И тут вдруг на историческую сцену выходят молодые итальянские смутьяны-интеллектуалы, называющие себя "гуманистами", и говорят, что человек должен иметь право сам выбирать свою судьбу, и вовсе не обязан следовать по стопам своих родителей, в соответствующую гильдию, цех, или семинарию. Более того, он не обязан быть кроток и смиренен, и принимать ту судьбу, которую назначил ему бог, а волен стремиться к подвигам и великим свершениям, приносящим славу и бессмертие его, человека, имени. Понятное дело, ребята начитались книжек античных авторов, где про все эти подвиги было очень подробно расписано. Античный индивидуализм бросил вызов средневековому коллективизму. Это был подрыв всех и всяческих общественных устоев. Церкви пришлось учредить святую инквизицию и начать жечь еретиков на кострах. Но было уже поздно: джин (а точнее мим) был выпущен из бутылки античных рукописей, в которой он томился почти тысячу лет, и это было началом конца статичного доиндустриального общества.
Но тут возникает естественный вопрос: а почему, собственно, в античном мире могли существовать яркие индивидуальности, а средневековье было царством безликого коллективизма? Ответ, как мне кажется, очень прост: каждое общество позволяет своим членам то, что оно в принципе может им позволить, но не более того. Индивидуализм всегда сопряжен с повышенным расходом ресурсов: индивидуалисты соревнуются друг с другом, что приводит к дублированию усилий; чтобы выделиться, выпендриться, и обойти соперников индивидуалисты идут на разного рода рискованные предприятия и эксперименты, требующие больших затрат ресурсов. Небольшие по затратам ресурсов эксперименты могут привести к очень серьезным непредсказуемым последствиям, для парирования которых могут потребоваться очень большие затраты ресурсов, и прежде чем дозволить эксперимент, общество, заботящееся о своем выживании, должно быть уверенно, что у него хватит сил, чтобы справиться с непредвиденными последствиями экспериментов.
В отличие от средневекового общества, которое не могло позволить свободно вести себя даже королям, всячески ограничивая их поведение всевозможными религиозными и рыцарскими обычаями и правилами, античное общество было обществом, которое могло позволить всяческие свободы определенному кругу своих граждан (только свободных граждан, не надо забывать что большинство населения в античном мире составляли рабы). Античный мир мог позволить себе немного свободы постольку, поскольку это был расширяющийся мир, захватывающий в сферу своего влияния все больше и больше ресурсов. Но в один прекрасный (а может быть ужасный) день рост античного мира прекратился. На западе он уперся в атлантический океан - таких кораблей, на которых можно было переплыть океан в античном мире еще не существовало - не было подходящей техники. На северных границах античного мира было слишком холодно - хотя там и жили какие-то местные племена варваров, кое-как перебиваясь, чтобы не помереть с голоду, климат был непригоден для той технологии сельского хозяйства, которой располагала субтропическая, средиземноморская античная цивилизация, а значит завоевать северные регионы было невозможно - нечем было бы кормить солдат. Не было также транспортных средств, которые позволили бы снабжать войска продуктами с юга в достаточных количествах. То есть север также оказывался закрыт для античного мира по причине недостаточного уровня технологии. На востоке отдельные античные полководцы доходили до Индии и упирались в Тибет, за которым лежала могущественная Поднебесная китайская империя. Перейти эти высочайшие горы, да потом еще дать бой на территории противника, когда твои собственные тылы окажутся за высокими горами, абсолютно нереально. На востоке античный мир уперся в географический барьер. На юге лежала пустыня Сахара также непроходимая. Античный мир достиг барьера роста, который он не мог преодолеть при имевшемся в то время уровне техники. Античный мир оказался в ловушке ограниченных ресурсов. Он не мог больше позволить себе роскошь необдуманно распоряжаться ресурсами, в надежде что завтра он себе еще захватит. Встала задача экономии ресурсов. А чтобы их экономить, их надо тщательно распланировать, и потреблять назавтра не больше, чем ты потреблял сегодня. И так изо дня в день, из века в век, никакого разнообразия, все по издревле установленным правилам. Так наступило средневековье. Так были забыты древние свободы. Обычно историки говорят, что при переходе от античности к средневековью было отменено рабство. Но возможно правильнее было бы говорить, что была отменена свобода, все оказались в одинаково несвободном положении, и уже нельзя было выделить когото, кто был более несвободен чем другие, и назвать таких людей рабами.
И вот, спустя почти тысячу лет всеобщего средневекового рабства, гуманисты подняли интеллектуальный бунт против установленных порядков. Если бы за эти тысячу лет совсем ничего не изменилось, то, конечно же, их бунт был бы обречен. Однако, не смотря на всю статичность и застойность средневекового общества, изменения в нем исподволь накапливались. И в первую очередь накапливались знания. Географические барьеры не были абсолютно непроницаемы. Шло постепенное проникновение новых знаний из Китая и арабского мира, которое позволило Европе, в конце концов, создать технологии, позволившие ей преодолеть межконтинентальный барьер роста. От момента изобретения компаса (возможно под влиянием просачивающейся из Китая информации) до момента, когда другие мореходные технологии (помимо компаса) были доведены до того уровня, при котором можно было рискнуть отправиться в открытый океан, прошло почти триста лет. Прогресс шел очень медленно именно потому, что Европа, в силу географических причин была почти закрытой системой с информационной точки зрения. Почти - благодаря отважным путешественникам, таким как Марко Поло, занимавшимся в Китае тем, что сегодня назвали бы промышленным шпионажем. Но Марко Поло все же был исключением. После него потребовалось еще двести лет, прежде чем началась эпоха Великих Географических Открытий, эпоха Васко да Гама, Колумба, Магеллана, эпоха преодоления межконтинентального барьера роста. И преодолевали его люди, взращенные на гуманистической (в первоначальном смысле слова) идеологии - т.е. индивидуалисты, взявшие свою судьбу в собственные руки и надеявшиеся благодаря этим открытиям обрести славу и богатства.
Как только межконтинентальный барьер роста оказался преодолен, события стали развиваться лавинообразно. Колумб открыл Америку в 1492 (Начало преодоления межконтинентального барьера роста). В 1517 году (четверть века спустя после открытия Колумба) были опубликованы тезисы Лютера - началась Реформация, т.е. приспособление религии к новым временам, когда Европа уже могла позволить себе гуманистический индивидуализм. Позднее протестантская этика сыграет огромную роль в процессе индустриализации. В 1566 году, когда Европа лишь чуть больше полувека грабила Америку, началась революция в Нидерландах. Ее тоже делали люди, ощущавшие себя не игрушками в руках бога, а самостоятельными свободными субъектами исторического процесса т.е. духовные наследники первых гуманистов. Межконтинентальный барьер роста был фактически преодолен. Люди почувствовали, что начались новые времена и стали бороться за свободы, поскольку благодаря новым ресурсам эти свободы сделались реально достижимы, хотя все общественные институты (в первую очередь католическая церковь и государство) по инерции продолжали оставаться носителями традиций, выработанных еще в ту эпоху, когда ресурсов было меньше, и общество не могло позволить вольностей, допустимых в новых, более зажиточных, условиях послебарьерной эпохи.
