Через образовавшийся круг в расплавленной стене влетела Старейшая Драконица с Норби, пристроившимся между двумя большими шипами на её спинном гребне. Драконица с рёвом выдохнула новый язык пламени, на который у неё должны были уйти все запасы сероводорода, расщепляемые в огнедышащих железах джемианских дракониц.
У Джеффа зачесалось в носу от едкого дыма, и он чихнул. Это помогло ему частично избавиться от оков, наложенных Моносом на его волю и разум. Он снова чихнул и смог помахать одной рукой:
— Я... остаюсь... собой!
— Разумеется, Джефф,— сказал Норби.— Ваше Высочество, угостите Моноса очередной порцией драконьего пламени.
Старейшая вскинула голову и снова взревела. Туманный потолок над садом растворился, и Джефф смог увидеть звёздное небо. Тем временем в траве появились очертания рта, искажённые от сильной боли.
— Ты ранила меня!
Драконица приземлилась на траву рядом со ртом и оскалилась в широкой улыбке. Норби отключил своё защитное поле, подлетел к Джеффу с протянутыми руками и принялся разворачивать витки, стягивавшие его тело. Не поддавался лишь один отросток, обвившийся вокруг головы юноши.
— Монос... не хочет... отпускать меня!
— Освободи Джеффа! — приказала Старейшая.— Или я прожгу в тебе такую дыру, что ты её не скоро заштопаешь!
Она подмигнула юноше, и тот понял, что Старейшая блефует: ни одна джемианская драконица не могла долго изрыгать пламя без отдыха, необходимого для восстановления биохимического механизма.
Джефф застонал, осознав, что Монос всё ещё читает его мысли и теперь имеет преимущество перед Старейшей.
«Да, Джефф Уэллс, я знаю все, что известно тебе. Несмотря на твоё сопротивление и причинённые мне повреждения, я продолжаю удерживать твой разум. Драконица причинила мне боль, но она немощна, как и все остальные. Никто не может справиться со мной! Но вы мне не нравитесь. Ваши мысли трудно контролировать, и я ощущаю вашу ненависть ко мне».
«Мы ненавидим тебя лишь потому, что ты убил Фарго и уничтожаешь жизнь на Джемии. Если мой разум неприятен тебе, тогда отпусти меня».
«Нет! Я заставлю тебя сдаться. Когда ты будешь полностью принадлежать мне, я буду управлять тобою и узнаю, как воспринимается жизнь на твоём уровне».
Норби, прикасавшийся к Джеффу, тоже услышал телепатический голос. Робот снова попытался оторвать отросток Моноса от головы Джеффа, но все усилия были тщетны.
— Монос, ты же убьёшь его! Тогда ты не получишь ничего!
Толстое щупальце вылетело из земли, прицелившись в Норби.
— Нор...би! Берегись!
На лету щупальце выпустило несколько пальцевидных отростков, попытавшихся схватить Норби, но соскользнувших с невидимой поверхности силового поля вокруг робота. Норби отлетел к драконице и устроился у неё на загривке между шипами.
Старейшая попыталась ещё раз изрыгнуть пламя, однако вылетело лишь облачко дыма.
— Если бы я только могла вцепиться в него зубами! — прорычала она.
Рот Моноса, раскрывшийся в траве, снова заговорил:
«Вы — опасные существа. Когда я заберу ваши знания, то уничтожу вас и снова буду один — неделимый, избавленный от необходимости думать и чувствовать...»
«Но ты уже думаешь и чувствуешь. И отныне так будет всегда, даже если ты уничтожишь нас. Мы изменили тебя...»
Щупальце на голове Джеффа выпустило новую петлю, захлестнувшую его шею. Петля начала затягиваться.
— Монос... убивает... меня!
— Вот что, чудовище! — произнёс Норби через сенсорный провод.— У Джеффа есть литания в честь дня летнего солнцестояния, которую он иногда произносит в трудные минуты. Сейчас я прочту тебе новую версию этой литании, поэтому перестань заниматься такой абсолютно бессмысленной вещью, как убийство. Слушай меня очень внимательно — ведь ты невероятно тупой, даже если тебе кажется, будто ты понимаешь все, что обнаружил в мозгах Фарго и Джеффа.
Норби вытянул наружу половинку головы и подбоченился, приняв свою любимую позу.
— Все мы являемся частью Вселенной — разумной её частью вроде тебя, Джеффа, дракониц, роботов Менторов и, разумеется, меня...— Норби сделал паузу, словно размышляя, правильно ли он расставил акценты.— В общем, все мы — воплощение самосознания Вселенной, её способности к мышлению и творчеству. Жизненно важно иметь множество различных видов сознания, но ты, в своём идиотизме, никак не можешь этого понять.
