Стэпен вопросительно посмотрел на Клодта, тот молча кивнул.
— Ладно, но ты, красавчик, будешь сидеть здесь, и не вздумай пускать в ход свои штучки!
Клодт остался с Тайфуном в холле, а Стэпен вместе с Антелем и Светланой поднялся по скрипучей лестнице. Первая комната с уцелевшими окнами была признана годной. Стол и кровать имелись, Антель приволок откуда-то два тяжелых кресла с выцветшей обивкой и слегка попорченную молью плюшевую портьеру. Светлана некоторое время спокойно гладила кота, наблюдая, как обследует все углы Стэпен, заглядывает в окно, за которым царила непроглядная тьма, но когда он полез под кровать, ей стало смешно:
— Кого вы ищете?
Стэпен вылез пыхтя из-под кровати, встал, стряхнул пыль с колен и расплылся в масляной улыбочке:
— Таких девочек опасно оставлять одних, всегда найдется охотник…
Светлана опустила кота, сунула руки в карманы брюк, прошлась небрежной походкой, смерила взглядом солидное брюшко «лысого дяденьки»:
— Зато на вас польстится только дура!
Антель откровенно фыркнул, щеки Стэпена начали медленно раздуваться, лицо побагровело, но положение спас Клодт.
— Какого черта вы там застряли! — крикнул он снизу.
И тут Стэпен допустил ошибку: резко крутнувшись на каблуках, он вышел, увлекая за собой Антеля, а массивный ключ, тронутый ржавчиной, остался торчать в замочной скважине с внутренней стороны двери. Светлана немедленно подскочила и повернула ключ в замке. Тут же раздался сердитый возглас:
— Открой!
— Можете сторожить под дверью, — милостиво разрешила Светлана и заткнула уши, чтобы не слышать последовавшего вслед за этим взрыва ругательств.
Все равно сидеть под крышей лучше, чем шляться под дождем, даже если это крыша дома Орви!
Кот сонно мурлыкал в складках облезлой портьеры, заменившей одеяло, и щурил глаза на колеблющийся язычок пламени за стеклом «летучей мыши». Слышно было, как внизу беззлобно переругиваются Клодт со Стэпеном, устраиваясь на ночлег в холле, как возится за дверью стоящий на часах Антель и как роняет поленья Тайфун, разжигающий огонь в камине.
Светлана вздохнула, и ей показалось, что дыхание сгустилось в пар: так холодно и сыро было в комнате. Светлана натянула на голову капюшон, кое-как застегнула замок на куртке и с сомнением посмотрела на портьеру. Весь этот ветхий плюш к утру будет на ее вельветовых брюках. Какая мерзость!
— Какая мерзость! — повторила она вслух и быстренько закуталась в портьеру.
Потревоженный Васька выпустил когти и отвоевал себе кусочек одеяла в ногах.
Подмостив под локоть протертую едва ли не до дыр набитую какой-то травой подушку, Светлана с наслаждением вытянулась на своем невероятной величины ложе с резными спинками. Ныли усталые ноги, болела ушибленная при падении правая рука. Светлана еще раз вздернула рукав, чтобы посмотреть на виновника всех несчастий — браслет Орви, провела по нему пальцем, заставив переменить цвет.
— Боже мой, какой, наверное, переполох дома! — пожаловалась она Ваське. — Вечно я влипаю в какие-то дурацкие истории! Ну что мне стоило выставить Тайфуна за дверь?
Тоже вздумалось, Патрулю помогать… юная дружинница! Кому помогать и зачем? Клады какие-то, Могущество… Выманил меня из дому… «Отобьемся, отобьемся. Сам себе оружие». Что же не отбивался? Сперва делиться неохота было, а потом понял, что не отстанут, так и эта компания хороша стала? Предатель! Проводник ему понадобился. Ну какой же из меня проводник, если я вообще не знаю, о чем речь?!
Васька продолжал мурлыкать, только уши его отчего-то начали двигаться. Они сами собой настораживались, сами собой расслаблялись, двигались, каждое в свое сторону, и вели себя как совершенно самостоятельные единицы. Но Светлана этого не замечала. Она еще что-то говорила, но голова ее все ниже и ниже склонялась к подушке, пока наконец не опустилась на нее. Монолог прервался на полуслове.
Чего ворчать без толку? Подумаешь, в проводники записали. Не надо было бросаться на каждый зов! На Земле людей сколько? Толпа и еще немного. Однако никто не спешит спасать каких-то подозрительных патрульных, не привлекает к себе внимания зетагов и не выскакивает под дождь без обеда! Тайфун, видите ли, предатель! А что ему оставалось делать, если он потерял большую часть своих птеродских качеств? К зетагам в объятья бросаться, что ли? Нет, лучше уж с этими… к тому же у них рюкзак с едой есть. А еда, вообще-то, пользительная штука! Хотя лично я едой не интересуюсь.
Дом Орви был окружен прекрасным, но немного запущенным парком. Аллея высоких старых деревьев, сплетаясь ветвями, вела прямо к дому, перед которым когда-то был разбит газон, ныне заросший сорной травой и усыпанный опавшими листьями. Сам дом был увит диким виноградом настолько, что фасад практически скрывался под живым ковром листвы, побуревшей с наступлением осени. Над крутой остроконечной крышей торчали остатки полуразвалившихся дымовых труб, куски битой черепицы то и дело попадались под ноги.
Вокруг царила непривычная тишина. В городе никогда не бывает тишины абсолютной: где-то проедет машина или залает собачонка, или заскрежещет трамвай на повороте. А здесь даже деревья стоят почти не шелохнувшись, и птиц не слышно, хотя уже утро.
Светлана дошла до ворот с затейливой чугунной решеткой, поглядела на темнеющий неподалеку лес и подумала, что бродить в этих местах в одиночестве не слишком приятно. Серое, затянутое облаками небо навевало уныние и тревогу.
Светлана попробовала свернуть с центральной аллеи, но застряла в кустах буйно разросшейся живой изгороди, перецарапала руки и, уже придя в отчаяние, выбралась, наконец, к маленькому, затянутому тиной пруду. На берегу над самой водой стояла мраморная статуя девушки-гречанки, видимо, какой-то богини, оплетенной лозами дикого винограда. Светлана пожалела одинокую богиню, чье печальное лицо едва виднелось среди листьев, и подумала, какой славный дом отдыха можно было бы здесь устроить, если все здесь отреставрировать, назвать как-нибудь поэкзотичнее…
Тихое покашливание заставило ее оглянуться. Позади стоял Антель с карабином за плечом и охапкой хвороста в руках.
— Шпионишь?! — щеки Светланы вспыхнули пунцовыми пятнами.
— Стэп послал за хворостом, — смущенно промямлил Антель.
Светлана отвернулась от него, зажмурила глаза и вломилась в колючие кусты. На обратный путь она потратила гораздо меньше времени и уже через десять минут стояла у того гигантского дерева, чьи ветви едва не упирались в стекло ее спальни на втором этаже. Антель тихо плелся следом, чтобы тоже остановиться у дерева. Светлана посмотрела на паренька исподлобья.
