Только около полуночи церковь опустела. Гоша сказал:
- Давайте уже по домам не пойдем. Меня все равно жена из дому выгнала. Разведем костерок во дворе и картошечки напечем.
- А что ж, давайте, - сказал князь Василий, глядя сквозь разбитое окно на темное весеннее небо. - Без костра-то замерзнем, а у огонька веселее будет.
Отправив дьяка Иннокентия в Рыжановку за картошкой и вечерним молоком, Гоша и князь Василий развели хороший, большой костер и запасли дрова на всю ночь, собрав валявшиеся вокруг в изобилии деревянные доски, бревна и большие сухие ветки. Потом вынесли три уцелевших стула на улицу и удобно уселись у огня.
Ночь была необычно теплой для марта. На небе мирно сияли созвездия. Казалось, что сегодняшний штурм церкви был не более, чем давним кошмарным воспоминанием.
- Удивляюсь я, князь Василий, переменам в моей жизни, - с грустью произнес Гоша. - Еще полмесяца назад я даже не был с Вами знаком, и чувствовал себя совершенно счастливым. А сейчас мне страшно представить, что было бы, если бы я никогда не встретил Вас.
- Что же могло произойти, сын мой? Ты оставался бы примерным семьянином, работал бы и жил, как все люди.
- В том-то и дело. Когда я с Вами, я чувствую, что избран. Меня не интересует ни семья, ни любовь женщин. Я хочу служить нашему общему делу. Честно сказать, я хотел бы вступить в рыцарский орден.
- Какой орден?
- Ну, например, орден вагонников. Хорошо звучит? Я хочу быть вагоньером. Хочу принять обет всегда и всюду защищать истинную религию и нести знание об этом мире и запредельных мирах в те сердца, которые достаточно открыты для принятия истины.
Когда дьяк Иннокентий вернулся к вагончику, то увидел странную сцену: Гоша опустился на колени перед князем Василием, а тот три раза ударил молодого человека по плечу здоровенным своим, погнутым в бою, крестом, взяв его наподобие боевого меча.
Впрочем, появление дьячка слегка разбавило густую торжественность момента, но Гоша еще долго сидел у костра и улыбался, видимо, ощущая, как на него с темных весенних небес нисходит благодать.
Поев картошки и выпив глиняный горшок свежего молока, вагоньеры прилегли отдохнуть, соорудив себе нехитрую постель. Гоша остался у костра сторожить храм божий, а князь Василий и Иннокентий сладко уснули. В три часа Гоша толкнул в бок князя Василия и улегся на его нагретое место. Князь воссел на стул и принялся смотреть в огонь. И то ли задремал, то ли попал под гипнотическое влияние пламени. Потому что скоро увидел вокруг вагончика множество летающих обнаженных девушек. Они смеялись и подмигивали ему, а князь Василий только таращил глаза и слова не мог вымолвить.
- Здравствуй, князь ты мой прекрасный, что ж ты тих, как день ненастный? - спросила его одна из ведьмочек. - Меня зовут Наташа. Я лунная ведьма. Хочешь полетать со мной?
"На шабаше отродясь не был", - подумал князь Василий.
- Это не шабаш. Это просто свободный полет. Я лечу куда захочу. Полетели со мной! Просто скажи, что согласен и тут же взлетишь.
Страшно было князю Василию. Но и любопытство разбирало его сверх всякой меры. Да и созерцание юных прекрасных тел не могло оставить его равнодушным.
- Согласен! - прошептал он одними губами.
И тотчас дивная сила подняла его в воздух и, вознесясь над своим вагончиком и спящими товарищами, князь осознал, что лунный свет состоит из очень крепких и прозрачных нитей, используя которые так легко парить над землей.
- Я лунная ведьма Наташа. Я убила своих родителей. А меня предал мой возлюбленный. Он принес меня в жертву Сатане, который купил твою душу, бывший священник. Я заклинаю тебя, князь! Именем своего греха заклинаю! Пробуди совесть моего любимого! Заставь его раскаяться в его предательстве! Заклинаю тебя! Ты можешь сделать это! Я лунная ведьма Наташа! И я жажду мести!
Стремительно понеслась навстречу князю Василию земля. Как он ни цеплялся за лунные лучи, воздух отказывался держать его. С глухим звуком упал он на землю рядом со стулом, на котором недавно сидел. И наваждение исчезло.
- Чертовщина какая, прости господи! - произнес он, снова взбираясь на стул. - Не буду больше в костер смотреть. А то бог знает, что еще может привидеться. Она сказала, что я продал свою душу Сатане. Словам ведьмы трудно верить. Но кто ведает, какова на самом деле правда?
В смущении провел князь Василий остаток своего дежурства. То и дело чудилось ему, что на фоне звездного неба парит молодая ведьма, а сердце тревожно билось от мысли о потерянной душе.
15. Порфирий знакомится с подозреваемым
Утро субботы началось для Макса с неприятностей. Он еще крепко спал, когда в семь утра раздался долгий, противный звонок в дверь. "Ну кого там еще принесло? - подумал Макс недовольно. - Не буду открывать. Постоят и уйдут". Но звонок не утихал, кроме того, сквозь дверь стали слышны многочисленные соседские голоса.
Макс выругался, встал с постели, набросил на плечи халат и пошел открывать.
На пороге стоял следователь Порфирий вместе с Аграфеной Игнатьевной и бабой Клавой с шестого этажа. Порфирий Петрович предъявил удостоверение, спросил фамилию Макса и показал ордер на обыск его квартиры.
- А в связи с чем это все? - спросил Макс, пропуская внутрь Порфирия, его коллег и двух понятых.
- Соседка Ваша Наталья Пухлотитько пропала. А ее родители были найдены на даче отравленными.
- Да что вы говорите? - спросил Макс. - Найдены на даче?
Он вовсе не хотел признавать, что имел какое-то отношение ко всей этой истории. Однако, понимал, что раз уж к нему пришли с обыском, значит в чем-то подозревают и что-то надеются найти.
Обыск продолжался больше двух часов. Сначала милиционеров заинтересовал сейф под столом Макса, но когда они увидели, что там хранятся деньги в гривнях и долларах и ключи от квартиры, их интерес резко поугас. Макс закрыл сейф и отправился в ванную почистить зубы. Он злился на милицию и немного нервничал, хотя виноватым себя ни в чем не считал.
Они-таки кое-что нашли. В глубинах дивана прятались кружевные трусики.
Когда Порфирий продемонстрировал их понятым, Аграфена Игнатьевна только поджала губы, всем своим видом осуждая разврат и падение нравов, а баба Клава начала истово креститься.
Макс изобразил полное недоумение, когда ему продемонстрировали эту улику.
- Он еще глазки строит! - залопотала Аграфена Игнатьевна. - Соблазнил Наташеньку и убил! А теперь глазки строит!!!
- У-у! Ирод! - поддержала подружку баба Клава.
- Экспертиза установит принадлежность нижнего белья пропавшей девушке, - сказал Порфирий Петрович. - А пока, уважаемый, позвольте взять у вас подписку о невыезде.
Макс подписал документ.
