Шелли пожал плечами. Это движение повторили Огр Мейда и Алексис Козо.
– Какая инфраструктура необходима? – продолжал Брут. – Не знаете, верно? Возможно ли сотворить самодостаточную биосферу в одном большом корабле, когда даже купола и Пирамиды на планетоидах Сопряжения время от времени испытывают нехватку тех или иных ресурсов? Сегодня Оберону грозит голод, а на Энцеладе не восстанавливается атмосфера…
– Но позволь! – возмутился Огр Мейда. – На Обероне нет голода! Нам было бы об этом известно!
– Мы и по сей день сталкиваемся с непредвиденным! – возразил Брут. – Сегодня на Обероне нет голода, ты прав, Мейда, но тысячу сто лет назад уранианские луны едва не обезлюдели из-за забастовки гравитационщиков на Транзитном кольце… Помните? Надеюсь, никто не станет спорить с тем, что главное условие существования нашей цивилизации, основа Сопряжения – это взаимопомощь прайдов, верно?
– Верно, – обронил Алексис Козо. – Хоть ты и не бывал в Партии, но говоришь дело.
Огр Мейда фыркнул и занялся подтягиванием чулок.
– И вот там, – Брут ткнул пальцем в потолок, – абсолютная изоляция. Абсолютная, благородные! Именно поэтому молчат посланные к звездам ковчеги. Они мертвы, благородные. На данный момент, – Брут хлопнул ладонью по подлокотнику, едва не сбросив при этом фужер, – задача доставить к другим звездам живых людей невыполнима.
– И ты решил загрузить ковчег свежеморожеными мозгами! – Мейда присвистнул. – Более чудовищного преступления Сопряжение не знало! Душегуб! Прайды придут в ужас! – заорал он.
Шелли тоже стало не по себе. Ощутимо кольнула совесть: он-то до сих пор полагал, что его друг – упрямый, простодушный трудяга, который пытается «достать» до звезд самым консервативным способом из существующих. А на самом деле Брут, двигаясь в выбранном направлении, выстраивал комбинации куда более дерзкие, чем «телепат» Ай-Оу или же он – Шелли, охотник за космическими призраками.
– Два года назад я посетил Трайтон и ознакомил профильный комитет Пермидиона с проектом. – Шелли понял, что Брут сейчас говорит только для него. – Суть проекта проста, метод эффективен, хотя многие посчитали его нетрадиционным…
Огр Мейда крякнул в знак согласия.
– К моему разочарованию, – продолжил Брут, – за предложение ухватились лишь плутонианские тираны. Тем самым они продемонстрировали, что не только отважны, но и дальновидны. Представьте: в глубокий космос отправляются два ковчега…
Алмазная люстра погасла, повинуясь хлопку в ладоши; апартаменты незамедлительно погрузились в сумрак. Лазерные проекторы, замаскированные под потолком среди гипсовой лепнины, принялись строить голограммы двух кораблей сферической формы.
– На борту первого – пассажиры, десять человек, введенные в состояние гиперсна. – Брут поднялся на ноги. – Вот здесь и здесь, – вместо указки он использовал фужер, – необходимое для колонизации нового мира; все, что может пригодиться на различных этапах. Но главное вот – это фабрика для создания генетических репликантов.
– Клонов тех десяти несчастных, что в гиперсне? – спросил Огр Мейда, гримасничая. С фужера Брута сорвалась капля и угодила Инспектору на щеку; тот старался, но никак не мог достать ее коротким красным языком.
– Нет, – отрезал Брут, – клонов тех несчастных ста тысяч, что по вашей воле протаранили мою верфь.
Огр и Козо переглянулись.
– И не клоны они вовсе. А генетические роботы, вроде наших бесфамильных. Вы же ничего не имеете против бесфамильных девочек? Так ведь, благородные?
«Напрасно Брут позволяет себе саркастический тон, – подумал Шелли. – Вот как сияют глаза дедушки Огра! Такому дай повод! Станешь достраивать Ломаную Пирамиду за счет своего прайда, чтобы только от него отделаться».
– Сто тысяч – действительно чудовищная потеря, – обескураженно проговорил Козо. – Ста тысяч с лихвой хватило бы для основания жизнеспособного поселения даже на негостеприимной планете.
– Второй ковчег загружен… как выразился благородный Инспектор – «свежеморожеными мозгами». Транспортировать их куда легче, чем людей, помещенных в капсулы. Да и современная криогеника обещает условное бессмертие и полное сохранение информации на биологическом носителе памяти. Используя всего один корабль, мы могли бы перевезти к Ахернару не группку энтузиастов, а целый город. Кстати, вот здесь, – Брут проткнул фужером борт «Ковчега-2», – расположена резервная генетическая фабрика…
– Насколько мы поняли, благородный, – Огр Мейда подался вперед, едва не свалившись с ложа, – тела гипотетических колонистов будут воссозданы на первом ковчеге, а, простите, «мозги» повезет второй?
– Достигнув точки назначения, ковчеги состыкуются и образуют единый комплекс. К моменту прибытия предполагалось разбудить тех, кто до сих пор спал и видел сны, – пояснил Брут. – Эти десятеро действовали бы по обстоятельствам: либо управляли посадкой комплекса и затем, уже на планете, инициировали производство репликантов, либо активировали фабрику в космосе… Кстати, десятеро включены в проект исключительно в качестве элемента страховки на последней фазе. Мой проект построен на взаимозаменяемых структурах, и если какой-то компонент вдруг окажется выведенным из схемы, на общем успехе миссии это не отразится. При условии, конечно, что системы ковчега будут функционировать. Ковчеги прайда Бейтмани, с гордостью говорю вам, способны самостоятельно контролировать все процессы: как внешние – посадку на ксенопланету, так и внутренние – операции по трансплантации мозга…
– Жуть! – высказался Огр. – Невиданная жуть! У меня мурашки по коже! – Он вытянул обтянутую черным шелком ногу в сторону Шелли. – Как вы понимаете, – воззвал к слушателям Брут, – мозг репликанта чист! «Чистая доска». Его необходимо изъять и заменить информационным носителем оригинала…
– «Носителем»! Ты слышишь, Алексис? – скривился Инспектор. – Высшая степень цинизма!
– Но постойте, благородные! По-вашему, гуманней было бы отправить в космос очередной «корабль поколений» с действующим экипажем?! Гуманней, я вас спрашиваю? До сих пор никто не знает, с какими трудностями придется столкнуться и какие неудобства испытать через десять-двенадцать лет пути! Согласились бы вы отправиться в добровольное заключение, зная, что оно – пожизненно? Зная, что ни вы не достигнете места назначения, ни ваши внуки, ни даже прапраправнуки не достигнут?
– Мы все живем в заключении, – возразил рассудительный Алексис Козо, – нам кажется, что мы свободны, но на самом деле люди – экипаж одного «корабля поколений». И продолжительность нашего полета зависит от того, как скоро погаснет Солнце или иссякнет водяной лед на Пангее. Это знали наши отцы, знали прадеды… Делая скидку на твою молодость, иерарх Бейтмани, могу предположить, что ты решил разрубить узел из лучших побуждений, но не очень честным способом. Жаль все-таки, что ты – не «партиец»…
