Но остался повисшим в воздухе вопрос о состоянии вещества мантии: если она жидкая, то прав Вегенер. Но почему тогда геологи, говоря о "дырках" в мантии, употребляют выражение "порции скальной породы"? Потому что согласно новейшим исследованиям физиков вещество мантии при таких чудовищных давлениях и температурах может находиться только в твердом, правда, очень своеобразном состоянии. В таком "скальном" виде оно и выдавливается через "дырки" в мантии.
Но как же тогда объяснить "плавание" континентов?
Возникает вопрос: как могут эти чудовищные, весом в миллионы миллиардов тонн, глыбы скользить друг по другу? Ведь для этого между ними должна быть некая геотектоническая смазка?!
- Да, есть, - опять поворачивается Георгий Алексеевич к геологической карте, висящей на стене. - Вот, обратите внимание на эти небольшие участки горной породы. Это серпентинит. Или змеевик - довольно странная горная порода. Нас, геологов, она часто ставит, вернее, ставила в тупик. Серпентиниты - очень плотные зеленоватого оттенка горные породы - совершенно явно глубинного происхождения. Однако мы их очень часто, в том числе и на Урале, находим в совершенно "неположенных" местах. Эти серпентиниты путают, как говорится, все карты. Наши, геологические, конечно, карты. Путали до тех пор, пока мы не пришли к выводу, что серпентиниты под влиянием тектонических напряжений выдавливаются (в самых "неподходящих" местах) из глубины мантии на поверхность благодаря их необычайной скользкости. Может, это слово и не очень корректное, но зато хорошо отражает суть дела: когда возьмешь в руки образец серпентинита, то он даже на ощупь кажется "мыльным".
А теперь представим, что серпентиниты выдавливаются из мантии. Где? В каких местах надо ждать их появление на поверхности? Конечно, в местах разломов, стыков блоков - там же трещины должны идти сквозь всю кору! Вот вам и "смазка" между краями горных блоков...
Геологи (чтоб уж кончить с дрейфом континентов) насчитывают сейчас шесть гигантских плит-материков, которые медленно дрейфуют, текут вместе с веществом мантии. И там, где они расходятся, образуются трещины - гигантские ущелья, иначе - рифты[Трещина, расселина (англ.). ]. А там, где они, эти плиты-материки, сталкиваются, образуются складки, горные цепи. Как же эти взгляды согласуются с гипотезой о первичном сверхконтиненте - Гондване?
Ученые-океанографы (еще одна наука была втянута в спор между фиксистами и мобилистами!) путем "прощупывания" океанического дна эхолотами установили, что от Антарктиды, которая согласно гипотезе праконтинента осталась на месте (она и в самом деле даже сейчас не дрейфует), во все стороны по земному шару тянутся подводные горные хребты - подобно растопыренной пятерне. А вдоль них идут глубокие рассе-; лины - рифты. Вот в этих-то рифтах ученые неизменно находили образцы глубинного серпентинита.
- Так что же - Урал, выходит, дитя океана? - повторяет Георгий Алексеевич и задумывается на мгновение. - Так далеко, в центре крупнейшего на земном шаре континента...
Одно дело - Кордильеры, где все ясно: были когда-то частью океана, смяты, подняты над землей дном океана, которое "подныривает" под Южную Америку, и совсем другое дело континентальный Урал... Знаете, воодушевляется вдруг он, - я глубоко убежден, что одно из крупнейших достижений естествознания нашего века - описание дна океана, твердо установленный факт, что дно океана, в особенности его подводные хребты и рифты на них, - это нечто принципиально отличное от того, что мы видим на суше. Раньше ведь считалось, что земная кора - на суше или под водой - одно и то же. И вот, когда было точно установлено, что дно океана устроено принципиально иначе, чем суша, когда стало ясно и было доказано, что Кордильеры образовались на дне моря, а потом уж были выдвинуты, выпячены из его глубин, как гигантские торосы, когда сталкиваются две льдины, мы невольно подумали: так ведь на нашем "сухопутном" Урале то же самое - та же, "океаническая" картина!
Но дело даже не в том, что Урал образовался на дне океана. Дно океана тоже может быть разным: одно дело - среднеокеанические хребты, другое разломы в океанической коре.
И совсем уж иное - прибрежный шельф или так называемые островые дуги!
Вопрос сейчас в том, чтобы выяснить, в какой из этапов развития древний Урал отвечал океанической стадии, в какой - переходной, или островодужной, и, наконец, когда в его недрах сформировалась континентальная кора? Над решением этого вопроса и трудятся сейчас ученые.
Принципиальная нцвость заключается еще и в том, что Уральские горы нам сейчас представляются в виде гигантских пластин-чешуй, местами сдвинутых относительно друг друга так, что древние комплексы пород оказались над более молодыми!
