До последнего поворота оставалось около четырехсот секунд, и Эллисон лениво размышляла о том, как сложатся ее отношения с Полом. Она встречалась и с более привлекательными мужчинами, но ни один из них не был так умен. Именно в этом, возможно, и заключалась главная проблема. Хелер был явно в нее влюблен, но он не имел права рассказывать Эллисон о своей засекреченной работе, а из обрывочных намеков она не могла составить о ней никакого представления. Более того, среди коллег Пол считался возмутителем спокойствия; Эллисон это казалось очень странным, учитывая, что Пол был невероятно застенчив. Физическое влечение рано или поздно ослабевает; любопытно, сколько пройдет времени, прежде чем Эллисон ему надоест — или он ей. Последние события в Ливерморе вряд ли будут способствовать улучшению их отношений.
Огненные сполохи на небе постепенно начали тускнеть, появились даже слабые оттенки синего. Фред, утверждавший, что намеревается перейти работать в гражданскую авиацию, проговорил: «Дамы и господа, добро пожаловать в небеса Калифорнии. Они просто великолепны. Впрочем, вполне возможно, что мы еще находимся над Орегоном».
Нос космического корабля снова начал опускаться. Вид из иллюминаторов открывался примерно такой же, как если бы они летели на самом обычном самолете, если не считать, что линия горизонта была сильно изогнута, а небо более темным. Внизу зеленым коридором лежала Большая калифорнийская долина, справа расплывался в тумане залив Сан-Франциско. Они пролетят примерно в девяноста километрах к востоку от Ливермора. Это место было центром притяжения их полета: система слежения давала противоречивые сведения, которые заставили военных и политиков заподозрить, что Советы готовят здесь какую-то акцию. И эта же система слежения являлась составной частью проекта, вызвавшего у Хелера серьезные подозрения — по причинам, о которых он не желал распространяться.
В этот момент мир Эллисон Паркер перестал существовать.
Старый калифорнийский торговый центр доставлял полицейскому управлению Санта-Инес немало хлопот, однако Мигелю Росасу всегда нравилось следить там за порядком. В этот теплый воскресный вечер в центре было полно покупателей, многие из них, чтобы попасть сюда, проехали не один километр по старому шоссе № 101. Торговля шла особенно бойко: отчеты о качестве и количестве выпущенного за неделю товара предсказывали очень продуктивный конец недели. Кроме того, синоптики утверждали, что дождь пойдет только поздно вечером. Майк ходил по торговому центру, время от времени останавливаясь поболтать с кем-нибудь или из праздного любопытства заходя в магазины. Многие знали, насколько эффективно работает электронная аппаратура слежения, так что пока ему было совершенно нечего делать.
Майка это вполне устраивало. Росас находился на официальной службе в полицейском управлении вот уже три года. Но и раньше, с того самого момента, как он и его сестры приехали в Калифорнию, он так или иначе работал на управление. Шериф Венц сделал его чем-то вроде своего приемного сына, так что Майк вырос в окружении полицейских и с тринадцати лет выполнял обязанности помощника шерифа, причем за это ему уже тогда начали платить деньги. Венц хотел, чтобы парень нашел себе какое-нибудь другое дело, однако получилось так, что работа в полиции оказалась для Майка более привлекательной. Полицейское управление Санта-Инес — ПУСИ — имело хорошую репутацию и сотрудничало с большинством семей, обосновавшихся вокруг Ванденберга. Платили вполне прилично, район был довольно мирным, и вдобавок Майк чувствовал, что приносит людям пользу.
Майк покинул территорию торгового центра и начал подниматься по заросшему травой склону холма, за состоянием которого тщательно следила местная администрация. Сверху были хорошо видны выкрашенные яркими красками навесы над переходами между магазинами.
Переговорное устройство было, разумеется, включено — вдруг помощь полицейского понадобится для регулировки движения. Лошадям с повозками запрещалось заезжать дальше наружных парковочных площадок, и обычно это всех устраивало, но при таком наплыве посетителей кое у кого могло возникнуть желание немного ослабить жесткие правила.
Почти на самой вершине холма, греясь на солнышке, сидел Пол Нейсмит со своей любимой шахматной доской. Каждые несколько месяцев Пол спускался на побережье — иногда в Санта-Инес, иногда в города, расположенные севернее. Нейсмит и Билл Моралес приезжали пораньше, чтобы успеть занять удобные места для парковки; Пол расставлял шахматы, а Билл отправлялся за покупками. Ближе к вечеру, когда Мастеровые привезут свои товары, Пол обязательно у них что-нибудь купит. Сейчас же старик сидел, склонившись над шахматной доской, и жевал завтрак.
Майк несколько неуверенно направился к нему. Нейсмит не отличался агрессивностью, и с ним было очень легко разговаривать, но Майк знал его лучше многих — за доброжелательностью старика скрывалось множество странностей. О Нейсмите ходили удивительные слухи.
— Хочешь сыграть партию, Майк? — спросил Нейсмит.
— Увы, мистер Нейсмит, я при исполнении. — А кроме того, мне прекрасно известно, что вы никогда не проигрываете, разве что нарочно.
Старик с досадой махнул рукой, посмотрел через плечо Майка куда-то между магазинами и вскочил на ноги.
— Ладно. Раз так, пойду, пожалуй, немного прогуляюсь, поглазею на витрины.
Майк узнал этот старый речевой оборот, хотя в торговом центре не было «витрин», если не считать застекленных прилавков с драгоценностями да еще экранов электронных приборов. Поколение Нейсмита все еще составляло большинство, так что многие архаичные словечки не умирали.
Майк заметил на холме мусор, но негодяя, ответственного за это безобразие, найти не смог. Собрав мусор в кучку, он догнал Нейсмита, спускавшегося вниз по склону в сторону магазинов.
Как и предполагалось, торговля продуктами питания шла довольно бойко. Прилавки были завалены какао-бобами, бананами, другими местными фруктами и даже привезенными откуда-то издалека яблоками. Игровая площадка справа полностью находилась в распоряжении детей. Впрочем, к вечеру ситуация изменится. Разноцветные занавески и тенты будет колыхать легкий ветерок, а когда совсем стемнеет, засияют многочисленные дисплеи, на которых начнут происходить волшебные события. Сейчас свет не горел, многие игры не работали. Даже в шахматы и другие симбиотические игры мало кто играл — стало почти традицией продавать и покупать подобные товары, только когда спускаются сумерки.
