Не проявляя излишней осторожности, я спустился к дороге и стал посередине. Касым, который опасливо оглядывал возвышавшиеся над тропой скалы, опустил глаза и увидел меня. Он вздрогнул в седле и резко поднял лук, который по привычке охотника держал в руках. К чести юноши, он быстро сообразил, что перед ним не дичь и не разбойник, а обычный отшельник. Вернее, не совсем обычный, но и не очень страшный, если он живет в заброшенной деревне неподалеку.
– Здравствуй, Касым, – крикнул я издалека. Если б я стал молчать, он мог решить, что я – горный дух. Как известно, духи могут принять любое обличье. Но говорить они не умеют, только завывают.
– Приветствую тебя, Сергей! – Он склонился в седле.
– Удачна ли была охота?
– Еду с поручением, – с места в карьер выложил юноша.
Будь я его командиром, объявил бы ему выговор. Не к лицу воину сообщать первому встречному о таких вещах. Хотя, если подумать, горская сотня, охранявшая Врата, если и отличалась чем-то, так лишь отчаянной храбростью, но никак не дисциплиной и не блестящими тактическими способностями командира. Один за всех, все за одного – но без всяких попыток упорядочить и спланировать бой.
– Зайдешь в мою хижину? – спросил я.
Касым призадумался. Я прекрасно понимал почему. Отдохнуть ему хотелось. Но входить в брошенную деревню, над которой, возможно, тяготеет проклятие… Тем более можно отговориться спешностью поручения.
– Пожалуй, я приму твое приглашение, – к моему удивлению, ответил юноша. – Путь был неблизкий.
Что ж, от Касыма всего можно было ожидать. Такой способен и в пасть к тигру полезть. Кстати, тигры сюда захаживали, хотя во времена моей молодости о них в этих местах и слыхом не слыхивали. Тогда здесь вообще было спокойнее.
Молодой человек спешился, и мы поднялись в деревню. Времяот времени он искоса поглядывал на меня. Я понимал, что беспокоит отчаянно храброго Касыма. Не страшно ли мне жить одному среди покинутых домов, где духи предков ищут своих сгинувших потомков? Ищут и не могут найти… Но, спросив об этом, он невольно выдал бы, что ему страшно, да еще и подверг бы сомнению мою храбрость. Конечно, горский юноша не мог на это пойти.
Тщательно поднимая ноги, чтобы не задеть высокий порог, Касым вошел в хижину. Вошел и удивленно ахнул. Было отчего! Похоже, юноша из глухого аула никогда не видел подобного убранства сакли. Свет из маленького окошка освещал большую, во всю глухую стену картину на холсте. На ней был изображен восход солнца. Но Касым Нахартек вряд ли это понял. Это был восход не на Земле и не в Пограничье. Такого места не существовало уже несколько сотен лет. Алым на серебре блистали кровли могучих башен Авенора, светлого королевства, сожженного не так давно собственной звездой. С этим королевством была связана моя судьба и, возможно, судьба моего мира.
Сбоку от окна, над кроватью, висели стальной нагрудник и два боевых меча из синевато-серого сплава титана с серебром – длинный и короткий. Серебряный шлем я держал в сундуке – подальше от жадных и любопытных глаз тех, кто мог ненароком завернуть в мою хижину.
– Так ты воин, брат Сергей? – на мгновение забыв о приличиях, спросил Касым.
– Был воином. Сейчас я не добываю свой хлеб воинским ремеслом, – ответил я.
– Эта картина… Она из-за Врат? – вновь полюбопытствовал мой гость.
– Нет. Ее написал я. Долгими зимними днями, когда на улице трескучий мороз и ветер, а тропы завалены снегом, мне приходилось сидеть в хижине по нескольку дней. Тогда меня согревала память о прошлом.
– Наверное, тебе пришлось побродить по миру, – задумчиво проговорил Касым.
– Да, это так, – сказал я. – Выпей молока, дорогой гость. Или ты предпочитаешь простоквашу?
Касым не отказался ни от того, ни от другого. Он ехал долго и проголодался.
– Все ли спокойно у Врат? – спросил я скорее из вежливости. Врата охраняли по привычке, но, кроме одиноких оборотней да редких странников, мало кто пытался незаконно прорваться мимо бдительной Сотни-у-Врат. Кому нужен мир, где все приходится делать вручную, где не стреляют ружья и не летают самолеты, где невозможно даже построить двигатель внутреннего сгорания? И, самое главное, где только лишь слышали о магии…
– Не совсем, брат Сергей, – ответил Касым, вежливым движением отстраняя очередную плошку с овечьим молоком. – Соглядатаи докладывают, что большая армия собралась неподалеку от Врат.
– Вот как? – спросил я, стараясь казаться равнодушным.
– Я еду к княжне Валие просить об усилении отряда. Правда, воинов в княжестве мало и лучшая их часть сосредоточена сейчас у Врат. Прежде всего нам, конечно, потребуется доблесть. Для того чтобы перекрыть Привратное ущелье, достаточно тридцати человек. Но если бои затянутся, нашему отряду понадобится подмога.
– Насколько же велика вражеская армия? В здешних краях и сто человек – большое войско. А на тысячи воинские отряды считают крайне редко.
– Лазутчик говорил о трех тысячах человек, – ответил Касым, непроизвольно лязгая зубами. – Обученных воинов, не мародеров. Говорят, за ними стоит император Лузгаш из Страны бескрайних полей, которую выходцы оттуда именуют Луштамг. Он хочет захватить наши земли.
– Зачем ему ваши земли, если в его стране бескрайние поля? – поинтересовался я.
– Людям всегда мало, – высказал очевидную истину Касым.
Может быть, и так. Недооценивать опасность, угрожающую княжеству, которое меня приютило, и мне лично, я не собирался. Но предпринимать что-то заранее также было бессмысленно.
По всему было видно, что Касым спешит, но он все сидел. Чувствовалось, что ему очень хочется меня о чем-то спросить. Уже поднявшись на ноги, он наконец решился:
– Брат Сергей! Я не первый раз говорю с тобой. Как-то ты даже просил меня купить краски в Бештауне – теперь я понял зачем. Но я всегда полагал, что ты – монах и оттого не боишься злых духов и нечисти. Не будет ли противно твоему сану присоединиться к нашей сотне? Или к войску княжны? Что толку для мужчины сидеть одному, когда надвигается гроза?
Подобного вопроса я ожидал давно. Еще с тех пор, как сбросил со скал четверых грабителей, пробравшихся мимо стражи Врат и пытавшихся промышлять в деревне неподалеку. Но, видно, тогда слух об этом не достиг нужных ушей и заглох – такое бывает, когда плотность населения ниже определенного уровня, а контакты между людьми ограниченны.
– Я не монах, а рыцарь. Но пока что я не тороплюсь присягать на верность какому-либо правителю. Мой ответ удивил Касыма.
– Но ведь тогда тебя могут заподозрить в тайных умыслах, – понизив голос, сказал он. – Конечно, о твоем ответе я никому не скажу…
