Звук был очень слабый. Что-то сказала женщина - совсем тихо, голос почти растворился в тишине. Я замер. Но пошла опять какая-то мешанина. Шум, свист, гром...
В то утро, когда мы впервые услышали обратные радиосигналы, мы договорились о четкой "программе исследований". Впрочем, это было бесполезно. Второй вечер был похож на первый. Сафонов накурил так, что я едва видел его руки, и кольца магнитной ленты, и горку кассет, и он говорил, говорил, а я не то помогал, не то мешал ему. Много записей было пустых - шум в прямом и в обратном направлении. Мы стирали все с таких лент и записывали снова. А потом слушали. Два-три осмысленных слова или музыкальная фраза, по-моему, совсем не означали, что мы слышим наших двойников. Из случайного набора звуков тоже иногда рождается мелодия. Правда, очень и очень редко. Но во что легче поверить - в существование мира со встречным временем или в то, что из шума случайно составилась подходящая комбинация звуков?
Одна запись показалась нам очень странной. Вот она:
"Валя... Слышишь меня? Я из Синегорска...
Нет, остаюсь здесь... Окончательно...
Скоро заеду. Встречай..."
- Ты собираешься в Синегорск? - спросил Валька.
- Нет. Тысячу лет не был там. Все давно прошло.
Я знал, почему он спросил меня об этом. Нетрудно узнать мой голос на этой записи. Мне же казалось, что произошло недоразумение: в Синегорске не было радиотелефона, значит, мой голос не мог попасть оттуда в эфир.
- Не было, так будет, - настаивал он.
- Вряд ли. Там всего десять тысяч населения. Это даже и не город вовсе, одно название.
- Да пойми ты - это же телефонный разговор из нашего будущего! А для них оно прошлое и настоящее.
Я понимал. Но честное слово, я не собирался в Синегорск: тысяча километров - ради чего? Да, я хорошо помню его улицы, кончавшиеся оврагами, лощинами и перелесками. Его деревянные дома. И нечаянную любовь. А потом - Москву и университет. Но все, что было до Москвы, стало для меня другим континентом. Мы запутались в гипотезах. А вскоре появились новые заботы.
...Сафонова три месяца держала командировка. Я заболел всерьез и всю осень лежал в больнице. Только под Новый год сделали операцию. В больнице я встретил синюю, прозрачную, холодную весну.
Прошел год с небольшим - и все переменилось. Осенним вечером, когда солнце катилось по крышам дальних домов, а на темно-серой ленте реки дрожали длинные тени, я вспомнил о Синегорске.
Слева от меня, на пригорке, деревья позванивали сентябрьскими листьями. Над горизонтом висели желтые края облаков, и небо там было жарким и плотным, но над головой уже рассыпался голубой пепел. На реке, начинавшейся где-то в розовом закате, гасли и тонули золотые огни. Здесь, на грани осеннего дня, мир показался мне широким и светлым, а листья и травы вспыхнули вдруг чистым и ярким пламенем.
Я не сразу догадался, откуда этот необъяснимый свет.
От уходящего солнца остался красный полумесяц. Оно почти скрылось там, где за лесами, за реками был Синегорск. Кто знает, может быть, то-то лучи и пробили маленький канал между прошлым и будущим? Верили же мы в то, что каждый из нас должен рано или поздно встретиться с другим миром...
Я поднял руки вверх - они как будто коснулись прохладного неба. Мне хотелось удержать солнце, еще и еще видеть и слышать, как дышит зеленая земля. Но можно ли это сделать?.. Странная минута...
Наверное, меня давно, тянуло в Синегорск, просто я не признавался себе в этом. "Нужно спешить, - думал я, - можно собраться очень быстро. Разве мало трех дней? А там видно будет..."
Я шел сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. И мне казалось - я представил себе, что кто-то другой, похожий на меня, шагал навстречу горячему восходящему солнцу и протягивал к нему руки.
