверить, распространяется ли микса по всей коже. Даже под жутким белым покровом было видно, какое у нее прекрасное тело. И такое же у всех миньонеток: несравненная фигура, которую никакая одежда и никакой покров не могут сделать уродливой. Боль превратится в зомби, но в очень симпатичного зомби. Верданди будет ревновать!

Он усмехнулся. Ревность у зомби?

Тут Боль улыбнулась. На землю упал тонкий слой миксы.

— Люби меня еще, Хтон! — крикнула она. — Я в восторге!

И приступ миксы внезапно прекратился.

Арло вытаращил глаза. Миньонетка победила Хтона?

Боль открыла глаза и выплюнула сгусток желтоватого гноя.

— Мы решили, что сама наша природа поможет нам бороться с пещерным существом. Хтон наверняка пользуется телепатией, а мы… — она пожала плечами. — Поэтому армия Жизни была в основном набрана на планете Миньон. Грустно будет разрушать такое дивное существо.

— Вы не смеете! — крикнул Арло.

— Или мы, или он, — ответила она. — Мы — за живое, он — за мертвое: приближается Рагнарек. Все живые создания поддерживают нас — как человеческие, так и нечеловеческие, ксесты, лфэ…

— Только не Хвея! — крикнул Арло. — Не Династия Пятых!

— Твой двоюродный дед Вениамин командует действующей армией, — сказала она. — А твой брат Утренний Туман — кормчий нашего корабля.

— У меня нет брата!

— У тебя всего гораздо больше, чем ты подозреваешь, — сказала она и замолчала. — Впрочем, я ошиблась. Кормчий — ксест, а Утренний Туман командует войсками поддержки.

Эта ошибка подтверждала, казалось бы, ее искренность, и темно менее она несла нелепицу!

— Пожалуйста, верни мне оружие, — сказала Боль.

Арло тупо протянул ей меч и нож. И снова вспомнил свой сон, ибо в нем присутствовали Вениамин и Утренний Туман. Был ли это на самом деле сон или видение? Могла ли Боль читать его мысли и питать образами как реальными событиями? Рагнарек в его видении давным-давно завершился, и Хтон одержал победу. Будь это неправда, он вряд ли узнал бы ее от Боли. Если же сон отражал правду, то о чем волноваться?

— Граватану оставь, — сказала Боль. — Она может тебе пригодиться.