- А где сама эта чековая книжка?
- Не знаю. Возможно, изъяла полиция. Они проводили здесь обыск... еще до моего приезда.
- Да, возможно, возможно... - Розовски поднялся. - На сегодня, пожалуй, все, - он подумал немного. - Скажите, Елена... извините, что я по имени, не знаю вашего отчества...
- Алексеевна, - подсказала госпожа Вассерман.
- Елена Алексеевна, - повторил Натаниэль. - Очень звучное сочетание. Мелодичное, хотел я сказать... Так вот, Елена Алексеевна, наймите меня.
Она вскинула на него удивленный взгляд.
- Вы серьезно?
- Абсолютно.
- Вы что же думаете - я стану выбрасывать деньги на...
- Секундочку, - обманчиво-мягким голосом остановил ее Натаниэль. Во-первых, вам это не будет ничего стоить.
Она еще несколько секунд непонимающе смотрела на него. Розовски протянул ей чек на десять тысяч шекелей.
- Вот, - сказал он. - Возьмите.
Она взяла чек, вопросительно посмотрела на детектива. Он поощрительно кивнул:
- Берите, берите. Я вовсе не собираюсь принимать плату за убийство. А мне выпишите чек на сумму... - он задумался. - Восемнадцать шекелей.
- Сколько?! - не поверила Вассерман.
- Восемнадцать шекелей. Это стоимость моих сегодняшних расходов. Проезд в автобусе от Тель-Авива до Ашкелона. Выпишите мне чек, и будем считать, что отныне я работаю на вас.
Елена Вассерман немного поколебалась, потом извлекла из все той же сумочки чековую книжку. Быстро выписала чек. Натаниэль внимательно прочел чек и поклонился вдове Вассермана с некоторой торжественностью.
- Замечательно, - сказал он серьезно. - Итак, вы меня нанимаете с тем, чтобы я расследовал обстоятельства убийства вашего мужа?
Она нехотя кивнула.
- Очень хорошо, - сказал Натаниэль и облегченно вздохнул. - Теперь я не обязан выкладывать полицейским всю информацию. Поскольку она касается не только меня лично, но и расследуемого мною дела, а значит, интересов клиента. То есть вас.
Елена засмеялась.
- Я-то ломаю себе голову: зачем вам понадобилось, чтобы я вас нанимала...
Натаниэль тоже рассмеялся.
- Есть еще одна причина, - сказал он. - Я суеверен. А тут, извините за бестактность, сегодня говорить об этом как-то... Но клиенты мои один за другим отправились в мир иной. Мне не очень хочется обслуживать покойников. В этом случае слишком велика вероятность, что я отправлюсь за ними. Отчитываться, так сказать. Хотя не думаю, что им там еще требуются мои отчеты... У вас есть отдельный банковский счет? - спросил он, помолчав немного. - Несовместный с мужем?
- Есть.
- Прекрасно. В таком случае тот чек, который я вам только что передал, вложите именно на него.
Елена осторожно разгладила чек. Чувствовалось, что мысли ее далеки от денежных проблем.
- До свидания, - сказал Натаниэль.
- Что?.. Ах, да, всего хорошего, - произнесла она рассеянно. Когда Натаниэль уже открывал входную дверь, Елена вдруг слабо улыбнулась.
- Как же это вас угораздило? - спросила она, и Розовски услышал нотки сочувствия в ее голосе. - Вот уж ни за что бы не подумала, что детектив, бывший полицейский может оказаться в подобной ситуации.
Розовски тяжело вздохнул и развел руками.
- Увы, - ответил он, - боюсь, я просто-напросто отношусь к породе стопроцентных неудачников. Знаете, таких хватает. И, между прочим, почему-то среди евреев они встречаются гораздо чаще... - Натаниэль оживился. - Вот, помню, читал как-то о великом мудреце по имени Авраам Ибн-Эзра. Слышали об Аврааме Ибн-Эзре?
Хозяйка виллы отрицательно качнула головой.
- Понятно. В общем, жил в Испании тысячу лет назад великий еврейский мудрец по имени Авраам Ибн-Эзра. Знаток Торы, знаток Талмуда. Написал множество гениальных трактатов, ученые до сих пор восхищаются. А в обычной жизни - типичный неудачник. Никогда у него ничего не получалось. Почти как у меня в последнее время. Однажды он написал: "Если бы мне пришло в голову стать сапожником, люди немедленно перестали бы обуваться. Если бы для прокорма мне пришлось шить на продажу саваны, люди просто-напросто перестали бы умирать!"
Елена рассмеялась.
- Ну вот, - продолжил Натаниэль. - Со мной происходит нечто похожее. Стоило мне заняться частным сыском, как кривая преступности резко поползла вниз. Я едва не превратился в нищего. И подумал однажды - знаете, в таком полубредовом состоянии: надо платить налоги, надо оплачивать помещение, зарплату сотрудникам... Вот. Я, стало быть, и подумал: "Впору самому заняться преступлениями. Пришить кого-нибудь, а потом расследовать..."
- Царь Эдип, - сказала Елена.
- Что, простите?
- Царь Эдип занимался расследованием преступления, им же самим и совершенного, - объяснила она.
- Правда? - озадаченно переспросил Натаниэль. - У него что, тоже не было работы?
Хотя - какая там у царя работа... Впрочем, неважно. Вот как раз после того, как я об этом подумал, Бог - или кто там еще - подловил меня на слове, - он огорченно развел руками и вдруг спросил: - Елена Алексеевна, а ваша домработница - она каждый день выбрасывает мусор? Там, возле двери, я заметил пластиковую урну. Как думаете, она пуста?
- Скажете тоже, - фыркнула Елена. - Если бы я ей не напоминала, мы бы заросли мусором по уши! А сегодня я ей, естественно, не напоминала. Не до того было. Так что, если хотите порыться в мусорном ведре - сколько угодно. Но без меня, хорошо?
11.
Розовски вернулся домой около одиннадцати. У подъезда приткнулась светло-серая "субару" Алекса. Сам Маркин маячил поблизости. Розовски его окликнул - Ну где ты пропадаешь? - Маркин подбежал к нему. - Я уж часа полтора тут торчу.
И телефон твой не отвечает.
- Да? - удивился Натаниэль. Он вынул аппарат из поясного футляра. Точно.
Батарейки сели, ч-черт... Я-то думаю: что это мне никто не звонил весь день?
Ладно, пойдем. Попьем чаю, поболтаем.
Они поднялись в квартиру Натаниэля.
- А где мать? - спросил Маркин, останавливаясь на всякий случай у порога. Он немного побаивался суровую мамашу Натаниэля.
- У родственников, не бойся. Проходи. Я временно живу один, - Натаниэль упал в кресло и блаженно вытянул ноги. - Ф-фу-у... Садись, садись, сказал он, видя, что Маркин все еще переминается у двери.
Алекс сел в кресло напротив.
- Чай будет?
- Конечно, будет, - ответил Натаниэль. - Ты сейчас пройдешь в кухню, нальешь воды в чайник, принесешь чашки и заварку, а в шкафчике разыщешь что-нибудь вроде печенья. И будет чай.
- Эксплуататор... - проворчал Маркин и прошествовал в кухню. - Тебе покрепче? - крикнул он спустя несколько минут.
- Покрепче, покрепче.
Алекс принес поднос с чашками, сахаром и нераспечатанной пачкой печенья.
Некоторое время после этого они молча пили ароматный горячий напиток и слаженно хрустели печеньем.
