Когда дело дошло до обмена, он как раз собрался по-быстренькому сбегать вместе с красоткой за край поляны. Пришлось отвлечься: надо было набрать код, который делал ящик прозрачным. Нгуэнго могли полюбоваться на его содержимое, но и только.
Вождь нехотя перевернулся на живот. Потную спину местного руководителя украшала татуировка, изображающая сношающихся мартышек. Сержант, увидев это, сплюнул через плечо, помянул святое Авраамово лоно, после чего сам отправился заниматься обезьяньим делом.
Тем временем капитан достал маленький прозрачный сосуд, — небьющийся, жаропрочный и с водоотталкивающими стенками: ни одна капля драгоценного эликсира не должна была пропасть. Вождь опустил в него мерную тростинку с рыбьим пузырём на конце, заполненным прозрачной жидкостью.
– Одна… вторая… третья… — считал вождь капли. — Четвёртая… пятая… шестая… восьмая…
– Седьмая, — сказал капитан и ловко зажал трубку пальцами. Капля на конце набухла, но не упала.
– Конечно, седьмая, — вождь сыграл лицом искреннее недоумение. — Разве я сказал «пятая»?
Капитан вздохнул и разжал пальцы. Капля налилась и выскочила.
Подсчитывая капли, капитан думал — в который раз — о том, что такое всё-таки этот самый эликсир. Земные специалисты извели немалое количество драгоценной жидкости, размолачивая её буквально на атомы. Каждый раз выяснялось, что это самая обычная вода с кое-какими органическими добавками естественного происхождения. Почему эта вода лечит практически любые болезни, омолаживает организм и к тому же действует как мощный стимулятор физической и умственной активности, никто не понимал. Физики с важным видом рассуждали про следы каких-то там «квазиорганических лептонных микроструктур», над чем смеялись биологи. Всё ясно было только земному правительству. Следуя закону, согласно которому инопланетные вещества, обладающие биологической активность, запрещены ко ввозу на Землю (закон был принят после эпидемии Синей Чумы — вируса, занесённого из космоса), они начали охоту на добытчиков и распространителей эликсира. Поговаривали, впрочем, что конфискованный товар не уничтожается, а идёт прямиком в высокие кабинеты… Капитан в этом даже не сомневался.
Ещё больше вопросов вызывало происхождение эликсира. Туземцы объясняли, что некоторым из них во сне являются духи и указывают, что в этом сезоне эликсир можно выжать из сока сладкой травы, растущей на таком-то плоскогорье, а в этом — из крови золотистых жаб, обитающих в таком-то ручье. Современные средства слежки и контроля это подтверждали: дикари и в самом деле шли на болото или к ручью, добывали траву, жаб или что-нибудь ещё — и путём нехитрых манипуляций изготовляли эликсир. Несколько пойманных и допрошенных с применением специальной химии туземцев доказали только то, что дикари и в самом деле верят в духов. Они были свято убеждены, что им во сне являются некие голоса и дают ценные указания. В конце концов, все махнули рукой. Ведь это не мешало зарабатывать деньги…
Наконец, пятьсот капель эликсира перекочевали в сосуд. Капитан его тщательно запечатал: содержимое стоило целое состояние.
– Счастливого пути, дорогой друг, — вежливо попрощался вождь.
– Счастливо оставаться, дорогой друг. Ящик с бусами откроется сам, когда солнце уйдёт, — пообещал капитан. К сожалению, нгуэнго ещё не до конца усвоили, что лучшая война — это торговля. Впрочем, по сравнению с теми же уичлимобо их можно было считать цивилизованными…
Сержант оттолкнулся шестом от низкого берега. Лодка развернулась и медленно отступила по зелёной воде, уходя на глубину.
– Интересно, — сказал итальянец, когда лодка отошла от берега. — Зачем им столько бус? Мы же продаём чёртову уйму этого барахла.
– Думаешь о всякой ерунде, — буркнул капитан. — Да какая разница, куда они их девают? Навешивают на себя, вот и вся недолга. Дикари любят стекляшки, это всем известно.
– Не получается, — вздохнул сержант. — Я уже прикидывал: даже если они все обвешаются нашим товаром до самых пяток, всё равно много.
– Значит, хранят где-то. И надевают каждый день разные. Сегодня голубые, завтра красные. Они дикари… Ладно, давай греби. Нас ждут уичлимобо.
* * *
Вождь лежал перед горой стеклянных бус и тянул из деревянной плошки священный напиток — отвар из корня бурой лианы с эликсиром. Вообще-то яд бурой лианы убивает за десять ударов сердца. Эликсир позволял сохранить жизнь, но бурая жидкость всё равно была очень противной. Вождь кривился от горечи, но всё равно пил: ему нужно было поговорить с духами.
Вообще-то духи могли являться людям во сне. Но во сне человек плохо соображает. Только ядовитая лиана и эликсир, смешанные вместе, погружали человека в то состояние, когда он способен видеть духов и говорить с ними, не теряя ума. Ну, почти не теряя.
На этот раз напиток подействовал быстро. Потемнело в глазах, затылок налился тяжестью, а потом голова наполнилась сухим, трескучим шорохом. То были голоса духов, их безмолвная речь, недоступная человеку.
Наконец, они заметили его. Треск не прекратился, но ослабел.
– Доброго появления, дорогой друг, — вежливо, почти как к равному, обратился к вождю дух-посредник.
Таким голосом — сухим и бесплотным — могло бы говорить трухлявое дерево.
– И тебе доброго пребывания, дорогой друг, — столь же вежливо ответил вождь.
Как обычно, разговор начался с обмена любезностями. Второй внук вождя от старшей дочери прошёл посвящение священным напитков и уже разговаривал с духами. Это хорошо... Духи стали реже являться людям племени нгуэнго. Это плохо… У людей нгуэнго вышло небольшое недоразумение с людьми уичлимобо из-за неправильного сна: одному глупому нгуэнго приснилось, что уичлимобо нападут на нгуэнго. Он решил, что это послание от духов, а это был самый обычный сон. Это очень, очень плохо… Тот глупый нгуэнго погиб во время войны с уичлимобо, иначе он был бы очень сильно наказан. Это хорошо… Но теперь уичлимобо непременно нападут на нгуэнго и убьют многих мужчин. Это очень, очень, очень плохо. Поэтому нгуэнго нуждаются в эликсире: ведь нгуэнго очень слабые люди, и если на них нападут уичлимобо, они не смогут защищаться, а эликсир даст им силы. Может быть, духи пожалеют несчастных нгуэнго и подарят им немного эликсира? Нет, духи не готовы дарить людям нгуэнго эликсир, ведь духи оставляют в эликсире частицы своих тел. Но ведь уважаемые духи не имеют тел? Духи имеют тела, но не такие, как у нгуэнго. И духи идут на жертву, оставляя часть себя в грубой материи. Нгуэнго очень, очень жаль, что духи приносят такую огромную жертву. Нгуэнго готовы подарить духам великолепное стеклянное ожерелье — если духи спасут несчастных нгуэнго от ярости уичлимобо. Нужно всего-то две тысячи капель чистого эликсира, это совсем-совсем мало. Нет, духи не могут обменивать две тысячи капель эликсира на одно-единственное стеклянное ожерелье. Они могут предложить одну каплю эликсира за одно ожерелье…
