Она резко повернулась и вышла, и в тот же миг отпечатки ее ладоней исчезли со стекла.
Комнату заполнили сестры, светлые и темные - только Варса не имела пары. Кадрин, как Одиночка, не могла участвовать в церемонии, и младшие, конечно, не допускались тоже.
Лампы весело мерцали, и в очаге пылал жаркий огонь. Повсюду плясали тени. Свежий камыш на полу был перемешан с сухими лепестками роз, и в комнате сладостно пахло минувшими веснами.
Варса, со свежими цветами в волосах, стояла спиной к очагу, как будто огонь мог согреть ее. Но Мать Альта знала, как ей холодно и страшно, хотя лицо девочки горело румянцем. Варса была нагая - такой будет и ее сестра, когда выйдет из тьмы впервые. Если выйдет, осторожно поправила себя жрица.
Мать Альта и ее темная сестра подошли к Варсе, воздев правую руку в благословении. Варса склонила голову. Благословив девочку, они сняли венок у нее с головы и бросили в огонь. Пламя пожрало цветы, наполнив воздух новым ароматом. В былые времена девочек раздевали прямо перед огнем и бросали в него одежду - но то были дни изобилия. В маленьком бедном хейме приходилось соблюдать бережливость во всем, даже во время церемоний. Мать Альта сама ввела эту перемену десять лет назад, и сестры почти не роптали.
Жрица и ее темная сестра протянули правую руку, и Варса ухватилась за них своими влажными холодными руками. Жрица с сестрой подвели ее к зеркалу между рядами одетых в белое женщин, каждая из которых держала в руке по одному красному цветку. В тишине шаги по хрустящему камышу казались раскатами грома. Варса не могла побороть сотрясавшую ее дрожь.
Мать Альта с сестрой трижды медленно обернули Варсу перед зеркалом, а все остальные при этом произносили: "За рождение. За кровь. За смерть". Затем жрицы остановили кружение, положив девочке руки на плечи, чтобы она не упала. Многие девочки, снедаемые тревогой, почти ничего не ели перед церемонией, и обмороки были делом обычным. Но Варса, хотя и дрожала, не лишилась чувств. Она уставилась на себя в зеркале и подняла руки - от страха ее маленькие груди покрылись пятнами, и румянец перешел со щек на шею. Она закрыла глаза, замедлила дыхание и снова открыла их. Мать Альта с сестрой запели позади нее:
Из ночи в день
Гряди, о тень,
К мольбе склонись.
Ко мне явись.
Варса обратила ладони к груди и сделала медленный призывный жест, повторяя слова за двумя жрицами. Она повторяла снова и снова - наконец темная сестра жрицы отошла, Мать Альта следом, и только тихий зов Варсы стал слышен.
Ожидание сгущалось. Все сестры дышали с Варсой в лад.
Легкий туман появился на зеркале, закрыв отражение Варсы. Варса, увидев это, задержала дыхание, проглотила слюну и сбилась с пения. Туман тут же стал таять по краям и ушел внутрь, оставив лишь белое, как снег, пятно против сердца.
Варса продолжала петь еще несколько минут, но глаза ее заволокло слезами она, как и другие, знала, что толку не будет. Как только туман начал таять, всякая надежда на появление сестры в эту ночь исчезла.
Мать Альта с сестрой коснулись спины Варсы ниже лопаток, шепча:
- Довольно на сегодня, дитя.
Варса медленно опустила руки, потом спрятала в ладонях лицо и расплакалась навзрыд. Плечи ее тряслись, и она не могла остановиться, несмотря на тихие увещевания жриц. Мать с темной сестрой закутали ее в зеленый плащ и увели прочь.
- Такое случается, - сказала Мать Альта остальным. - Это ничего. Она вызовет свою сестру в другую ночь, не обременяя себя церемонией. Не все ли равно, в конце концов.
Перешептываясь между собой, женщины вышли и отправились на кухню, где их ждал торжественный ужин. Нынче они попируют, несмотря ни на что.
Но Катрона и ее темная сестра Катри остались.
- Нет, это не все равно, - гневно выпалила Катрона.
- Связь уже не столь крепка, - поддержала Катри.
- Вспомни Сельну, - добавила Катрона, взяв сестру за руку.
- Катрона и ты, Катри, - не вздумайте говорить это Варсе, - ответила Мать Альта, стиснув руки. - Девочка имеет право верить в свою сестру. И не смейте разуверять ее.
Катрона и Катри молча вышли из комнаты.
Варса и утром не перестала плакать - глаза ее покраснели, ногти были обкусаны до крови.
Дженна и Пинта, сидя за столом рядом с ней, гладили ее руки.
- Ты еще вызовешь ее, - шептала Пинта. - Она придет. Ничей призыв еще не оставался без ответа.
Варса шмыгнула носом и вытерла его тыльной стороной ладони.
- Хуже ничего и быть не может. Все смотрят, а сестра не приходит. Хуже в жизни ничего не бывает.
- Да нет же, бывает, - бодро заверила Пинта. - Скажи ей, Дженна, - ведь правда, бывает?
Дженна состроила Пинте гримасу и сказала одними губами:
- Хороша из тебя утешительница.
- Ну так скажи что-нибудь сама. - Дженна подумала немного.
- Ты могла бы потерять мать. Или подруг. Или свой хейм. Да что там - ты могла бы жить в городе и слыхом не слышать о сестрах. Вот тогда тебе было бы хуже некуда.
Варса сердито забрала от них руки и встала.
- Вы-то почем знаете? Попробовали бы сами. Хуже ничего не бывает.
- Оставь ее, Дженна, - сказала Пинта, когда Дженна хотела пойти за Варсой. - Она ведь права. Хуже ничего не бывает.
- Хоть ты-то не дури, Пинта. Очень даже бывает. Но она права в одном. Нам пока еще не дано понять, что она чувствует.
- Ну, уж я-то так не оплошаю. Я вызову мою сестру с первого раза.
Селинда, сидевшая напротив, пожала плечами.
- Из-за чего столько шума? Когда-нибудь ее сестра да появится. - И она отправила в рот еще ложку овсянки. Но лучше всех поняла Варсу Альна.
- Сейчас это ей больнее всего, и ее не разубедишь. Мы ничем не сможем ее утешить. Со мной было то же самое, когда мне пришлось выбрать кухню. А теперь я лучшего места и представить себе не могу. - Альна довольно улыбнулась и встала из-за стола. Когда она вышла, Селинда сказала:
- Как она может говорить такое? Уж ей ли не знать, что лучше сада и поля ничего нет. Как она может?
Пинта положила ладонь на руку Селинды, но Дженна со смехом сказала:
- Как это там говорится? "Слова - это всего лишь прерванное дыхание". Вот так она и говорит - прерывая дыхание. Успокойся, Селинда.
Селинда молча встала и вышла вон. Пинта придвинулась к Дженне и горячо зашептала ей:
- А ты не думаешь, что Варса потерпела неудачу из-за нас?
- Из-за того, что мы подглядывали в щелку? Да ведь нас никто не видел и не слышал. Зато теперь мы знаем, как это происходит. Ничего плохого мы не сделали.
- Но все-таки...
- Варса медленно соображает и слишком многого боится. Вот что помешало ей - а не две лишние пары глаз и ушей. Ты же видела ее - и слышала, как она растерялась в тот миг, когда зеркало затуманилось. Она обретет свою сестру. И очень скоро.
