Лиза перевела стрелки часов назад.
- Слушай, Лиза, давай по родным пенатам, а? У меня уже глаза слипаются. Как-никак три часа ночи.
- Я тоже спать хочу. Мы уже вторую ночь подряд почти не спим, и завтра тоже придется. Но ничего, ради благого дела можно и не поспать! Хорошо хоть, что каникулы.
- Во сколько завтра встретимся, чтобы все решить и обсудить?
- Не знаю. Как проснемся - созвонимся.
- Хорошо.
- Тогда тока!
- Пока!
Колдун и ведьма разошлись по домам. Завтра им предстояло много дел.
Глава 12
У ОСТРОВСКИХ ЧАЕПИТИЯ ПРОХОДЯТ ТАК!
Утро выдалось погожим - на небе - ни тучки, на траве - роса. Значит погода будет хорошая. По крайней мере, сегодня - точно. Первой проснулась Лиза. На часах было ровно 12 дня. Девочка потянулась, стряхнула с себя остатки сна, прогнала Морфея в свое царство, и начла думать над ближайшим будущим: "Сколько нам предстоит сегодня сделать! Найти способ превратить Ирму в человека, наказать Витьку, серьезно поговорить с ним! Хоть бы все получилось! Ой, надо вставать уже. Сейчас Димке позвоню. Интересно, он спит еще, или проснулся?" Лиза поднялась с кровати, опустила ноги на пол и сделала шаг. Упала. "Опять эта скрипка! Откуда она здесь берется все время? Вчера же ее в другую комнату отнесла! Угораздило же меня споткнуться о скрипку! Ладно, ну ее, пусть валяется в моей комнате". Лиза спрятала скрипку под кровать, взяла трубку радиотелефона и плюхнулась в кресло. Набрала номер Димы. С восьмого гудка подняли трубку.
- Алло, - сонным голосом отозвался Дима.
- Что, спишь еще?
- Ага, а ты что хотела? Вчера в четыре лег.
- Да я тоже примерно в четыре заснула. Пока привела себя в порядок пред сном, то, сё, в общем, не важно. Мы сегодня когда встретимся?
- А сколько сейчас времени? - спросил мальчик. Он уже окончательно выпутался из мягких сетей сна.
- Уже десять минут первого. Через четырнадцать часов у нас разборки с Витькой. Ты не забыл?
- Нет конечно! Кто ж такое забудет? - удивился колдун.
- Никто. Так встречаемся во сколько?
- Давай в час. А у кого?
- Лучше у меня. Я одна дома, нам никто не помешает, - предложила Лиза.
- Да, лучше у тебя. А то мама дома у меня, будет спрашивать: что делаете? Что за демон? А демон ли это? В общем, ненужные проблемы.
- А если у тебя мама дома, то почему трубку с восьмого гудка подняли?
- Да она на базар полетела. Скоро вернется. А, вон, прилетела как раз.
- Прекрасно. Кстати, ты "Книгу Тьмы" с собой прихвати. Пороемся в ней, может, найдем что-нибудь нужное, - сказала Лиза.
- Хорошо. В общем, жди.
- Ага, - и Лиза положила трубку.
Девочка заправила кровать, искупалась, накормила Соньку, полюбовалась ее детишками. Мальчик уже начал глазки открывать. У девочки распрямляются крылышки. Красивые мышки.
Раздался звонок в дверь.
- Привет, - поздоровался с Лизой Дима, входя в дом.
- Привет, - ответила девочка.
- Присаживайся, где душенька желает.
- Ага, - сказал колдун, и присел на кресло. Его душенька пожелала сесть сюда. Под мышкой Дима держал "Книгу Тьмы".
- Да что ты с ней таскаешься? Вон, на стол положи. Я сейчас свою притащу, - Лиза сходила за "Книгой Магии", которая находилась у бабушки в комнате. Лиза поместила свою книгу рядом с Диминой.
- Да пошла ты! - послышался с улицы голос Тани.
- Там у Таньки опять разборки что ли? - удивилась Лиза.
- Наверное! Пошли, глянем! - предложил Димка.
- Бежим!
Подростки выбежали на улицу. Возле раскидистого ореха стояла Таня и выкрикивала ругательные слова в сторону трепетно убегающей во двор бабки Надьки. Старушка скрылась. У Тани была сияющая физиономия.
- Мальчики - девочки, привет! - поздоровалась Таня и сбила палкой орех. Подняла его, положила на кирпич и расколола его резким ударом ноги.
- Вот бы бабка Надька стала такой прекрасной, как ее орехи! А-а-а, хотя нет, - и девочка безнадежно махнула рукой, - ее уже не переделать!
- Тань, а что у вас сейчас случилось? - поинтересовалась Лиза.
- Да то, что она дура! Вчера ж вечером она к нам в терем завалилась. Пообещала прийти и пришла! Рассказать вам?
- Ну, естественно!
- Она воспитывать меня явилась! Прикиньте, идиотка какая! Говорит маме моей: "Машечка, ставь чайничек! Сядем, поговорим по-соседски!" Мама уставилась на нее, как на жар-птицу невиданную. А бабка продолжает: "Дочь твоя совсем распустилась! Сегодня орешки у меня рвала! Ты пойми меня, мне орехов совсем не жаль, пусть кушает на здоровье! Но она же матюхается на меня...", - Таня покрутила у виска. - Вдобавок к тому, что она дура, так еще слова неправильно произносит! Ну ладно, слушайте дальше. Бабка говорит: "Представь, как она будет себя с кавалерами вести! Они ей цветочки-подарочки, а она пошлет их на срамное место!" Вот тупая, да? Неужели она думает, что я буду себя так с кренделями вести? - и Таня уставилась на Диму и Лизу в ожидании ответа вопросительным взглядом.
