Так на выходе вся премия куда-то и ушла. Похоже, руководство между собой поделило. Ну, и начальнику отдела чуть-чуть капнуло. Вот так-то.
А Степа? А Степа, как только все утихло, – к Михалычу. Бракованная «Домосфера» где? На складе. Последнее свидетельство проблемы, куда его девать? Оно ж регулировок по документам требует – ой-ей-ей. Вот Степа его себе за копейки и притянул. Михалыч, которого Степа пару раз крепко прикрыл от жалоб клиентов, ему «битые» «мозги» заблокировал, и – пожалуйста. Живая «Домосфера». С установщиками он по-свойски договорился. И черт с ним, что треть функций не работает. Степе и оставшихся выше крыши.
Вот теперь и наслаждается. Разве что люксовые сервисы недоступны, типа прозрачной крыши или поддержки живого сада. Так на кой они ему? Его и дома, считай, не бывает. Так, поспать, да по… В смысле с подружками пообщаться.
– Пепельницу дай, – Степа не нашел ее на столе.
В столешнице как будто нехотя образовалось углубление. Заказчики «Домосферы» люди, как правило, в возрасте, так что эта полупассивная борьба с курением – дань консерватизму. Последние триста лет человечество активно изживало все вредные привычки, поскольку новые миры требовали как можно больше колонистов, и проблема перенаселения перед старушкой Землей больше не стояла, наоборот, нужно было сохранить то, что имели. А семьдесят лет назад медики все-таки сделали то, что обещали несколько веков подряд: нашли возможность регенерировать поврежденные, постаревшие, утраченные или больные клетки. И все пакости, раньше губившие людей миллионами, тут же опять поперли в рост. Чего там переживать, если все проблемы решаются за два сеанса в КР, капсуле регенерации.
Степа сделал последнюю, самую вкусную затяжку, затушил сигарету и вылез из-за стола. Пора собираться. Опаздывать нельзя.
«Домосфера» услужливо подсветила коридор в гардеробную.
Коротко прошипел закрывающийся колпак бота и тут же начал разгерметизироваться внешний шлюз. Вот крышка полностью ушла. «Шлюз открыт», – вежливо сообщила «Домосфера» голосом хорошо вышколенного мажордома. Голоса Степе достались в наследство от федерала, лично выбиравшего тембр и пол исполнителя, но Донкат не жаловался. С чего бы? Он бы точно влепил туда каких-нибудь друзей или подруг, и получилась бы пошлятина. А с течением времени Степа понял, что умеренность – основная черта хорошей прислуги. Ну что поделать, такие вещи приходят только с опытом.
Коротко моргнула панель бота, напоминая, что можно двигаться, но Степа не пошевелился. Он всегда замирал перед стартом, наслаждаясь видом звездного неба.
Россыпь сверкающих звезд, которых никогда не увидишь из-под атмосферы, завораживала. Огоньки мерцающих кристаллов, казалось, специально развешены в идеальном порядке, который приковывает взгляд и не дает оторваться ни на секунду. От бездонной черной глубины захватывало дух. В эти секунды Степа очень хорошо понимал кос-пилотов, до последнего цеплявшихся за возможность летать. Тративших все сбережения на сеансы рег-камер, угонявших корабли (да-да, и такое бывало), только чтобы остаться навсегда причастным к этой глубине, этому восторгу.
Панель моргнула еще раз, но Степа не двинулся с места. Он ждал. Он специально ставил этого жестокого монстра-будильника на десять-пятнадцать минут раньше, чтобы успеть к этому моменту. И плевать, что расходуется лишняя недешевая энергия на удержание внутреннего люка. И плевать на то, что дальше придется лететь очень быстро, компенсируя потерянное время. Наступал другой момент. Момент другой красоты. Почти триумфальной.
Звезды остались в стороне. Правый край шлюза начал освещаться полоской яркого света. В стартовый проем входил огромный яркий, переливающийся всеми цветами диск Изюбра Восьмого, центра восьмого русского про-слоя галактического рукава Ориона.
Яркая полоса становилась все шире и шире. Заполняла собой темный провал шлюза. Вот уже в гараже стало светло. Одна за одной начали гаснуть лампы освещения. В выходной шлюз входил свет.
Степа, замерев, наблюдал, как светлый диск Изюбра заполняет все пространство перед ним. Мир вокруг как будто заполняла музыка, прекрасная и величественная. Это не описать. Это надо видеть…
И когда от черной занавеси звездного полотна осталась только узенькая полоска, он потянулся к штурвалу бота. Пора. Если не начать двигаться, подаст голос автомат, рассказывающий, что сейчас самая оптимальная траектория для старта на планету. А Степа не хотел его слышать. В этом мире никаким голосам места не было.
Вдохновленный величием мира, Степа почти торжественно вывел бот из гаража…
– Ур-р-род! – триумфальность вселенной разлетелась на куски.
Перед носом бота смазанной тенью мелькнул узкий хищный силуэт. Дятел-сосед, судак на букву «ё», как обычно, начхал на всех вокруг, с места рванув на разгонных. От столкновения Степу удержали только автонастройки бота. Соседская «Парабола», конечно, штучка серьезная и денег стоит, но, блин, совесть-то надо иметь. И дырку ему черную в промежность, что он штурмовик бывший и у федералов чем-то там рулит, вокруг что, болги живут? И ведь не первый раз. Степа не единожды собирался отключить безо-блок и высунуться на его пути. Страшного ничего не будет, подумаешь, носы посносит, а урок будет. Ему самому наплевать, бот-то корпоративный, ну потеряет полдня, все равно подменку дадут. Его аппарат по страховке потом восстановят, а у этого оленя спесь все пониже будет. Если четко знаешь, что вот тут такой же дурак, как ты, живет, дважды подумаешь перед резким стартом.
Торжественность момента ушла, но это, может, и к лучшему. Времени осталось всего ничего, а ему еще в поток вписываться. Бот, мягко зажурчав двигателями, начал выворачиваться из шлюза, готовясь к разгону. Двигатели можно было бы и полностью изолировать от салона, но тогда не было бы ощущения контроля за мощью. Коротко порыкивая маневровыми, автоматика вывела посеребренную каплю к краю транспортного канала, поймала свободный момент и бросила металлическое тело в поток. Движения Степа и не почувствовал. Половину корпуса его «Пионера» занимали компенсаторы, сводящие на нет рывки и перегрузки. Пассажирскую капсулу всего лишь качнуло, и бот поплыл в общем течении таких же капель, стремящихся вниз, к яркому диску Восьмого Изюбра. Там разгорался день. Новый. Рабочий. Интересный, наверное.
Группа естественных спутников-астероидов, большей частью выкупленная компанией, устроившей на них отдельный поселок для своих, осталась позади. Передний обзор целиком занял Изюбр, но до него еще лететь с полчаса, а ускориться внешние автоматы потока не дадут. Степа вывел на экран недосмотренные новости и начал бегло их просматривать.
