Лейтенант Морз. Что это за контейнер?
Бартон. Машина для производства людей.
Лейтенант Морз. Как так — людей?
Бартон. Или вообще живых организмов — была бы программа и материал. Не забегай вперед, об этом позже. Вопрос в другом. Институт Контакта — наверное, самое охраняемое место в мире, а склады там — вообще крепость, и вот оттуда среди бела дня утаскивают ящик размером с рояль и весом чуть не в три тонны, и дальше он как в воду канул. Денежная стоимость учету не поддается.
Капитан Мадзински. Так нашли его?
Бартон. Нет, не нашли, но кое-какие моменты прояснились. Вот, взгляните сюда. Это нижний горизонт хранилищ, над ним — два тоннеля и вестибюль Института. Парень, с которым мы имеем дело, настоящий волшебник. Первая смена сотрудников приходит к девяти, а ночная уходит где-то в полдевятого. Он умудрился проскочить в эти полчаса и ни с кем не встретиться.
Лейтенант Морз. Кто-то из своих.
Бартон. Да не просто из своих, подымай выше. Значит, около половины девятого он вошел в склад. Там везде молекулярные запоры, и без компьютера блок не вскроешь — и то работы часа на три. Или у него был свой ключ — понимаете, что это значит? — или он взломал институтскую компьютерную сеть — что тоже не легче.
Капитан Мадзински. А точно он был один?
Бартон. По остаточным напряжениям пола — один человек, рост приблизительно метр девяносто, «нога стайера», похоже, спортсмен…
Лейтенант Морз. Значит, пришел стайер двух метров роста, унес в руках три тонны и растворился в воздухе?
Бартон. Три тонны как раз не проблема. Возможно, у него был дирижабль Барбриджа — с ним что хочешь можно вынести. Хотя, правда, есть данные, что на обратном пути он весил больше… Ладно. Так или иначе, ящик он вынес и прошел по верхнему тоннелю — наглость страшная, но если знать, что именно в эти пятнадцать минут там никого не будет, то такой путь самый безопасный.
Теперь два вопроса. Куда эту громадину спрятать — это одно, а второе — как вынести за пределы Института, откуда и муха не вылетит? У него все было продумано до изумления. Он притащил этот ящик на грузовой склад и там пристроил на контейнеровоз, который уходил на базу в Деметре. По документам значилось, что там какой-то мини-реактор для сельхозработ — бумаги настоящие, номера совпадают, и через полчаса контейнер уехал на закрытую базу! Ищи-свищи, мы тут каждый листочек переворачиваем, а он едет.
Лейтенант Морз. Но так до этой штуки вообще никто не доберется — где смысл?
Бартон. Я же сказал, парень — кудесник. Есть такая захудалая фирма — «Брент кемистри продакшн». У них контракт с Институтом на закупку разных производственных отходов и всякой рухляди. Только контейнер прибыл на базу, как кто-то от имени фирмы перевел деньги на счет Института, а тот реактор, что значился по описи, подпадает под статью контракта! Начальник базы, не ведая ни сном ни духом, подписывает разрешение, и транспорт привозит якобы реактор снова на Землю, в Виндхук, на обычный аэропортовский склад — ни зоны, ни охраны — ловко, а?
Капитан Мадзински. Так ведь получится, что реактор пропал, — фирма предъявит иск.
Бартон. Ничего не пропало. Наш друг приехал на тягаче и привез настоящий реактор, которому цена полсотни, заехал в бокс, один контейнер отцепил, другой прицепил, сунул начальнику смены какую-то бумажку в нос, и поминай как звали! Никто ничего не хватился. Реактор — вот он реактор. Все подписи, все печати настоящие. Все по закону, и все сделано руками людей, никакого отношения к криминалу не имеющих. Всех теперь знаем, а сажать некого, да какое там сажать — допрашивать без толку.
Капитан Мадзински. Но ведь ясно, что информацией, которая позволяет творить подобные вещи, располагает считанное число людей.
Бартон. Верно, считанное. Сосчитано около ста человек, и у половины всякий там статус, а другая половина в командировках у черта на рогах, и поймать там кого-нибудь за руку — ох, мудрено. Формы секретности нам пока не дают, епархия не наша, разведка косится, и пока что следует держать в голове одно: такие штуки воруют не для того, чтобы украсить каминную полку. Где-то на белом свете работает краденый агрегат, и он в грамотных руках может понаделать искусственных типов, которых ни по каким пробам не отличишь от тех, что соорудили папа с мамой. Я в самых высоких инстанциях консультировался.
Архив лондонского отделения «Локхид Эркрафт». 479 год БАИ-12 — Крису. В ответ на Ваш 1 260 813 сообщаю:
Подтверждение. Дассо Бреге МИЛАН-270, июнь — декабрь, двухкилевик.
Далее:
Масса, кг максимальная взлетная ………. 19 200
топлива во внутренних баках ……. 2700
в баках наружной подвески …….. 4150
м/скорость полета д/п/ высоты без наружных подвесок, число М … 12,8
м/угловая скорость установившегося разворота, град/с ………….. 24,3
м/скорость крена, град/с ……… 300
Радиус действия м, при полете с переменным профилем ……… 25 000
геометрические размеры:
длина самолета, м ………….. 14,6
высота, м ………………. 4,8
размах крыла, м …………… 8,8
площадь крыла, м ………. 33
база шасси, м ……………. 3,9
колея шасси, м …………… 2,8
диапазон расчетных эксплуатационных перегрузок …. от —3 до +9
СУ ……………. спарка ТРДДПВ11
Максимальная тяга, кгс с форсажем ……………. 49 360
без форсажа ……………. 46 150
Удельный расход топлива, кг/кг-ч с форсажем ……………. 4,86
без форсажа……………. 3,80
расход окислителя, кг/с …….. 81
степень двухконтурности ……. 0,2
суммарная степень повышения давления ……………… 27
температура газов перед турбиной, ±С 1400
масса, кг ………………. 129
максимальный диаметр, м ……..4,1
к/к — Мк10 ……… «Мартин Бейкер»-4000
с/о …………… ИД РЛС ЕЛ/М-2035
ЭВМ ………….. АСЕ-4М «ЭЛКИТ»
СПС-200
микропроцессоры 020-К, 80-М,ЭОИ-3, 1-ЦВ инерциальная СУ на лазерных гироскоп…. «Секстан авионик»
ЭМХ-2П. ……….. «Томсон»
Последняя серия — 16–18, Стимфал. Байфилд.
День рождения. Двадцать пять лет. Одна из последних летних ночей, уже наполненная предчувствием сентябрьской прохлады. Веранда тонет в сигаретном дыме, зажгли свечи, лиц стало не разобрать, шум, гам, громогласно страдал и стонал Крис Норман, кто-то предложил открыть окна, но не открыли, длинноногий Баженов улегся на стол среди бутылок и салатов, объявил: «Я Орка, кит-убийца», после чего немедленно заснул. Его поволокли на второй этаж, там тоже что-то заварилось, кто-то уехал, свечи, обливаясь стеариновыми слезами, догорели до деревянного подсвечника, тот обуглился, свет померк, и все мало-помалу успокоилось.
