Он сел за работу и через несколько часов получил массу информации из Спецслужбы. Сим помогал ему в этом. Помогал проходить туда, куда обычно не было доступа. Для привидения знающего дело было не сложно открыть вход в любой компьютер.
Инред вышел даже в компьютер, стоявший в доме Лэй Рингс и Мин Крылeв. Вышел без помощи Сима. Там не оказалось ничего что могло бы помочь. Все данные относились только к деятельности спецслужбы.
Поиски закончились на получении полного дела Мин Крылeв из Спецслужбы. То что там оказалось было верхом безумия. Отсутствовали все данные до момента появления Мин Крылeв в городе за месяц до поступления на службу.
Инред не понимал как такое возможно. Он решил, что должен, как минимум связаться с командованием той части, где служила Мин Крылeв что бы выяснить все.
На следующий день под вечер он направился к полковнику Джегеру Франклину и выложил ему все о Мин Крылeв. Все что знал и то что она была не человеком, а зверем.
Джегер Франклин молча выслушал его до конца.
— Вы хотите что бы я рассказал вам ее тайну? — Спросил он.
— Вы ее знаете?
— Нет. Хотите узнать, спросите у нее. Я верю ей и я не собираюсь обсуждать наши дела с вами. Я не вмешиваюсь в ваши дела и попрошу вас не вмешиваться в наши.
— Вы не поняли что я рассказал? Она не человек.
— От того что она выросла в лесу как дикарь, ничего не меняется. Она человек, так что избавьте меня от сомнительных теорий.
— Вчера вечером она на наших глазах совершила действие, которое не вписывается ни в какие рамки возможных действий человека.
— На чьих глазах? На ваших и глазах ваших друзей?
— Для суда будет достаточно показаний семи человек.
— Простите, какого суда? Над кем и по какому обвинению? Вы законы читали? Нигде не написано что надо судить человека за то что он сделал что-то не поддающееся и не вписывающееся… Она выполняет свою работу лучше любого другого человека.
— Работу убийцы.
— Это оскорбление! И я требую, что бы вы покинули мой дом! — Полковник показал рукой на дверь и Нгейн ушел. Ушел и вернулся в свой дом.
— Ты что нибудь узнал, Сим? — Спросил он.
— Она совершила преступление когда-то давно и сейчас пытается искупить свою вину работой в Спецслужбе. — Ответил Сим.
— Какое преступление?
— Я не понял. Какое-то страшное страшное преступление. Я могу полететь к нему…
— Нет, Сим. Она может убить тебя, если обнаружит там. Мы должны быть вместе, Сим. Тогда мы непобедимы. Думаю, она это знает, поэтому не пыталась нас тронуть. Лучше всего оставить все сейчас и сделать вид, что мы успокоились, поверив в эту сказку с преступлением.
— Полковник же не знает что я был там.
— Это знает она. И она поймет, что ты узнал мысли полковника. Она умна. Но мы умнее. Все, Сим. Играем отбой…
Мин некоторое время смотрела на уезжавшие машины и вернулась в дом.
— Что там, Мин? — Спросила Лэй с беспокойством.
— Приезжал профессор со своими пушками. Не знаю, чего он там себе надумал, но он был готов начать войну.
— И что ты сделала?
— Отобрала спички, что бы не баловал.
— Он может быть опасен?
— Трудно сказать. Я не видела его оружие в действии. Судя по его названию, он может разнести Гару на мелкие кусочки, но думаю это только для запугивания. Он считает что он сам неуязвим, и мне не хочется его в этом разубеждать. Плюнем на него. Ему теперь будет не до нас.
— Почему?
— Я ему такой ребус закатила, что он сто лет будет голову ломать, если не поймет, что не прав на мой счет.
Следующий день прошел как обычно, а уже совсем поздно вечером позвонил Джегер Франклин и попросил о срочной встрече.
Мин и Лэй приехали в назначенное место и Джегер пересел к ним в машину.
— У меня был профессор Нгейн Инред. — Сказал он.
— И расспрашивал обо мне. — Сказала Мин.
— Сначала он рассказал какие-то ужасы, что в тебе сидит привидение.
— Он мне давно этим жизнь портит. — Ответила Мин. — Который год пристает, а вчера пришел к моему дому со своими пушками и с намерением начать стрельбу.
— И что ты сделала?
— Выставила его идиотом перед всеми.
— Он сказал, что ты разрушила его оружие, разнесла его на кусочки.
— Разнесла, это громко сказано. Оно у них рассыпалось в руках после того как я в них немного постреляла. Он решил что моя скорость признак того что я привидение. Он не сказал, что из его людей никто не пострадал?
— Нет.
— Вот видите. Он даже всю правду не сказал. Я вызвала полицию желтой ракетой и его отправили от нашего дома.
— Может его прижать как следует?
— Бросьте. Пусть себе думает что хочет. Скажу по правде, я хотела бы видеть его в друзьях.
— Почему?
— Потому что меня беспокоит приближение Великого Противостояния.
— Вы верите в то что будет катастрофа?
— Я верю, что она будет, если ничего не предпринять в защиту. Вся эта полупрозрачная братия прилетела с Велинары, а в момент противостояния она навалится сюда большой толпой. И тогда плакали все наши электроприборы. Преставьте себе такого жука на атомной электростанции или на военном объекте с ядерной ракетой.
— Но что тогда делать?
— Помогать ему, а не мешать. Я сама бы пришла к нему, да он всегда на меня смотрит как на привидение. Думаю, это надо сделать иначе. Через кого-то, кто с нами не связан. Найти людей готовых на то что бы помогать ему, но найти так что бы эти люди не знали кто их нашел.
— Может, ты этим и займешься, Мин?
— Так ведь профессор сразу все раскусит, как только ему опишут мою морду. — У Мин на лице было несколько шрамов оставленный когда-то степным львом. — Он же со своими привидениями что хочешь пронюхает. Наверняка он и к тебе с ними приходил, да ты их не заметил.
— Он мог слышать то что я думал, Мин?
— Наверняка, слышал. Проверить это не сложно. Если он сейчас успокоится и не станет нас донимать, значит, слышал.
— Тогда, он понял кто ты, Мин.
— Он понял только то что знаешь ты. Но этого ему должно быть достаточно что бы отвязаться, если он не собирается обманывать самого себя.
— Как самого себя?
— Я называю это игрой в «верю не верю». Я не верю ему, он не верит мне, я не верю, что он не верит, что я не верю… Таким образом можно накрутить такую чехарду, что можно свихнуться. Поэтому я стараюсь плевать на подобные игры. Если я верю, то я верю. Если не верю, то не верю. И никаких «верю не верю». Нгейн Инред, как всякий профессор своего дела, не может легко вырваться из своего круга знаний. Пусть думает, пусть размышляет. Может, чего и придумает.
