Ясновидящая коснулась меня, пощупала протянутую руку. На ее лице застыло удивленное выражение.
- Как звать тебя, невидимый мне юноша? - спросила она.
- Ган, - сказал я сдуру правду. Воистину: язык мой - враг мой!
- Ган, Ган... хочу видеть все... Ган, - начала тихо повторять ясновидящая.
- Странно, она тебя не почувствовала, - сказала Настя, глядя на меня. Я заметил, что на меня уставились и остальные посетители.
- Это потому, что я не человек, а самый страшный демон! сказал я, потом растянул большими пальцами рот в обе стороны, а средними пальцами оттянул нижние веки книзу, да еще и завыл: У-у-у!
- Я вас предупреждал, юноша, о недопустимости подобного поведения! - сказал студент и сделал попытку поймать меня за ухо. Я увернулся и отпрыгнул в сторону. Парень - за мной. Я дал стрекача, но тут меня поймал молодой корнет, решивший присоединиться к студенту в деле борьбы с малолетним хулиганом. Пришлось провести прием, имеющий поэтичное китайское название "обезьяна крадет груши". Несильно, конечно, но вполне достаточно, чтобы корнет отпустил меня и схватился руками за оттянутые достоинства. Началась маленькая заварушка. Оставалось только выскочить из павильона и делу конец. Но, увы! Ясновидящая заговорила. Да так, что все забыли о маленьком хулигане, то есть обо мне, и замерли, слушая изменившуюся в голосе Анну.
- Все не так, все плохо, все страшно, - говорила она, все, все гибнут! Война, смерть, еще война. Корнет, задыхающийся в каком-то дыму. "Иприт"... Что такое "иприт"? Полковника расстреливают собственные солдаты. Красные флаги. Этого молодого студента вешают. И его невесту. Какие-то бандиты. А вот эта дама умирает от голода. Болезни. Вот Настя - умирает, заразившись чем-то от своих больных. А вот и я. "За контрреволюционную агитацию". Меня убивают люди в одежде из кож...
Ясновидящая лишилась чувств. Анастасия подбежала к ней - у моей девушки оказался при себе флакончик с нашатырным спиртом. Медик все-таки. Посетители молча расходились. Я остался ждать на улице. Ждать пришлось долго. Наконец, вышла Анастасия.
- Я больше не хочу тебя видеть! - сказала она мне, - между нами все кончено! Нелюдь...
Я не стал ее догонять. Бессмысленно. Слово не воробей... Да и было о чем подумать. Прежде всего, что же произошло там на самом деле? Да проще некуда! Предсказательница воспользовалась, вероятно, бессознательно, моим именем в качестве пароля. И прошла туда, куда никого не пускали. Вернее пускали, скажем, Нострадамуса и еще некоторых. Или имена тех избранных были записаны в плане. Кажется, достаточно ясно.
И еще. В тот момент, когда ясновидящая делала свои последние, трагические, предсказания, она одновременно излучала телепатически то, что ей открылось. И я все это видел.
Вот пожилой полковник. Он даже не понимает, что происходит. Ведь он исполнял все приказы. В том числе и от нового правительства, от нового верховного главнокомандующего Крыленко. Почему его ставят к стенке? Он так и умирает, ничего не поняв.
Вот корнет. Он умер раньше. Газовая атака немцев в Первую Мировую. Мельчайшие капли иприта, попавшие на кожу - и сразу же огромные язвы. А теперь он лежит, среди других таких же, как он, лицо у него синее. Задыхается, легкие его уже полны пены, она выходит изо рта и носа. Ну вот, отмучился, сердце наконец-то остановилось.
А вот Анастасия. Уже заболела сыпняком. Не надо было расчесывать укусы вшей, раз уж работаешь в тифозном бараке. А теперь сама слегла. Лихорадка. И до болезни сил оставалось всего - ничего. Нечем защититься от инфекции. Еще пару дней без сознания, в бреду - и все.
Сама предсказательница. Если что-то там предсказывает, и не победу мировой революции при этом, стало быть - контра. Таскать слепую в ВЧК? Зачем? Да и возни слишком много. За ручку ее води. Все равно, конец известен, только суета одна. Будем считать, что оказала сопротивление при аресте. Выстрел. Вот так, просто. Без мучений.
* * *
Я немного знал, как работают все эти мировые исторические механизмы в нашей вселенной. Что существуют определенные точки-имена и точки-даты, которые должны обязательно проявиться в истории, остальные события подталкиваются таким образом, чтобы оные точки зафиксировались бы в реальности. Знаю и принцип неопределенности - чем точнее определяется один признак чего-то, тем менее точно дается другой признак. Но тут было все так ясно! Неужели все известно заранее? Тогда зачем вся эта комедия под названием "жизнь", если все предопределено...
Чем закончить этот рассказ? Читатель не хуже меня знает, что случилось с Россией, начиная с 1914 года. Казалось, что все предсказания ясновидящей Анны были правдоподобны. Вот только, будучи в 1930 году в Париже, я проехался на такси, за рулем которого сидел тот самый корнет, постаревший, естественно. Но я его узнал. Тот самый, который должен был умереть от иприта в Первую Мировую. Я не стал ему ничего напоминать. Зачем?
На сем кончаю. Морали не будет!
