Согнется колено, вихляет ступня,
Осклабится челюсть в гримасе, -
Скелет со скелетом столкнется, звеня,
И снова колышется в плясе.
– Прочтите-ка мне это еще раз, помедленнее, - попросил Осипов и торопливо стал записывать.
Кончив писать и поблагодарив Круглову, полковник подумал: “Вот уж действительно какие-то загробные стихи пришли на память Мухтарову перед смертью…”
Странным, непонятным казался Осипову этот бред стихами. Однако, видимо, не случайно происходило все это. Может быть, и прав Филин, что тайные агенты могли пользоваться стихами для кодирования своих донесений.
“Интересно, у себя еще Филин или ушел уже?” - подумал Осипов и набрал служебный телефон подполковника.
Филин отозвался тотчас же.
– Это Осипов, - сказал ему полковник.
– Узнаeq o (ю;?) вас по голосу, Афанасий Максимович.
– Запишите-ка еще несколько строк стихотворного бреда, Борис Иванович.
И полковник продиктовал Филину строки, сообщенные медсестрой Кругловой.
– Первая строка, вернее две строки, - это из “Ворона” Эдгара По, - выслушав Осипова, заметил Филин. - А “Скелеты” из какого-то другого стихотворения. Размер иной. Вы долго еще у себя будете, Афанасий Максимович?
– Ухожу минут через пять, - ответил Осипов, посмотрев на часы. - И вы вот что учтите, товарищ Филин: Мухтаров умер, - исходите теперь только из того, что уже известно.
Домой полковник Осипов пошел пешком. В голове было много неясных мыслей, смутных догадок. Приходили на память стихи Эдгара По о шорохах в портьерах, о черных птицах, оправляющих траур своего оперения… Что значит все это? Какой смысл таился в наборе таинственных слов? А ведь от этого зависела, быть может, судьба многих людей, безопасность каких-то районов страны, государственные или военные тайны…
КЛЮЧИ К ШИФРАМ
Хотя Осипов почти не спал всю ночь, на работу он явился как обычно - к девяти часам утра. Полковник слишком хорошо знал себя, чтобы надеяться спокойно провести теперь хотя бы одну ночь. Пока тайна Мухтарова не окажется разгаданной, он не успокоится и мозг его без устали будет работать. Но уж потом, когда трудную задачу удастся разрешить, он проспит, наверное, все двадцать четыре часа. С ним уже случалось такое.
Едва Осипов прошел в свой кабинет, как к нему постучался кто-то негромко, но энергично.
“Филин, наверно…” - подумал полковник, знавший его манеру стучать таким образом.
В кабинет действительно вошел торопливой походкой подполковник Филин.
“Позавидуешь человеку, - снова подумал полковник о Филине. - Тоже не спал, наверно, всю ночь, а ведь не скажешь… Да он и не напрасно, видимо, бодрствовал”.
– Разгадали? - оживленно спросил Осипов, почти не сомневаясь, что это именно так. Об успехе говорили стремительная походка подполковника, выражение лица его и радостный блеск серых глаз.
– Так точно, Афанасий Максимович! - весело проговорил Филин и положил на стол Осипову массивный однотомник произведений великого Иоганна-Вольфганга Гете.
Осипов, полагавший, что разгадать тайну шифра помог сборник американских поэтов, найденный в чемодане Мухтарова, удивленно поднял глаза на Филина. Подполковник помедлил немного, будто наслаждаясь недоумением Осипова, затем с загадочной улыбкой раскрыл семьдесят вторую страницу однотомника и показал пальцем на стихотворение “Пляска мертвецов”:
– Вот ведь откуда новая строфа мухтаровского бреда, товарищ полковник! Догадка эта родилась в результате специальной консультации у опытного литературоведа. А все стихотворение Гете в целом оказалось кодом к шифру… Обратили вы внимание, что цифры шифра разбиты на группы и расположены строками? Это показалось мне не случайным и натолкнуло на мысль, что для кодировки текста могли быть использованы стихи. И я не ошибся. Получается следующая система: каждая новая строка начинается трехзначной цифрой с нолем впереди. Ноль тут означает начало новой строки шифра. Следующая цифра после ноля - порядковый номер строки стихотворения. Третья цифра ключевой группы - строка в строфе, а все последующие цифры - номера букв в строках.
Возьмем теперь для примера первую строку перехваченной нами шифровки: “066 14 15 2 5 16 18 19 21 13 18 21…” Давайте расшифруем ее. 066 означает начало строки шифра, шестую строфу и шестую строку в ней. В “Пляске мертвецов” строка эта звучит так: “Все выше и выше вползает мертвец”… Четырнадцатой буквой будет здесь “п”, пятнадцатой - “о”, второй “с”, пятой - “ы”, шестнадцатой - “л”, восемнадцатой - “а”, девятнадцатой - “е”, двадцать первой - “м”, тринадцатой - “в”, восемнадцатой “а”, двадцать первой - “м”. Из букв этих складываются слова: “Посылаем вам…”
Подполковник Филин был очень доволен своей сообразительностью и не сомневался, что на этот раз скупой на похвалы полковник Осипов непременно его похвалит. Но Афанасий Максимович прежде сам прочел с помощью гетевской “Пляски мертвецов” всю шифрограмму, адресованную, как предполагалось, “Призраку”. Ушло на это довольно много времени. Филин, впрочем, знал скрупулезный характер Осипова и запасся терпением. Когда же наконец полковник самостоятельно раскодировал шифрограмму, он встал из-за стола и крепко, с чувством, пожал чуть-чуть вспотевшую от волнения руку Филину.
– Ну, спасибо, Борис Иванович. Спасибо! - с теплыми интонациями в голосе проговорил он и, помолчав немного, спросил: - Ну, а американские поэты тут при чем же?
– А вот это - совершенно непонятно! - развел руками Филин.
– Однако они определенно имеют какое-то отношение ко всему этому делу, - убежденно заявил полковник и отпустил Филина.
Генерал Саблин, начальник Осипова, был занят все утро каким-то неотложным делом, а полковнику никогда еще не терпелось так, как сегодня, доложить ему результаты проделанной работы. Разгадано ведь было многое, оставалось только сообразить, какое же отношение имеет томик стихов американских поэтов к поручению Мухтарова. Но это казалось теперь делом не таким уж трудным.
“Ловко, однако, придумали шпионы вести переговоры с помощью стихов, - размышлял Осипов, прохаживаясь по своему кабинету. - Для этого нужно было лишь хорошо запомнить какое-нибудь стихотворение и условиться со своими корреспондентами пользоваться только его текстом. Для такого шифра не нужно ни кодовых таблиц, ни книг, ни журналов, ни газет, к чему обычно прибегают тайные агенты при шифровке. Нужно только крепко держать в уме это стихотворение, и уж можно не сомневаться, что никто из непосвященных никогда не прочтет ни одной строки, зашифрованной с его помощью…”
Но при чем же тут все-таки этот томик стихов? Он, видимо, не имеет отношения к уже прочитанной шифрограмме, но, может быть, им намеревались пользоваться в будущем или предназначали для каких-нибудь особых передач?…
