— Все в порядке. — Эллер нахмурился, погрузившись в размышления. — Что же это могло быть? Какая-нибудь радиация с астероида? — Он бросил взгляд на часы. — О, Господи!
— Что такое? — Сильвия выпрямилась на стуле. — Что происходит, Крис?
— Без сознания мы были целых два дня, — ответил Эллер, не спуская глаз с часов. — Тоща понятно и это. — Он провел рукой по щетине на подбородке.
— Но теперь с нами все в порядке, правда? — Сильвия показала на клетки с хомяками. — Вот и они пришли в себя и начали ходить по кругу.
— Пойдемте, — Эллер протянул ей руку. — Нам надо подняться наверх и посоветоваться. Надо проверить все приборы. Я хочу знать, что случилось!
— Должен признаться, — угрюмо сказал Блейк, когда они вошли в рубку, — что я ошибся. Нам не следовало приземляться.
— По-видимому, радиация шла из центра астероида. — Эллер начертил на карте линию. — Это, видите, волна, быстро формирующаяся и затем спадающая. Нечто вроде пульсации, зарождающейся внутри астероида.
— Если бы мы не взлетели, нас затронуло бы второй волной, — сказала Сильвия.
— Приборы зарегистрировали вторую волну приблизительно через четырнадцать часов после первой. По-видимому, астероид содержит залежи минералов, которые излучают радиацию через определенные промежутки времени. Видите, какие короткие волны. Близкие к космическим лучам.
— Но совсем другие, если они прошли через наш экран.
— Согласен. Эта волна ударила нас в полную силу. Теперь понятно, почему на астероиде нет жизни. Там ничего не может существовать.
— Крис! — обратилась Сильвия. — Да.
— Крис, как вы думаете, может нам повредить эта радиация? Грозит ли это нам чем-нибудь? Или…
— Я не уверен, что мы вне опасности. Посмотрите сюда, — он протянул график на миллиметровке. — Заметьте, что если наша кровеносная система полностью восстановилась, то наши нейрологические показатели не совсем такие же, как были. Есть изменения.
— В каком смысле?
— Не знаю. Я не нейролог. Я только ясно вижу различия между этими линиями и теми, которые были сделаны месяц или два назад, но я не знаю, что все это означает.
— Как вы думаете, это серьезно?
— Время покажет. Наши организмы были сильно поражены волной неизвестной радиации, которой мы подвергались в течение десяти часов. Какой след она могла оставить, я не могу сказать. Сейчас я чувствую себя хорошо. А вы?
— Очень хорошо, — ответила Сильвия, глядя в иллюминатор на черную пустоту космоса. — Во всяком случае, мы направляемся к Земле. Мне так хочется вернуться домой. И пусть там нас немедленно проверят.
— Хорошо, что наша сердечно-сосудистая система вынесла этот удар без видимого урона: ни тромбов, ни разрушения клеток. Это меня беспокоило в первую очередь…
— Когда мы достигнем Солнечной системы? — спросил Блейк.
— Через неделю.
— Не так уж скоро, — сказал Блейк, поджав губы. — Надеюсь, что мы будем еще живы к тому времени.
— Я предупреждаю вас против всяких эксцессов, — сказал Эллер. — Мы будем вести себя спокойно весь остаток нашего путешествия. Надеюсь, что, какой бы неприятности мы ни подверглись, на Земле нас вылечат.
— Я думаю, что мы еще сравнительно удачно вышли из этого дела. — Сильвия зевнула. — Господи, как мне хочется спать! — Она встала. — Пожалуй, я пойду лягу. Возражений нет?
— Идите, — сказал Эллер. — Блейк, не сыграть ли нам в карты? Надо рассеяться. В «червонного валета»?
— Конечно, — согласился Блейк. — Почему бы не сыграть? — Он вытащил карты из кармана куртки. — По крайней мере проведем время.
— Вот и хорошо.
Эллер начал игру. Он срезал колоду и вытащил семерку треф. Блейк взял ее червонным валетом. Играли они довольно небрежно, без особого интереса. Блейк был угрюм и злился, что Эллер оказался прав. Сам Эллер чувствовал себя уставшим и не в духе. У него болела голова, несмотря на то, что он принял болеутоляющее. Он потер лоб.
— Играйте, — пробормотал Блейк.
Под их ногами ворчали реакторы. Через неделю они будут в Солнечной системе. Уже больше года они не видели Земли. Какой она им покажется? Такой же, как всегда? Огромный зеленый шар с большими океанами и крошечными островками. А затем они прибудут в космопорт Нью-Йорка. Как приятно! Толпы землян, этих милых старых легкомысленных землян, глупых, не беспокоящихся о том, что происходит в мире. Эллер улыбнулся, но тут же нахмурился.
Голова Блейка склонилась, глаза медленно закрывались. Он засыпал.
— Проснитесь, — сказал Эллер. — Что с вами?
Блейк вздохнул, выпрямился и стал сдавать карты, но голова его снова упала.
— Простите, — пробормотал он и протянул руку к мизеру.
Эллер стал рыться в кармане, потом поднял глаза и увидел, что Блейк спит.
— Чтоб мне пропасть! — Эллер встал. Блейк дышал спокойно и даже похрапывал. Эллер выключил свет и пошел к двери. Он устал и тоже хотел спать. Войдя в туалетную кабину, он снял куртку и открыл кран с горячей водой. Как приятно будет улечься в постель, забыть обо всем случившемся, об этом неожиданном излучении, о тяжком пробуждении, о мучительном страхе. Господи, как шумит в голове!
До конца умывания он ничего не замечал. Но вот остановился и долго смотрел, как вода течет по рукам. Он молчал, не в силах произнести хоть одно слово.
Его ногти исчезли!
Задыхаясь, он поднял голову и посмотрел на себя в зеркало. Потом запустил руку в волосы. Они выпадали горстями, большими прядями. Волосы и ногти…
Он вздрогнул, но попытался успокоиться. Волосы и ногти. Радиация. Ну, конечно, радиация. Он осмотрел руки.
Ногтей не было и следа. Он вертел руками, осматривая пальцы. Концы их стали гладкими и заостренными: Его охватила паника.
Мелькнула мысль: только ли у него? А у Сильвии?
Он надел куртку и снова взглянул в зеркало.
Что с головой? Он приложил руку к вискам. Что-то не так.
Ужасно плохо. Он глядел на себя, вытаращив глаза. Теперь он стал почти лысым. Плечи его куртки были покрыты волосами, а лысый розовый череп блестел. Лысый, непристойно розовый.
И не только это.
Его голова начала растягиваться и приняла форму шара. Уши и нос сморщились. Ноздри уменьшились и оказались под глазами. Он изменялся все быстрее и быстрее.
Дрожащей рукой он коснулся рта. Зубы качались. Он дотронулся до них, и многие выпали. Что происходит? Смерть? Только с ним? Что с другими?
Эллер выскочил из туалетной. Его дыхание стало болезненным, скрипучим, он задыхался, как будто ему сдавило грудь. Сердце болело и билось неритмично. Ноги ослабли. Он вошел в лифт. До него донесся звук: низкое мычание быка. Голос Блейка, охваченного ужасом и тревогой.
