— Здравствуйте, Борис Анатольевич. Ну что, все проблемы решены?
— А вы еще не в курсе? — разыграл удивление я, отвечая на рукопожатие. — Мне показалось, ваши парни…
— Вы их видели? — быстро спросил Сифоров.
— Да нет как-то, — признался я.
— Уф, — Сифоров улыбнулся. — А я уж собирался им головы открутить. Да проходите, Борис Анатольевич. Что мы на пороге топчемся?
Улыбаясь в ответ, я шагнул в квартиру.
«Явка номер раз» ничем не напоминала штаб-квартиру ФСК для проведения специальных операций. Скорее, это была квартира профессора Преображенского в том виде, какой я ее представлял, читая «Собачье сердце» Булгаков, с поправкой на достижения современного дизайна. Вот уж действительно «квартира образцового быта».
Во-первых, сплошной импорт: сияющий линолеум в прихожей, невероятной контрастности фотообои, отделка под дерево. А какой интерьер? Кожаная мебель, декоративные столики, хрусталь в стенке красного дерева, огромный телевизор с плоским, как лист, экраном, встроенным видеомагнитофоном и компьютером, музыкальный центр, словно из рекламного проспекта. А комнаты? Здесь было шесть комнат: гостиная, две спальни, кабинет, столовая и библиотека. Ну, господа мои товарищи, покажите мне человека, который бы имел в наши дни отдельную комнату под библиотеку! И все это, заметьте, не считая кухни, оборудованной по последнему слову бытовой техники, двух ванных комнат и двух туалетов — все в итальянском кафеле.
Да-а, в роскошных же апартаментах приходится работать рыцарям плаща и кинжала, остается только позавидовать и бежать скорее записываться в ФСК.
В библиотеке мы встретили Марину. Забравшись с ногами в кресло, она внимательно изучала какой-то роскошный альбом с цветными очень качественными репродукциями. При этом она курила длинную сигарету с черным фильтром и тремя золотыми ободками, стряхивая пепел в высокую бронзовую пепельницу в виде сидящего в позе лотоса Будды с отпиленной, как у деликатесной вьетнамской обезьянки, макушкой.
По всему, среди этой роскоши Марина чувствовала себя как дома. Впрочем, «проклятым» американцам не привыкать.
При нашем появлении она сейчас же скинула альбом вниз, на ковер, и, улыбаясь, протянула мне руку. Я смутился.
Нет, ну в самом деле, как так можно работать? Когда вместо агента специальной службы вам подсовывают девчонку из рекламного ролика. К тому же одетую по-домашнему легко: в открытую безрукавку и свободные шорты. Я вам не железный Феликс, в конце-то концов!
— Доброе утро, Борис, как ваши дела?
— Отлично, — бодро отвечал я. — Готов к труду и обороне.
— Что? — на ее милом лице появилась тень недоумения.
— Это такая идиома, — объяснил за меня Сифоров.
— Не хотите ли кофе, товарищи? — тоже, видно, решила щегольнуть русской идиомой Марина.
Не скажу, чтобы у нее это получилось: щегольнуть. Сифоров чуть заметно поморщился. Я же засмеялся и согласно кивнул:
— Хотелось бы.
— В гостиную? В столовую? В кабинет?
— Да мне как-то привычнее на кухне.
— У нас много общего, — Марина улыбнулась, но на этот раз не просто от общей жизнерадостности, а как бы с оттенком намека.
Я решил обдумать на досуге, что этот намек может означать.
— Вот и прекрасно, — вмешался Сифоров. — Пойдем на кухню, выпьем по чашке кофе и все обсудим.
Пока в кофеварке с программным управлением, продукция фирмы «Siemens», нагревалась вода, Сифоров «порадовал» нас свежими новостями:
— Первый объект категории Би — пользуясь вашей терминологией, Марина, — легкий полупоклон, — наконец-то у нас в руках. Парень он шустрый и заставил понервничать.
Мне почему-то вспомнилось, что примерно такую же характеристику дал в свое время моей персоне Герострат.
— Но проблема решена, — продолжал Сифоров, — и с объектом можно работать.
— Где мы будем работать с ним? — деловито осведомилась Марина.
Мне ее деловитость пришлась не по душе, но я никак это не выказал, разглядывая перемигивающуюся разноцветными индикаторами кофеварку.
— Здесь, — ответил Сифоров. — Через полчаса я за ним поеду. А сейчас мне бы хотелось обсудить с вами порядок нашего пребывания в этих апартаментах.
Как я уже говорил, на все про все нам отведено две недели. Весь этот срок вы не должны покидать штаб-квартиру, только если понадобится ваше участие на том или ином этапе операции в другой точке города. При этом вас в обязательном порядке должны сопровождать наши люди. На звонки в дверь не открывать, в прихожую не выходить. В случае каких-либо эксцессов немедленно звоните по номеру: «555». Или просто помашите в окно чем-нибудь белым.
Но думаю, никаких эксцессов не будет: квартира под круглосуточным наблюдением.
— Напоминает домашний арест, — заметила Марина. — А я вот рассчитывала, что Борис покажет город мне.
— Успеет еще, — сухо отозвался Сифоров. — А пока вам придется следовать вышеперечисленным требованиям. И повторюсь, это не прихоть, это нужно для вашей безопасности. Судите сами. Потерять вас мы не имеем права. Дублеров нет. А наш противник, между прочим, способен на все. Кстати, как там кофе?
Марина выключила кофеварку и разлила ароматный напиток по маленьким фарфоровым чашкам. Я с удовольствием отпил глоток — да, и кофе здесь тоже роскошный. Не устроится ли мне в ФСК на постоянную ставку? Специалистом по разного рода фокусникам? Интересно, возьмут?
— Кстати, — сказала Марина. — Если нам часто придется работать с вашим объектом, вы так и будете его каждый раз возить через весь город?
— Нет, конечно, — ухмыльнулся Сифоров. — Он будет здесь, под рукой: в квартире напротив.
Марина удовлетворенно кивнула.
А я прикинул между делом, что было бы любопытно узнать, о чем она подумала после ТАКОГО ответа. Быть может, вспомнила американские фильмы о засилье госбезопасности в России: эту тему в Голливуде любят. Или что-нибудь посерьезнее: Оруэлла «1984», например. Хотя вряд ли. Она — сотрудница аналогичной службы и занимается там у них, в свободной и просвещенной Америке, наверное, не менее грязной работой, чем О’Брайен у английского классика. А может, и более грязной. «Гамельнский крысолов». Одно название чего стоит.
— Ну все, — объявил Сифоров, вставая. — Мне пора бежать. Спасибо за кофе. Появлюсь минут через сорок.
— Будем мы ждать, — сказала Марина.
Все-таки познания ее в русском языке нужно еще совершенствовать. Как я понял, язык она изучала путем механического усвоения под стимуляцию определенных областей головного мозга, а настоящую, живую речь таким способом трудно усвоить. Но думаю, Марина скоро наверстает упущенное. С ее-то способностями.
