4. По четвертому закону...
Все мы проходили три закона диалектики: перехода количественных изменений в качественные, развития по спирали и отрицания отрицания. Великий Тейяр де Шарден - антрополог, философ, генерал ордена иезуитов,- раскапывая синантропов в Северном Китае и раздумывая о "недостающем звене", то есть о существе, переходном от обезьяны к человеку, сформулировал четвертый закон диалектики. Закон принципиальной ненаблюдаемости качественных скачков. Вот и мой персонаж скачок тоже толком не заметил. Ну, видел странный сон. Ну, весь тот день ходил как в тумане, не в силах ни припомнить толком тот сон, ни забыть, отряхнуться... Но потом забылось, что именно видел, а помнилось, что этот сон в его жизни был важнейшим (а может, не просто важнейшим изо всех снов: подумаешь, эка важность!)... Может, он во всей его жизни был важнейшим событием! А видел он, кажется, унылого, хворого дьявола, который ему объяснил, что души - вещь хорошая, ходовая, но, в силу ряда обстоятельств, трудно доставаемая. Дефицит... И вроде бы нужны они потому, что в аду у них неодушевленная техника не работает. Все приходится делать вручную, никакой серийности и стандартности, и себестоимость такая, что глаза на лоб лезут. А поэтому - адская продукция неконкурентоспособна, валюты поэтому ни копья, вообще все плохо... Представляете? Намерещилось! Чушь какая! Ну что у ада может быть за продукция? С кем конкуренция? Что за бред! Но, судя по последствиям, может, это был и вовсе не сон, что-то вроде яви... Но, поскольку в результате случился диалектический скачок, из невезучего наш герой стал везучим, точно он (по Шардену) и не помнил этого, а так... Все в сером тумане...
5. Врастание во всемогущество...
Случилось с ним вот что. Точно он то утро вспомнить потом не мог, то и дело наплывали новые детали, отменяющие старое, то, что еще час назад казалось бессомненно бывшим на самом деле... Но, кажется, было примерно так. Он проснулся, ощущая в теле не привычную тяжесть, а молодую, взлетающую, несолидную легкость. Сел, откинул одеяло, спустил ноги... И попал левою ногой в левый тапочек, а правою - в правый. И тут весь сон с него слетел! Потому что изо дня в день повторялась одна и та же отвратительная картина. Еще недопроснутый, он опускал ноги с кровати, и от прикосновений ног тапки как оживали и в ужасе бросались от его ног. Одна - на середину комнаты, другая - под кровать... С этого омрачающего потрясения, прочно и надолго, начиналось каждое его утро зимой, весной и осенью (летом отдыхал он от этого и ходил по дому босиком), изо дня в день и из года в год. И весь день выстраивался сообразно этому началу. Каждая мелочь, которую средний человек проскальзывает, не осознавая, потому что само получается, у него шла через сознание, с задоринами, с осложнениями, озлобляя и огорчая. И вдруг... Он схватил майку. Ну да. Обычно ты ее берешь, а она оказывается задом наперед в твоих руках. Ты, еще до нее раздраженный (Что? Ускользнувшими тапками?- возмутитесь вы.- Такой, мол, ерундой? - Да нет, вовсе нет. Не ими самими по себе, а тем, что снова начинается обычная тягомотина!), поворачиваешь ее - и тут замечаешь, что она еще и на левую сторону, подлая! Ты ее выворачиваешь, и приходится ее снова поворачивать в руках, она же снова задом наперед стала! А тут она правильно. Он ее натянул, прошел в ванную и открыл кран с красной пипочкой. Вода текла не холодная и не обжигающая, а нормально горячая. Он крутнул второй кран, сразу угадал и догадался, что... И сейчас же попробовал то, о чем догадался. Да. Закрутил краны, вслепую крутнул по разу, и получилась ну точно та температура, которую загадал... Он поежился от смешанного с легким страхом удовольствия и замахнулся на вовсе неосуществимое. Уставился на холодный кран и захотел, чтобы потекла горячая вода (наоборот, холодная из горячего крана, это не шутка, это сто раз на день само собою получается, а вот наоборот чтобы!). Напрягся. Вода чуть-чуть потеплела, а во лбу заломило. Он бросил это дело и решил обмыть лоб, мечтая о холодной воде. Вода тут же похолодела. Он, не особо концентрируясь на желании, захотел теплой. Вода потеплела, хотя к кранам он не прикасался и даже намеренно не глядел в их сторону. И он понял, что надо быть естественнее, не тужиться. Он умылся, а пол остался сухим. Он поджарил яичницу, и она не пригорела и не пересохла. И чай рука налила, не дрогнув, точно той густоты, какой он хотел. И сахар не просыпался из ложечки. Ничего из нескончаемого ассортимента омрачающих жизнь каждодневных мелочей не происходило! Он сходил за газетой - дверь хлопнула от сквозняка, но замок не сработал. И ключ от ящика попался ему в руки первым. А то ведь обычно бывало как? То выходишь, дверь захлопывается на замок; подходишь к ящику, достаешь ключ и оказывается, что в руки к тебе упорно лезет ключ от квартиры! И только с четвертой в среднем попытки удается ухватить ключ от ящика. Хотя на общем кольце их всего-то два и, казалось бы... Зато как поднимешься на свой этаж, в руки упорно будет лезть плоский ключик от ящика... А тут сразу все само собой получалось. От этого возникала иллюзия необыкновенной быстроты всего, что делаешь. На самом деле времени уходило на все почти столько же. Но вот духовных сил во много раз меньше! По дороге на работу творилось то же самое. Ни разу не поскользнувшись, он дошел до остановки, а тут и автобус подвалил. И точно задней дверью возле него остановился. И билет он взял моментально, потому что противные однушки, всегда как будто прилипающие к карману, теперь как будто прилипли к трехкопеечной, вытащились буквально сами, а пассажиры позади сгрудились в проходе, и он смог даже сесть. То же и на работе. Аж бабы поразились: мол, что с нашим Тюхой сегодня? (так его в глаза и за глаза звали. Он привык и не то, что не обижался, а притерпелся). Он ни одной бумаги не потерял, не перепутал и все расчеты в срок и точно! А в обед вместо обычной истории (когда он набирал копеек на пять больше рубля, а мелочи не оказывалось, и кассирша злобно шипела, выгребая из гнезд кассы гору медяшек) у него оказалось на девяносто семь копеек, и он рассмешил миловидную кассиршу, робко спросив: "А вы рубль возьмете? Он к тому же не новый..." Пышноволосая дива засмеялась и одарила его взглядом, каким на него женщины, кажется, раза четыре за всю жизнь смотрели... Если память не изменяет, выдавая желаемое за действительное. Когда женщина таким взглядом одарит, можно смело в гости звать, даже если до этого вы друг с другом слова не сказали, а только шипели по-змеинрму... Так он прожил три дня, смелея и располагаясь в новой, неизведанной экологической нише все вольготнее, занимая в собственной жизни все больше и больше места... А потом... А потом он стал замечать...
