Я вскочил, меня била дрожь. Лишь огромным усилием воли мне удалось овладеть собой и не ударить Карло.
- Это ложь! - закричал я. - Не верю ни одному вашему слову! Цинтия не могла... не могла влюбиться в подобного... - Я запнулся.
- Если вы мне не верите, - возразил он, - спросите у нее сами.
Он направился к двери, открыл ее и обернулся ко мне:
- Подумайте хорошенько, папаша. Я убежден, что вы хотели бы иметь зятя с положением, например, совладельца крупной фирмы.
Он вышел и плотно закрыл за собой дверь.
Я упал на стул, подавленный, еще дрожа от негодования. Он нащупал единственное мое слабое место. После смерти жены все мои помыслы сосредоточены на Цинтии. И теперь я вижу, как этот мерзавец плетет вокруг нее паутину!
Диктофон все еще работал. Я выключил его. Какой смысл? На пленке не было ничего, что могло бы ему повредить. Джон Карло сказал только, что они с Цинтией любят друг друга и намерены пожениться, и в связи с этим было бы разумно ввести его в управление фирмы. Во всем этом не было ничего криминального.
Час спустя я сел в машину. Во время всего трехсоткилометрового пути меня не оставляло странное ощущение, что я сижу неподвижно, наедине с осаждающими меня мыслями, а пейзаж стремительно проносится мимо.
Я прикидывал и так и этак, но ничего не мог придумать. Допустим, я совершил бы безумный поступок и взял его в компаньоны, тогда он, женившись на Цинтии, стал бы тем самым и единственным владельцем фирмы... если со мной что-нибудь случится; с другой стороны, уволь я его, он все равно женится на Цинтии. Но и в этом случае, если со мной что-нибудь случится, он также станет единственным владельцем фирмы. Холодный пот прошиб меня при одном воспоминании о его неумолимом взгляде.
И тут мне стало совсем плохо. А что, если он женится на моей дочери и со мной действительно что-то случится, где гарантия, что ничего не случится и с нею? Тогда Карло станет полновластным хозяином фирмы.
Но что я мог сделать? Срочно лишить наследства единственную дочь? Допустить, чтобы плоды усилий нескольких поколений перешли в чужие руки? Нет! Никогда!
А может быть, Цинтия и не влюблена в него? Это была моя последняя надежда. Но даже если она и увлечена им, надо попытаться показать ей его истинное лицо.
У Цинтии как раз кончилась последняя лекция, и она шла к себе. Увидев меня, она удивилась и обрадовалась.
- Привет, папа! Что ты здесь делаешь?
Короткая юбка, подведенные глаза, лукавая мордочка, светлые волосы до плеч - рядом со мной сидела молодая женщина, привлекательная, хотя, на мой взгляд, слишком уж современная.
- Ты плохо выглядишь. - Она внимательно смотрела на меня. - Что-нибудь случилось?
Я кивнул и завел мотор. Некоторое время мы ехали молча. Я притормозил на стоянке около университетского городка, в тени большого дерева.
- Ты знаешь Джона Карло? - начал я неуверенно.
- Давно. С ним что-нибудь случилось?
Я покачал головой.
- Ты собираешься за него замуж?
- Откуда ты?.. - Ее голубые глаза расширились от удивления. - Это должно было оставаться в секрете. Мы готовили тебе сюрприз! - Она засмеялась. - Значит, Джонни не выдержал. Ему все не терпелось поскорее сообщить тебе.
- Да, - выдавил я.
- Ты, кажется, не слишком рад?
- Более того, я специально приехал, чтобы попросить тебя не выходить за него.
- Но почему, папа? Ведь он и тебе нравится, раз ты назначил его торговым директором.
- Цинтия, он совсем не тот, за кого ты его принимаешь... Он... он...
Я осекся, понимая, что не могу представить и тени доказательства. Ну что я мог сказать? Что другие продавцы не сближались с Карло? Что у машины Фреда Бейлора отскочило переднее колесо и он отказался от повышения? Что Карло хочет стать компаньоном? Что в глазах этого парня я прочитал себе смертный приговор?
- Он попросил сделать его равноправным компаньоном...
- Вот видишь! - откликнулась Цинтия. - Я же говорила, что он честолюбив. Но разве это не логично? Ты ведь не хочешь передать дело в чужие руки?!
Неожиданно она обняла меня за шею и положила мне голову на плечо.
- Бедный папочка! - сказала она, словно пытаясь меня утешить. - Если б я была мальчиком, у тебя не было бы забот. А теперь ты, как и все отцы, считаешь, что ни один претендент не достоин руки твоей дочери. Как тяжело смириться с тем, что девочки неотвратимо растут и становятся молодыми женщинами, хотят иметь свой дом, мужа, свою жизнь...
Во время долгого обратного пути я принял наконец единственно возможное решение. Я должен устранить Джона Карло. Он опасен не только для меня, но и для общества. Я обязан был защитить Цинтию. И действовать надо немедленно, а то будет слишком поздно.
Домой я вернулся уже ночью, но сразу прошел в библиотеку. Включил свет и сел за огромный письменный стол, занимавший всю середину комнаты. Открыл вместительный нижний ящик, вытащил оттуда и швырнул на стол тяжеленный каталог, потом долго рылся среди старых счетов, деловых бумаг и писем, скопившихся там за годы. В конце концов я нашел то, что искал, автоматический пистолет 32-го калибра.
Пистолет принадлежал моему отцу. Когда-то он обучал меня стрельбе, и в юности я стрелял довольно метко. Пистолет пролежал в ящике больше двадцати лет. Насколько я знаю, он не был зарегистрирован.
Я проверил: пистолет был не заряжен. Я задумчиво взвесил его на ладони, потом закрыл ящик. Так ничего и не придумав, я унес оружие с собой в спальню.
В среду утром я не пошел в контору, а, купив коробку патронов, поехал за город, в лес. Там я зарядил пистолет, прицелился в ствол дерева, выстрелил и попал. Я расстрелял всю обойму. Несмотря на двадцатилетний перерыв, оружие было в полном порядке, да и я еще не совсем утратил былую меткость.
В четверг утром я пригласил Джона Карло к себе в кабинет. Он явился, как всегда, самоуверенный и остановился перед столом.
- Позавчера я беседовал с Цинтией.
- И что же?
- Она, по-видимому, серьезно вами увлечена. - Я опустил взгляд на нож для разрезания бумаги, лежавший на столе. Взял его в руки. - Более того, она решительно настроена выйти за вас замуж. - Я быстро взглянул на него и поймал самодовольную улыбку.
- Знаете, - продолжал я, - сначала я был решительно против, но Цинтия считает, что я должен взять вас компаньоном. Таким образом, дело не перейдет в чужие руки, так она сказала.
- Полагаю, что вес завершится ко всеобщему удовольствию. - Теперь он был вежливым.
Я встал из-за стола, подошел к окну и долго смотрел на проезжающие машины. Я чувствовал, как он ликует у меня за спиной, как пыжится, наслаждаясь собственной ловкостью.
- Я очень устал, - проговорил я, - и нуждаюсь в продолжительном отдыхе. В понедельник утром намереваюсь уехать. Не знаю, сколько продлится мое отсутствие.
