— Очевидно, мы задержим шестерых, а остальных отпустим. Вы считаете это нежелательным, мистер Барт? — Казалось, Готорн был изумлен.
Миссис Энгст взорвалась:
— Они меня не задержат — по крайней мере, без предъявления обвинения.
— Они могут задержать вас — любого — минимум на семьдесят два часа, — уточнил Барт. — Для обследования. Могут предъявить несколько стандартных обвинений. Так что, миссис Энгст, не возражайте; в конце концов, убит человек. Это серьезное дело.
— Спасибо за помощь, — поблагодарил Барта Билл Кэльюмайн (с оттенком иронии, как показалось Питу). — Хотел бы спросить вас еще об одной вещи: вы могли бы начать работу по снятию запрета на наши встречи для Игры?
— Подумаю, что можно сделать. Дайте какое-то время. В прошлом году в Чикаго слушалось дело. По тому же закону на несколько недель была распущена одна группа, и, конечно, они обратились в суд. Насколько помнится, группа выиграла дело; во всяком случае, я займусь этим вопросом. — Барт выключился.
— Нам повезло в том, — сказала Джин Бло, — что получили юридический совет. — : Она казалась напуганной — подошла к мужу и стала рядом с ним.
— А я считаю, что нам повезло — Лакмен обыграл бы нас. — Сильванус Энгст улыбнулся полицейским. — Возможно, это сделал я. Как вы сказали — не помню. Откровенно говоря, если и я, то — рад. — Незаметно было, чтобы он боялся полиции. Пит ему завидовал.
— Мистер Гарден, — вновь заговорил Готорн. — От вас ко мне поступила очень интересная мысль. Сегодня рано утром вас кто-то предупредил — не могу уловить, кто именно, — о том, что вы — на грани совершения акта насилия, имеющего отношение к Лакмену. Я не ошибся? — Встав, он подошел к Питу. — Не могли бы вы как можно точнее вспомнить это? — В тоне Готорна не чувствовалось официальности.
Пит возразил:
— Это нарушение моих прав. — Ему захотелось, чтоб адвокат оставался на связи по видеофону; как только Берт выключился, отношение полиции ужесточилось. Теперь группа была в ее власти.
— Не совсем так, — продолжал Готорн. — Мы руководствуемся многими правилами. И то, что мы, представители двух рас, действуем вместе, направлено на защиту прав людей, чьи дела расследуются. По существу, такой расклад сковывает наши действия.
Билл Кэльюмайн неохотно произнес:
— Вы оба решили закрыть нашу группу? Или это — его идея? — Он дернул головой в сторону И.Б. Блэка.
— Я полностью согласен с запрещением «Синей лисички», — ответил Готорн, — а вот вы руководствуетесь своими врожденными предрассудками.
Пит сказал:
— Вы зря тратите время, укоряя его за связи с вагами. — Было видно, что Готорн к этому привык. С подобным отношением он, вероятно, сталкивался всюду, где доводилось бывать этим двум детективам.
Подойдя к Питу, Джо Шиллинг мягко сказал:
— Я просто не удовлетворен позицией Берта Барта. Он слишком быстро сдается — хороший, агрессивный юрист защищал бы нас дольше.
— Видимо, да, — согласился Пит. Ему тоже так показалось.
— В Нью-Мексико у меня есть свой адвокат, его зовут Лэйрд Шарп. С ним я знаком давно как с профессионалом и человеком; мне известно, как он ведет дела — совсем иначе, чем Барт. А поскольку они явно собираются засадить нас за решетку, мне хотелось бы взять его, а не адвоката, предложенного Кэльюмайном. Знаю, что он мог бы сразу же взять тебя на поруки.
Пит стал размышлять:
— Военный закон все еще главенствует во многих случаях, и в этом вся проблема. — Договор между землянами и титанянами был военным документом. Он почувствовал прилив пессимизма. — Если полиции захочется нас взять, она наверняка это сделает, — сказал он Шиллингу. — Что-то ужасно не так. Начало действовать что-то, связанное с огромной силой; оно уже направлено против шести членов группы; как далеко оно шагнет? Ели бы можно было очистить их память…
Ваг И.Б. Блэк подхватил его мысль:
— Я с вами согласен, мистер Гарден. Ситуация из ряда вон выходящая. До сих пор мы ни с чем подобным не сталкивались. Лица, желавшие избежать обследования, подвергали себя действию электрошока, и им удавалось уничтожить клетки памяти. Но, похоже, здесь не тот случай.
— Как вы можете в этом убедиться? — начал нервничать Стюарт Макс. — Возможно, эти шестеро договорились достать электрошоковую аппаратуру; они могли бы подвергнуться электрошоку у любого психиатра и в любой психиатрической больнице. Аппаратура всегда наготове. — Он бросил враждебный взгляд на Пита. — Посмотри, что ты натворил. Из-за тебя запретили нашу группу!
— Из-за меня?
— Из-за вас шестерых! — Маркс вдруг посмотрел на каждого. — Вероятно, один из вас (а может, и не один) убил Лакмена. Прежде, чем делать это, вам стоило бы изучить юридический аспект ситуации.
— Мы не убивали Лакмена, — возразила миссис Энгст.
— Вам это не известно, — настаивал на своем Стюарт Маркс. — Вы не помните. Верно? Поэтому не пытайтесь вилять.
Билл Кэльюмайн ледяным голосом сказал:
— Маркс, черт побери, ты не имеешь морального права так себя вести. Что ты подразумеваешь, обвиняя своих коллег по группе? Я настаиваю на продолжении совместных действий, препятствующих расколу. Если мы начнем борьбу между собой и станем обвинять друг друга, полиция сможет… — И замолк.
— Сможет — что? — мягко спросил Готорн. — Сможет обнаружить убийцу? Это все, что мы собираемся сделать» и вам это известно.
Кэльюмайн обратился к группе:
— Продолжаю настаивать на сплоченности — и тех, у кого с памятью все в порядке, и тех, у кого она не в порядке; мы еще — группа, а заявлять о виновности — дело полиции, не наше дело. — А Маркса предупредил: — Если ты снова так поступишь, попрошу проголосовать за твое исключение из группы.
— Это незаконно! — запротестовал Маркс. — И ты это знаешь. Продолжаю утверждать то, что утверждал: один или не один из этих шести убил Лакмена, и не вижу причины, по которой мы должны их покрывать. Это равнозначно уничтожению группы. В наших интересах — выявить убийцу! И тогда мы сможем возобновить Игру.
Уолт Ремингтон не согласился:
— Кто бы ни убил Лакмена, сделал он это не ради себя — это сделано ради нас. Это мог быть самостоятельный акт, результат единолично принятого решения; но все мы от него в выигрыше. Тот человек спас наши шкуры, и, по-моему, с этической точки зрения, будет отвратительно, если член группы начнет помогать полиции в его аресте. — Трясясь от гнева, он встал лицом к Стюарту Марксу.
— Лакмен нам не нравился, — высказала свое мнение Джин Бло, — мы ужасно боялись его, но это не давало кому-либо права убивать его от имени группы. Согласна со Стюартом. Мы должны помочь полиции найти того, кто это сделал.