- Конечно, она не права, - сказала Лиза, покривив душой. А сама подумала: "Ага, вон на той неделе пацану по роже заехала. За то, что он ее за руку взял. Хотя, если подумать, там пацан был такой. С половиной школы перегулял. Нет, все-таки Танька молодец!"
- Так вот. Мама моя стоит, глазами хлопает, глядя на эту маразматичку. А она дальше плетет: "Пора, тебе, Маша, всерьез заняться воспитанием Танечки! Тебе не кажется, что пришло время отдать Татьяну в школу благородных девиц? Там стольким вещам научат! И цветочки взращивать, и супы-каши варить, и золотом по бархату вышивать!" Надька маму словно загипнотизировала. Мама за этими разговорами ее за стол во дворе усадила и чай вскипятила. А я в это время рядом была, розы поливала. У нас такие розы...
- Знаем! - хором выкрикнули колдуны.
- Откуда? - изумилась Таня.
- Ну, во-первых, мы друг к другу в гости ходим, во дворах часто бываем, и в саду тоже. Во-вторых, нам вчера Марфа про эти розы рассказывала. Вам их тетя Люба дала, цветут они крупными бутонами, умопомрачительно пахнут, ответил Дима, вспомнив вчерашний разговор с Марфой.
- Правильно, - одобрительно покачала головой Таня. - Но не в этом дело. Главное, что я все слышала и видела. Бабка Надька сидит, чай прихлебывает, и рассказывает: "Когда меня родители отдали в школу благородных девиц, я прямо рвала и метала. А потом привыкла. И твоя привыкнет! Эх, вот годы были! Мы с девчонками по полям бегали, одуванчики да травы полевые собирали, венки плели! Да я и сейчас умею их плести! Навыки не растеряла. Маша, как подружке советую: отдай Таню в такую школу. Когда мы там с девчонками учились, у нас слов плохих даже в голове не было. Мы их просто не знали!" Мама глянула на нее недоверчиво и говорит: "Ну-ну". Надька передразнила: "Что "ну-ну"? Правду тебе говорю. В то время таких слов не было! Чем быстрее ты Таньку в школу сдашь, тем лучше будет. А то, вон, уже вижу: девка распутницей растет! Мужиков в свои сети тянет, как пескарей..." Бабка не закончила, так как мамзель ей дала пощечину. Как мама мне потом объяснила, ее взбесило слово "сдашь", которое Надька сказала. Такое ощущение, что я - это бутылки из-под пива, которые в переработку сдают. Еще маму вывело из себя то, что меня Надька распутницей назвала. Мама на нее чай вылила и заорала: "Совсем из ума выжила? Больная что ли? Из десятых годов вывалилась? Какая, нафиг, школа благородных девиц? Девчонка живет - жизни радуется! Тебя в дурдом пора отдать! В каждой бочке затычка! Своих бы детей вырастила! Хоть одного! А то ходишь по дворам, уму-разуму всех учишь!" Бабка Надька вскочила со стула, прижалась спиной к розам, как будто защиту ища. Потом от роз отскочила, они же колючие! Надька начала озираться по сторонам затравленным взглядом, думала, наверное, куда бы убежать, потом маме отвечает: "Ну и что, раз у меня детей нет! Я человек творчества! Миру служу! У меня на детей времени не было! Да я и не хочу, и никогда не хотела их!" Мама кричит: "Ха! Человек творчества! Цирк бесплатный! Написала одну книжку - "Как избываться от медведки"! Одно место ей стыдно подтереть! Старуха Изергиль!" Бабка хмыкнула и говорит: "Да, я прекрасно выгляжу! Не получишь ты от меня автограф! Хотела тебе книжку мою подарить, мной подписанную, но - дулю!" Мама растерялась, подумала: "Издевается она что ли? Кому нужна ее вшивая книжка с автографом? А может, она действительно такая полоумная?" В общем, маменька ей еще одну пощечину на всякий случай отвесила и вспомнила: "Распутница! Как ты посмела мою дочь распутницей назвать? Скотина ты безмозглая! Ей 16 лет всего!" А бабка Надька ехидно улыбается и говорит: "Видела-видела я. Вчера с магазина иду, а возле двора у вас на лавочке подростки сидят, наверное, друзья и подружки Таньки твоей, а на коленях у нее пацан сидел! И за шею ее обнимал! Вот!" И бабка счастливо улыбнулась. Мама опешила и спросила: "Какой такой пацан?". А старуха говорит: "Ну, такой, светленький, симпатичный, на нем была фиолетовая футболка, на ней еще этот, как его... Мыши-Маус изображен!" Мама посмотрела на Надьку, как на идиотку и сказала: "Дура! Не "Мыши-Маус", а "Микки-Маус"! Этот светленький - двоюродный брат Тани, ему всего четыре года!". Бабка отвечает: "Ну и что, что четыре? Все равно мужик! И она распутница! Лучше надо ее не в школу благородных девиц отдать, а в монастырь! Там у нее мигом все греховные помыслы из башки выбьют!" Мама вздохнула, и спокойно сказала: "Надька, вали отсюда по-хорошему, пока я из тебя калеку не сотворила". Старушонка обрадовалась, что так легко отделалась, и с достоинством ответила: "Я уйду. Только не думай, что я тебя боюсь. Там просто сериал начинается!" И она вышла за двор с гордо поднятой головой, с красными щеками от пощечин, и в мокром платье от чая, который мама на нее вылила. Напоследок Надька сказала: "Даже и не мечтай об автографе! А чай у тебя дешевый и совсем не вкусный!", - и величаво скрылась за кустами. Я выглянула, и увидела, что она быстро-быстро семенит ножками, а потом и вовсе побежала домой.
