— Разрешите остаться с вами, — прозвучал голос.
— Не разрешаю, — отрезал Лунц.
Последняя контрольная лампа наконец погасла. Лунц передохнул и запросил:
— Пассажирский отсек, доложите о готовности!
— Пассажиры и экипаж на местах. Отсутствует командир. Отсек загерметизирован, жизненные запасы в полном комплекте, маяки включены, к катапультированию готовы, — на одном дыхании проговорил уставную формулировку дежурный по отсеку.
— Катапультируйтесь, — разрешил Лунц.
— Есть катапультироваться!
В ту же секунду Лунц скорее почувствовал, чем услышал, легкий треск — это были отстрелены узлы крепления пассажирского отсека к ходовой части корабля. Теперь отсек свободно лежал на направляющих, как на салазках, Послышалось мягкое нарастающее гудение, и легкая перегрузка придавила Лунца к спинке сиденья: под действием вихревого поля отсек скользнул по направляющим и уплыл в просторы космоса. Лунц развернул корму лайнера. Зазвенел двигатель, и ходовая часть с командиром на борту понеслась прочь от пассажирского отсека.
— Катапультирование прошло нормально, — доложил дежурный по отсеку. — Связь с базой установлена, координаты сообщены.
Конец фразы потонул в тресках помех — ионное облако, вырвавшееся из двигателя, заэкранировало лайнер. Но связь была уже не нужна. Лунц вялым движением вытер платком лицо и сказал вслух, будто удивляясь:
— Дело сделано, можно начинать бояться.
И в этот момент началась очередная, четвертая флюктуация. Зеленая змея развертки сначала вспухла по всей ширине экрана, а потом вздыбилась передним фронтом, выбросив вперед острый пик, который уперся в край экрана, на стенах рубки вспыхнули пронзительно красные надписи «Радиационная тревога!». У Лунца кольнуло сердце, а развертка не опадала, она все пучилась и пучилась вверх, и все большая ее часть выходила за обрез экрана. «А отсек я все-таки успел катапультировать!» — с неожиданным приливом гордости подумал Лунц, между тем как каждая мышца, каждая клеточка его тела напряглась до боли в ожидании ослепительной вспышки небытия.
— Не хотел бы я быть на вашем месте, — сочувственно произнес за его спиной негромкий голос.
«Да, я не пожелал бы такого даже злейшему врагу», — мысленно согласился Лунц. И вдруг осознал, что отвечает не внутреннему голосу, не своему собственному «я», а кому-то другому! Изумленный Лунц рывком обернулся и увидел незнакомого человека. Незнакомец в свободной позе сидел на подлокотнике соседнего кресла, легкомысленно качал ногой и улыбался, глядя на Лунца умными и веселыми глазами.
— Как вы сюда попали? — с трудом проговорил Лунц.
Улыбка незнакомца приобрела оттенок шутливой таинственности.
— Разве это существенно, Дмитрий Сергеевич?
— От нас сейчас останется одна пыль, — негромко сказал Лунц, с сожалением глядя на незнакомца.
— Ну, — легкомысленно ответил тот, — если взорвется аккумуляторная, то от нас и пыли не останется.
Он помолчал и успокоительно добавил:
— Но она не взорвется.
Лунц нахмурился, вникая в смысл услышанного, а потом всем телом повернулся к приборам. Никакого пика радиоактивности не было! В противовес естественному ходу вещей флюктуация гипервещества закончилась вполне благополучно. Более того, уровень радиоактивности упал до такой величины, что угроза взрыва вообще миновала. Это было похоже на чудо, но Лунцу сейчас было не до изумления и не до восторгов перед необъяснимым, почти чудесным спасением. Все случившееся как бы дало обратный ход, и вот только теперь, заново восприняв происшедшее, Лунц по-настоящему пережил нервное потрясение. В его психике сработало какое-то аварийное реле, мощный поток энергии, поддерживавший его, прекратился, все мышцы тела ослабели, превратившись в жалкие тряпки, пропали куда-то все чувства и мысли. Лунц уронил голову на руки и на несколько мгновений окунулся в темноту. Потом с некоторым удивлением ощутил себя вполне живым, достал из кармана платок и, вытирая мокрое лицо, перехватил сочувственный взгляд незнакомца. Некоторое время Лунц молча смотрел на него, стараясь осмыслить самый факт его пребывания на борту аварийного корабля. Покосившись на приборы, а там все было более чем в порядке, Лунц наконец решил: «Пассажир, один из тех невыносимо любопытных людей, которые, ни на йоту не отдавая себе отчета в опасности, повсюду суют свой нос».
— Кто вы такой? — с ноткой строгости в голосе вслух спросил он.
Незнакомец привстал с подлокотника, склонил в легком поклоне голову и непринужденно представился:
— Меня зовут Север, — он снова слегка поклонился. — Даль Север к вашим услугам.
— Как вы оказались в ходовой рубке? — Лунц с любопытством присматривался к своему собеседнику. — Во всяком случае, родились вы под счастливой звездой.
Даль мягко улыбнулся и снова уселся на подлокотник кресла, закинув ногу на ногу. Движения его были легки и свободны, от них веяло полным спокойствием и уверенностью в себе. Все это никак не вязалось с только что пережитой прелюдией катастрофы и смущало Лунца. Неожиданная догадка вдруг мелькнула в его голове:
— Очевидно, вы из службы контроля? А история с аккумуляторной всего лишь проверка?
Даль заботливо стряхнул с колена приставшую к нему пылинку и улыбнулся:
— Разве я похож на инспектора?
Лунц хотел спросить: «А разве инспектора имеют особые приметы?» — но осекся. Даль совсем не походил на инспектора, не походил он и на пассажира. Он вообще ни на кого не походил! Лунц не заметил этого сразу только потому, что его мысли и чувства были слишком далеки от таких пустяков, как внешность случайного посетителя ходовой рубки.
В самом деле, любой человек, находящийся в космосе, будь то пассажир, инспектор или сам командир корабля, в обязательном порядке надевал легкий скафандр, напоминавший обычный комбинезон. Несмотря на кажущуюся эфемерность, этот скафандр обеспечивал получасовое пребывание в открытом космосе и надежно гарантировал от всяких случайностей. На Дале же и в помине не было никакого скафандра! Он был одет как для непродолжительной летней прогулки. С его широких плеч свободными складками спадала мягкая белая рубашка, открывая крепкую шею, темно-серые брюки были окантованы незатейливым, но ярким орнаментом, на ногах были легкие туфли с небольшим каблуком. Непостижимо, как Лунц не заметил всего этого: без обязательного скафандра Даль выглядел каким-то голым и неприличным с космической точки зрения!
Разглядывая этого странного человека, Лунц ломал себе голову, стараясь догадаться, как он ухитрился проникнуть на лайнер и куда смотрели контролеры космопорта, инспекция, дежурный по пассажирскому отсеку, да и он сам, командир корабля. Лунц почти не сомневался, что перед ним новоявленный космический заяц — искатель приключений; ему иногда приходилось встречаться с этим забавным, пронырливым, но не лишенным своеобразного обаяния типом людей. По логике вещей следовало бы рассердиться и как следует отчитать этого Даля, но ругаться совсем не хотелось, может быть, потому, что уж очень добрую весть принес этот человек, а может быть, и потому, что во всем его облике, несмотря на очевидное легкомыслие, было что-то симпатичное и привлекательное. Оборвав свои размышления, Лунц спросил:
