— Есть кто живой? — спросил я, установив на максимальную громкость интерком скафандра.
Ответа не последовало. Сьюзи, которая выпорхнула из люка, затанцевала передо мной подобием крохотной радуги. Что бы о них ни говорили, порой «собачки» отличная компания.
— Эй! — крикнул я. — Может, вам помочь?
Что за глупый вопрос! Метеорит, пробивший стекло, должно быть, врезался прямиком в панель управления, и вездеход превратился в бесполезную груду металла. В отверстии вполне уместилась бы десятицентовая монета; метеорит такой величины способен причинить немало неприятностей.
— Привет, — отозвался кто-то слабым голосом. — Помощь мне и вправду не помешает.
Странный, однако, голос. Похож на женский.
— Что, так плохо?
— К сожалению. Подождите, я сейчас вылезу. Я тут пытаюсь его наладить, но стало слишком жарко. Пришлось укрыться в тени.
Я прекрасно представлял, каково этому бедняге в кабине вездехода, Холодильные установки отключились, температура быстро повышается, солнце светит прямо в стекло, создавая в машине парниковый эффект.
— Могу дотащить вас до города, — предложил я. — Тут недалеко, час с небольшим.
— Не стоит. Мне необходимо отремонтировать вездеход. — Из-за сломанной машины появилась облаченная в скафандр человеческая фигура. — Меня зовут Амелия Томпсон. — Фигура протянула руку. Перчатки наших скафандров заскрежетали друг о друга.
— Женщина!
— Вы имеете что-нибудь против?
— Пожалуй, нет. Просто я не слышал, чтобы до сих пор какая-либо женщина отваживалась отправиться в Пустыню.
Лица Амелии видно не было — она опустила светофильтр шлема. На плече у нее восседала «собачка». Сьюзи подлетела к женщине, и две «собачки» принялись разбрасывать вокруг себя целые снопы искр.
— Может быть, — проговорила Амелия, — вы отбуксируете мою машину в тень, чтобы она немного остыла?
— Амелия, — ответил я, — меня зовут Крис Джексон. Я вовсе не добрый самаритянин, однако не могу оставить вас наедине с вездеходом, у которого повреждена панель управления. Вам ее не починить, вы разве что сумеете накоротко замкнуть провода, а это не приведет ни к чему хорошему. По-моему, вы сами себе роете яму.
— В город мне дороги нет, — сказала она.
— Тем не менее здесь я вас не оставлю. Вы сошли с ума, если хотя бы подумали о такой возможности.
Она показала на мой вездеход:
— Не возражаете? Мы могли бы продолжить разговор внутри.
— Разумеется, — отозвался я, совершенно, честно говоря, не представляя, о чем тут еще говорить.
Мы подошли к моему вездеходу. Амелия забралась в люк. Выждав около минуты, я залез следом, уселся в кресло, включил двигатель и направил машину в тень.
«Собачки» сидели рядом на панели и тихонько искрились.
Остановив вездеход, я обернулся.
Амелия сняла шлем. Она улыбалась, однако доброжелательности в улыбке не чувствовалось. Прямые черные волосы, ровно подстриженные надо лбом, молочно-белая кожа, множество веснушек — она походила на школьницу, которая решила вдруг стать взрослой.
Я проявил гостеприимство: встал и направился к холодильнику, намереваясь достать из того фляжку с водой. Чтобы осуществить задуманное, мне пришлось протиснуться между Амелией и стенкой. Свободного пространства в кабине вездехода крайне мало, ведь он предназначен не для увеселительных прогулок.
Так, фляжка, два стакана. Амелии я налил побольше, чем себе, решив, что ей это необходимо. Проведя в скафандре несколько часов, на протяжении которых лишь изредка утоляешь жажду глотком теплой воды из трубки, положительно начинаешь мечтать о стакане ледяной влаги.
Амелия залпом осушила стакан и вернула его мне.
— Спасибо, — сказала она.
Я наполнил стакан по второму разу.
— Право, не стоит. Нельзя быть таким расточительным.
Я встряхнул фляжку. Вода в ней еще оставалась — почти на донышке.
— Нам хватит. До дома рукой подать.
Амелия поднесла стакан к губам. На сей раз она пила маленькими глоточками. Я догадывался, что она лишь усилием воли обуздывает желание выпить все сразу. Временами организм просто-напросто требует чего-нибудь холодного и мокрого.
Я поставил фляжку обратно в холодильник. Амелия заметила мешок с лишайниками.
— Удачная поездка.
— Похоже, что да. Они кишат микробами. Док страшно обрадуется. Ему вечно их не хватает.
— Вы продаете лишайники госпиталю?
— Вообще-то я ищу другое, а их собираю между делом.
— Другое? Что именно?
— Ничего особенного. Уран. Хромиты. Бриллианты. Все, что угодно. Я даже подбираю агаты. Кстати, в прошлую вылазку нашел пару-тройку вполне приличных образцов.
— Агаты! — Амелия рассмеялась коротким, гортанным смешком.
— Их коллекционирует один парень из Енотовой Шкуры. Гранит, полирует, те, которые ему нравятся, оставляет себе, а остальные переправляет на Землю. На камушки с Луны там постоянный спрос. Неважно, хорошие они или не очень, главное, что с Луны.
— Вряд ли он много вам платит.
— Ни цента. Он — мой друг и время от времени оказывает мне кое-какие услуги.
— Понятно. — Амелия, прищурясь, словно изучала меня. По-видимому, она что-то прикидывала.
Осушив стакан, она протянула его мне.
— Еще? — предложил я.
Она покачала головой:
— Крис, может, вы вернетесь в город и забудете, что видели меня? Если вы оттащите мой вездеход в тень, дальше я справлюсь сама.
— Не пойдет. Вам что, не терпится умереть? Я вас не брошу.
— Я не могу появиться в Енотовой Шкуре…
— Оставаться здесь вы тоже не можете, — перебил я.
— Поймите, я проникла на Луну в обход закона. У меня нет лицензии.
— Вот оно что, — протянул я.
— Послушать вас, так это — тягчайшее преступление.
— Ни в коем случае. Вы всего лишь поступили неразумно. Ведь вам известно, для чего выдаются лицензии — чтобы служба контроля могла следить за прибывшими на Луну. Попади вы в аварию…
— Не попаду.
— Уже попали, — возразил я.
— Как попала, так и выберусь.
Мне захотелось стукнуть ее, чтобы она хоть немного образумилась.
Благодаря ей я очутился в немыслимом положении. Отпускать ее одну было нельзя, везти в город — тоже. Те, кто совершает вылазки в Пустыню, блюдут одно единственное правило: по возможности держаться вместе. Ты помогаешь другому, чем только можешь, и ни в коем случае не доносишь на него.
Может статься, лет через сто с лишним наступит такое время, когда нас тут станет слишком много, и тогда мы начнем красть друг у друга, обманывать, грызться между собой — когда-нибудь, но не сейчас.
— Если хотите, я помогу вам починить панель, — сказал я, — но дело в том, что, положившись на нее, вы рискуете жизнью. Вездеходу требуется капитальный ремонт. Не забывайте вдобавок, что у вас дырка в лобовом стекле.
