Гримаса, которую можно было счесть недовольной, промелькнула на ее лице:
— У Тони — бедняги — большие проблемы. Скажу по секрету — из-за Мэсона. Ах, этот Мэсон — что-то они там придумали с этим Эр… Что-то ужасное. А Тони — ему нужна твоя помощь, Дуг, серьезно говорю тебе. Идем туда!
Марсден поспешил за ней, скользящей словно змейка между гостями; он огибал локти и бокалы, извинялся, отшучивался, выдергивал длинные полы своей нелепой мантии из-под острых дамских каблучков… И, случайно повернувшись, увидел входящих под навес супругов Лейден.
Он ощутил нечто подобное удару кулаком в грудь. Не зря говорят старые люди — что-то передается от сердца к сердцу… Он налетел на полуголую фею в серебристом газе, и каскадик холодного шампанского обрушился ему за шиворот.
Паула смотрела на людей, крепко держась за руку мужа. Ее лицо было неподвижно. Она ни бровью не двинула, ни носик не сморщила, не позволила своим точеным губкам даже намека на улыбку. Царственно прошествовала она мимо Дугласа.
— Дуг! Где ты, Дуг! Идем!
Очнувшись от своего оцепенения, он неохотно пошел За Флорой.
— Сначала они испугались, что ягода — идиографическая, — рассказывал Тони небольшой группе слушателей. — Следующие разведки установили, что это не так. Но ребятам так и не удалось объяснить, почему ягода не номотетическая. И до сих пор это неясно.
— Правда — ослепительный мужчина? — шепнула Флора на ухо Марсдену.
Почему она так безразлично проплыла мимо него? Сделала вид, что не узнает? Чувство одиночества больно сжало сердце Дугласа. А Флора все шептала, — он заставлял себя прислушиваться и в то же время вежливо улыбаться продолжавшему речь Тони Мандрэйку:
— …удивительно умный — и никакого чванства! Распределение ареалов — произвольное. Мы проделали интенсивную работу по прогнозу, но Папа-Рад совершенно непредсказуем. Все, что мы можем сказать наверняка, — это что архипелаги выдохлись, с островами покончено. Вся оставшаяся на планете Радиация Парсло сконцентрировалась на континенте.
— Удивительную работу ты делаешь, Тони, — с искренним восхищением сказал пышный Клэйтон Мифлинн.
— Это точно! — вставил какой-то бизнесмен, одетый под разбойника с большой дороги — с двумя пистолетами у пояса, лучевым и лазерным.
Беседа продолжалась, — восхищенные слушатели, разинув рты, пожирали глазами разведчика. Марсден ощутил укол зависти. Тони был признанным лидером в своей сфере. Из всех разведчиков он был самым удачливым. Ему удавалось разнюхать сайт там, где десяток его товарищей проходили, не замечая ни малейшего колебания стрелки на своих детекторных аппаратах.
У Тони на его летной куртке из пластиковой кожи красовался большой железный крест, формой напоминающий мальтийский, а в петлице — ленточка ордена «За заслуги». Кожаный летный шлем и защитные очки лежали рядом на столе. Ноги разведчика были затянуты в узкие сапоги. В каждом дюйме Тони сквозила уверенность и даже лихачество. Отыскивая сайты, он носился на алом «Фоккере ДР-1 Трифан», на носу которого воинственно красовались спаренные девастаторы («уничтожители») типа «Шпандау». И Марсден не без зависти представил на мгновение самого себя в кабине флайера SE5a: он смотрит в прицел и нажимает гашетку своего девастатора «Виккерс-Льюис»…
Он видел Паулу в другом конце зала. Она с безразличным видом участвовала в беседе с группой операторов из студии Экзисенсов. Что они говорили — он не мог слышать, но все эти мужчины показались ему роем черных мух, жужжащих над медом.
Потом Флора ловким маневром увела Тони Мандрэйка от восхищенной толпы, странным образом похожей на группу поклонников Паулы, — и ухитрилась завести обоих мужчин в маленькую гостиную. Роботы подали шампанское. Марсден потребовал цитруса и джебаля, хотя он и не держался уже строгого тренировочного режима. Увидев входящего к ним Клэйтона Мифлинна, Флора поморщилась, но было уже поздно, — без откровенной грубости его не выставишь, а на такое Флора просто не была способна. Все четверо расположились в этой зеленой с розовым, комнате, мягко освещенной скрытыми лампами, расселись в комфортабельных формфитах, автоматически подстраивающихся к контуру и весу человеческого тела.
— Так если ты составишь для Тони гороскоп, то сделаешь нам большую честь, Дуг.
— Это верно, Дуг! — подтвердил Мифлинн с комически-покровительственным видом. — Разведчики заслуживают самого лучшего отношения.
— Есть еще Рамазон.
— Да, верно… Но все же, Дуг, как насчет того, чтобы обслужить меня без очереди? Мне предстоит крупная сделка. Хотелось бы знать расклад звезд на этот случай.
— Дуг будет счастлив оказать вам услугу, Клэй, — сказала Флора, вымучив любезную улыбку. — Но не сейчас — вы же понимаете важность ближайшего изыскания Тони.
Тони Мандрэйк молча кивнул. Он выглядел старше своих лет, очевидно, заботы его профессии быстро его старили. На его виске пульсировала жилка, а челюсти разжимались неохотно, словно он разгрызал слова, не желая их произносить.
— Ты права, Флора, моя дорогая. Делается все трудней… — Он рассеянно обвел всех глазами и, остановившись на Мифлинне, поднес бокал к губам.
— Конечно, Тони! Понимаю, как вам туго приходится, — Мифлинн похлопал рукой по своему диккенсовскому сапогу. — Даже в моем бизнесе — вертись, вертись, вертись, день и ночь. Если в две недели хоть раз перехватишь Дрим — то и это счастье, поверьте мне.
— Ну, значит, улажено, Дуг?
Он кивнул. Не мог отказать Флоре. А бизнес есть бизнес. Да и куш неплохой. Флора сделала очень хорошее дело. В силу особенностей жизни на Планете Парсло — рейтинг разведчиков был выше, чем у любой другой профессии, и их чествовали восторженней, чем президентов и фирменных магнатов. Люди здесь жили почти что на головах друг у друга — частой сетью деревень, объединенных в города. Новости разлетались быстро, как и положено новостям.
Разговор перешел на предстоящие выборы — стали обсуждать шансы Эр. Никто не решился дать прогноз — кроме Мифлинна, который презрительно обругал Эр и твердо высказался за нынешнего Президента. Правда, выяснилось, что с Эр он никогда не встречался.
Вдруг дверь распахнулась, и с криками, визгом и смехом ворвалась целая орда полуголых девиц, убегавших от своих кавалеров. Марсден воспользовался этим и встал, решив, что с него достаточно. Он смешался с толпой и принялся разыскивать Паулу. Кавалеры — именно так называли себя эти одетые в соответствии с таким старомодным словом молодые люди — поспешили на террасы, где и растворились в густом ночном тумане. Освещение было приглушено — из уважения к возможным желаниям гостей. Марсден вспомнил рассказы о старом «разрешительном» обществе — тогда любовь была открытой — не то что сейчас… В обеих системах есть свои преимущества. Быть может, его внуки — если родятся — снова, как прежде, будут со смехом заниматься любовью на открытом солнцепеке…
