- Вот что, - сказал старик. - Ты сначала возьми документы...
- Если даже я их возьму, все равно никто не выпустит тебя в пространство.
- Захочешь - выпустят! Тебя все боятся: вдруг ты и вправду найдешь способ делать людей бессмертными? Тогда каждому захочется оказаться поближе к началу очереди... Нет, если ты скажешь, что хочешь летать со мной - и только со мной! - то никто не осмелится тебе возразить.
- Меня просто не станут слушать, - сказал Говор не очень убежденно.
- Но вот сам же ты слушаешь меня! - Старик снова хихикнул. - Да, ты стареешь. Раньше ты не стал бы и слушать. Приказал бы отправить меня домой, и все.
- Старина... разве тебе плохо дома? Ты налетал столько, что хватит на две жизни. Уже десять дней, как ты вышел из больницы. Райская жизнь! Заслуженный отдых. В самом деле я готов сделать для тебя все, но по эту сторону атмосферы. Может, хочешь переехать в Африку? На Гавайи? Куда-нибудь еще? Я помогу, мы тебя перевезем - но, ради бога, выбрось из головы, из своей старой головы, что ты еще можешь летать. Тебя не выпустят с Земли даже пассажиром!
- Тебя же выпускают!
- Я куда крепче тебя. И, кстати, я теперь летаю в капсуле, где не испытываешь перегрузок. А пилот должен вести корабль...
- Не тебе учить меня этому, Говор. Я хочу летать. И я был бы сейчас не слабее тебя, не облучись я тогда на Обероне. Но ведь я не виноват, что облучился, когда летал по твоим, Говор, делам!
- Если бы даже был виноват я - все равно, - произнес Говор после паузы. - Скажи по-человечески, чего ты хочешь, или - прощай. В конце концов, я занят серьезным делом: стремлюсь продлить жизнь хотя бы тебе! И у меня мало времени.
- Ну да, - пробормотал старик. - У тебя мало времени... Не где же твое бессмертие? Ты не представляешь, как оно мне пригодилось бы: я стал бы молод и опять уселся бы за пульт...
Говор непреклонно покачал головой.
- Даже тогда - нет. Бессмертие - не омоложение.
Старик моргнул, и губы его задрожали.
- Продлить райскую жизнь, - сказал он. - Чтобы меня подольше кормили из ложечки? Не так я жил, чтобы... Тебе не приходилось жалеть, что ты не погиб раньше? А я теперь каждый день думаю об этом. Умереть на орбите вот о чем я мечтаю.
- И оставить меня на произвол судьбы? Спасибо! В общем, иди к черту! сказал Говор, поднимаясь. - Когда я тоже не смогу больше работать - вот тогда ты изложишь мне свои взгляды на жизнь. И на бессмертие. Только имей в виду, что бессмертные - они будут не такими, как ты. И даже не как я. Они будут вечно молоды, понимаешь? Но, конечно, будут умнеть с годами. Пока это удается не всем. И оставь меня, пожалуйста, в покое. Понятно? Серегин, отправьте его домой. Иди, старина, иди, - як тебе, может быть, заеду как-нибудь вечерком.
- Нет, - сказал старик. - Ты не чудотворец, Говор. А я ожидал от тебя чуда.
- Куда вас отвезти? - спросил Серегин. - Я распоряжусь.
- Куда-нибудь подальше. Это в ваших интересах. Но пока меня не увезут за пределы Земли, вам от меня не избавиться. Тебе тоже, Говор. Я приду опять. И ты ничего не сможешь сделать: нельзя же не пустить в Институт человека, который много лет водил его корабли. Так что до скорого, Говор! На космодроме...
Последние слова были сказаны уже в дверях.
- Ну, - сказал Говор, - если бы не мое воспитание, я бы стал бить вас, Серегин, чем попало. А работай вы у Герта, он вас вообще уничтожил бы.
- Я и не знал...
- Должны были знать.
- И потом, мне жаль его.
- Достоинство, нечего сказать! А кому не жаль? - Говор постоял, плотно сжав губы, шумно сопя носом. - Да, у него окончательно разладилось с психикой. Мрачное напоминание всем старикам, Серегин, особенно облучавшимся. Впрочем, что вам до этого? Но, собственно, и сам я хорош: зачем вышел к нему?
- Вы вышли не к нему, - возразил Серегин.
- Вот как? А к кому?
- Пилот ждет вас.
- Ага, - сказал Говор. - Я же говорю, что вы всегда все помните. А где пилот? Я его не испугал, надеюсь?
- Я здесь, - негромко сказал кто-то из угла.
- Чудесно. Значит, вы не испугались? Проходите, прошу вас. Поговорим у меня. Вы тоже, Серегин. Да вы... Простите, как вас?
- Рогов.
- Рогов, Рогов... Ну да, Рогов. Так вот, вы должны простить нас, стариков. Меня и того, которого я попросту выгнал. Он тоже когда-то был пилотом. И даже неплохим: второго класса. Но - темпора мутантур... Да, старики - невыносимый подчас народ. Вы должны иметь это в виду, поступая ко мне. Дело не только в том. Садитесь, прошу вас. Что-нибудь тонизирующее? Ну, а я выпью. Серегин, вас, надеюсь, не нужно приглашать? Так вот, дело не только в том, что я старик. - Говор откинулся на спинку кресла, повертел в пальцах бокал, заглянул в него, словно в окуляр. - Мои недостатки не превышают обычного для этой возрастной категории уровня. Но нам приходится работать в основном со старцами. С долгоживущими. Мы занимаемся геронтологией, вы слышали об этой науке? Вы ведь знаете, что в каждом уголке космоса, большого или малого, существуют свои условия, не похожие ни на какие другие. И вот мы ищем, не могут ли эти условия какая-то их комбинация - положительно повлиять на продолжительность жизни, а может быть, и... Словом, мы ищем людей, опыт которых мог бы со всей достоверностью нам сказать, что именно в данном месте существуют нужные условия. Тогда мы начнем изучать их как следует. Короче, нам приходится помногу летать: учет долгожителей даже в солнечной системе поставлен из рук вон плохо, она ведь, по сути, не так мала, система. Итак, я вас предупредил. Вы не боитесь того, что придется много летать?
- Нет, - сказал Рогов.
- Чудесно! Впрочем, чего вам бояться: вид у вас отличный, можно только пожелать такого же и себе. Корабли класса "Сигма-супер" вам, разумеется, знакомы?
- Да, - сказал Рогов. После паузы добавил: - В основном теоретически. Плюс месяц практики в Космическом резерве сейчас. Эти корабли появились, когда у меня был перерыв в полетах.
- Долго не летали?
- Довольно долго.
- Долго, Серегин, слышите? Гм... Скажите, Рогов, а летали вы на каких трассах?
- На межзвездных.
- Много? - спросил Серегин.
- Подождите, Серегин, я же разговариваю! Естественно, много: иначе он не был бы пилотом экстра-класса. Вы знаете, Рогов, я удивляюсь, что вас направили на такую скромную работу. Ведь пилотов экстра-класса не так много?
- Сейчас уже около двадцати.
- Все они - надпространственники, - сказал Серегин. - А как у вас с навыками работы в трех измерениях?
- Я почти все время работал именно в трех.
- Очень хорошо, - сказал Говор. - Исчерпывающий ответ. Вы еще что-то хотите спросить, Серегин?
- Только одно. Долго ли вы не летали? Точно.
- Да постойте, Серегин. Что вам дадут цифры? Ну, пусть он не летал даже пять лет - выработанные рефлексы и навыки ведь не исчезают. А вот почему вы не летали? Это важнее.