— Почему различия так важны? — спросил Монос.
— Разнообразие! — завопил Норби.— Запомни это слово, чурбан!
— Почему?
Пока Монос дискутировал с роботом, отросток, обвивший шею Джеффа, слегка ослабил свою хватку.
— Отвечай мне, робот! — прокричал рот Моноса.— Почему?
— Потому что во Вселенной должны существовать индивидуальные разумы, способные воспринимать её различными способами,— прохрипел Джефф.— У тебя свой способ, а у нас свой. Мы можем учиться друг у друга, но не можем стать друг другом.
— Так думал и твой брат. Эти сведения я уже почерпнул из его мозга. Я не считаю их важными.
Норби погрозил кулаком призрачному рту:
— Если бы ты задумался о важности разнообразия во Вселенной, глупый газовый мешок, то ты бы не убил Фарго и не пытался бы завладеть разумом Джеффа!
— Очень хорошо. Тогда я буду накапливать разнообразные восприятия. Для начала возьму человека и робота для изучения. Жаль, что я выбросил оба корабля субстанции, так как мог бы получить девушку и большого робота. Но я попробую вернуть их...
— А теперь, Джефф, пока он занят, освободись от него!
— Всё в порядке, Норби. Монос больше не вторгается в моё сознание. Я свободен.
— И ты останешься свободным,— строго произнесла драконица, выдохнув на пробу язычок пламени.— Я восстановила силы и могу доставить этому монстру немало неприятностей.
— Я уничтожу вас всех! — закричал Монос.— Вы — раковая опухоль во мне! Я должен избавиться от вас, избавиться от жизни на этой планете...
Старейшая заговорила твёрдым, но спокойным голосом, которым она, должно быть, пользовалась в те времена, когда проводила ежегодные собрания джемианского Совета.
— Слушай меня, маленький Монос! — Она указала когтём на рот в траве, словно призывая к покорности.— Я думаю, ты этого не сделаешь. Тебе будет скучно и одиноко до конца твоих дней. Ты будешь терзаться раскаянием и сожалеть о том, что не можешь общаться с нами.
— Но... но...
— Я хочу, чтобы ты вернул Фарго,— деловито продолжала драконица.— Ты должен был запомнить расположение каждого атома в его теле, иначе тебе не удалось бы изготовить такую точную копию. Не спорь и немедленно приступай к делу. Создай другого Фарго, но на этот раз восстанови первоначальную схему излучений его мозга.
— Почему я должен тебя слушаться?
— Потому что теперь, когда ты можешь существовать самостоятельно, тебе предстоит многому научиться. Жизнь отдельной личности очень сложна и одинока; я знаю об этом по собственному опыту. Я научу тебя способам мышления, которые помогут тебе справиться, помогут присоединиться к разнообразию Вселенной.
— Зачем тебе учить меня?
— Для меня это будет интересным и полезным занятием. Да, пожалуй, мне пора кому-то передать свой опыт.
— Но ты мне не нравишься, драконица.
— Ты тоже мне не слишком нравишься, маленький Монос, но мы с тобой поладим, особенно если ты будешь хорошо вести себя. Я обещаю больше не жечь тебя пламенем.
У Джеффа немного прояснилось в голове, и он стал понимать, что происходило между Моносом и Старейшей.
— Вы хотите сказать, что Монос может остаться на Джемии и учиться у вас, мэм? Но это...
— О нет! Я предлагаю Моносу роскошный подарок — себя!
Глава пятнадцатая
ПРОЩАНИЕ СО СТАРЕЙШЕЙ
Смысл её слов постепенно дошёл до Джеффа.
— Нет, Ваше Высочество, не позволяйте Моносу поглотить вашу личность! Пожалуйста, не надо. Монос не удовлетворится вами. Он сожрёт всех...
Призрачный рот скривился, как у человека, попробовавшего испорченную или несъедобную пищу.
— Я не хочу поглощать тебя, драконица.
Старейшая оскалилась в улыбке.
— Ты хочешь познакомиться с реальностью жизни на нашем уровне, Монос. Возьми меня, и ты также познакомишься с реальностью смерти. Копия Фарго обманула тебя со смертью, не так ли?
— Да. Он приберёг этот опыт только для себя.
— Монос, я останусь с тобой до конца отпущенного мне срока и научу тебя всему, что знаю. Я познакомлюсь с жизнью на твоём уровне, а ты узнаешь, каково жить в действительности. Ты значительно разумнее и интереснее для исследования, чем огненные пчелы и морские драконы.
— Я не верю тебе. Наверное, ты будешь прожигать дыры во мне и мне придётся съесть тебя, а тогда я могу заболеть...
