— Странный ты какой-то, — проговорил Квик. — Иногда мне кажется, что для тебя наше движение что-то вроде религии.
— Да, — ответил я, — наверное, так оно и есть.
— Думаешь, что на небе тебе дадут сочный кусок пирога за то, что ты тут делаешь?
— Удовлетворения, которое я получаю здесь, на Земле, мне вполне хватает. Земля — моя боль и моя награда.
— На суде говорили, что ты работал в лесничестве. Я этого не знал.
Я кивнул.
— Адвокат все правильно сказал. Мои убеждения уходят корнями именно в те времена — я не могу видеть, как земля и все, что на ней живет, становятся второстепенными по отношению к коммерческим интересам. Я встречался с Детьми Земли в течение многих лет. Наконец однажды я решил: проклятье! Если мы станем обращаться с некоторыми беспринципными эксплуататорами так же безжалостно, как они это делают с природой, может быть, они поймут, подумают, прежде чем… Не знаю. Я должен был сделать что-нибудь существенное, мне осточертело писать письма протеста и листовки. Когда я нахожусь на природе, у меня иногда возникает такое — странно мистическое — ощущение. Мне кажется, я служу какой-то силе. И не важно, что она из себя представляет. Время от времени я испытываю умиротворение, потому что чувствую благорасположение этой силы. А больше мне ничего и не нужно.
— Ты много времени проводишь на природе?
— Да.
Квик бросил взгляд на парней, сидевших неподалеку от нас, и заговорил тише:
— Значит, ты сумеешь прожить некоторое время среди дикой природы?
— Да.
— Это может оказаться полезным… пока все не успокоится. В Канаде, например, полно мест, где никому даже и в голову не придет тебя разыскивать.
— Я уже думал об этом… А ты? Почему ты вступил в нашу организацию?
— Ну, со мной все просто. Совсем не так красиво, как у тебя. Я тебе завидую, но, к сожалению, в моей жизни не было ничего похожего на мистические знамения. Нет, просто я любитель самых разнообразных неприятностей, профессиональный мятежник. У меня есть множество причин ненавидеть нашу систему — парочка достаточно серьезных, но, в основном, так, ерунда всякая. Чего там прикидываться. Если бы я не был с Детьми Земли, все равно бросал бы бомбы, только как член какой-нибудь другой организации. Мне нравятся ваши идеи, вот и все. Знаешь, ты, наверное, гораздо разумнее меня, несмотря на все твои разговоры о божественном. Я достаточно много работал в заведениях вроде того, откуда мы только что сбежали, и знаю профессиональный сленг, видел множество больных и кое-что научился понимать. Иногда мне кажется, что меня спокойно можно было бы упечь в какую-нибудь клинику. — Квик рассмеялся. — А потом, по четным числам, я уверяю себя, что это мир свихнулся и что лечение сделает меня таким же чокнутым, как и все остальные.
Я ухмыльнулся. Мы докурили наши сигареты, и я стал прислушиваться к звукам, доносившимся снаружи, пытаясь понять, где мы находимся. Впрочем, мне удалось различить только шум мотора, а повороты, которые мы делали, я уже давно перестал считать.
— Мы так и не сумели понять, как им удалось обнаружить тебя так быстро, — сказал Квик. — Есть какие-нибудь идеи на этот счет?
— Нет.
— Сейчас мы продумали все как следует, еще более тщательно, чем тогда. Если нас не догонят в течение часа, все будет в порядке.
Я вспомнил тот день и голос, который, как мне тогда казалось, слышал.
Ты здесь сейчас? Мы выполняем твою волю? Мне никто не ответил.
Прошло некоторое время, машина сбавила скорость; похоже, мы съехали с шоссе. Автомобиль продолжал катиться по неровной, явно каменистой, дороге еще несколько минут, а потом остановился.
Хлопнула передняя дверца, водитель подошел и открыл нашу дверь. Выглянув, я увидел маленький ручеек и помахал пистолетом.
— Ну, ребята, пора прощаться.
Парни поднялись на ноги и направились к двери. Я прошел за ними и проследил, как они спрыгнули на землю.
Тот, что постарше, оглянулся, и мне показалось, что он хочет что-то сказать, но потом он отвернулся от меня и поспешил за своим приятелем, который уже шагал вдоль ручья.
Водитель ухмыльнулся, глядя им вслед.
— Перетрухнули, бедняги!
— Сколько еще до смены машин?
— Пять минут, — посмотрев на часы, ответил он и захлопнул дверь.
Так оно и получилось. Очень скоро мы снова остановились, вылезли из фургона и сели в машину, которая ждала нас на обочине. Водитель фургона оставил его на дороге, а сам забрался на переднее сиденье рядом с шофером машины. Квик и я устроились на заднем сиденье.
Через несколько секунд мы уже снова мчались по дороге. Местность оказалась довольно открытой, и я не имел ни малейшего представления о том, где мы находимся. Впрочем, это не имело значения, потому что машина ехала очень быстро.
Я начал успокаиваться, почувствовал себя в относительной безопасности, когда мы миновали горы Корнадо и повернули на северо-восток. По моим представлениям, с тех пор как мы сбежали из больницы, прошло около часа. Напряжение начало отпускать, и я подумал о том, что мое отсутствие могли еще не заметить. А даже если кто-то и обратил на это внимание, мы довольно ловко замели следы. Еще мили, еще время…
Прошло полчаса, и я уже почти был уверен в том, что нам повезло и все неприятности остались позади. Именно в этот момент наш водитель заметил полицейских.
— За нами едет патрульная машина, — сообщил он. — Но скорость не увеличивается и мигалка не включена. Может быть, обычная дорожная полиция.
— А может быть, и нет, — сказал Квик и посмотрел на небо. — Там все чисто, — добавил он. — Естественно, это ничего не значит, на такой-то неровной местности. Вертолет может где-нибудь кружить, поджидая, пока не появится автомобиль. Если они обнаружили побег, все патрульные машины уже наверняка предупреждены, а вертолеты подняты в воздух.
— Набирают скорость, — сообщил водитель. — Нас догоняют. Постараемся оторваться?
— Нет, — ответил я. — Мы только вызовем подозрения. Может быть, они вовсе и не гонятся за нами.
Я опустил стекло.
— Если они нас остановят и найдут пистолет, — сказал Квик, — обязательно захотят все внимательно осмотреть и узнают тебя. Так что, пожалуй, придется воспользоваться оружием.
— Понимаю, — ответил я Квику.
— Приближаются, — доложил водитель. — Оружие видишь?
— Нет. Но это ни о чем не говорит. У меня под сиденьем спрятан пистолет. Кому передать?
— Давай сюда, — сказал Квик, — только руку не поднимай, а то они увидят, просунь между сиденьями.
Водитель наклонился вперед, выпрямился, Квик вынул пистолет из его руки.
