— Доклад? — удивился комиссар.
— Ну да! О перспективах внедрения нашей агентуры в Среднем Занзибаре. Старику он зачем-то понадобился.
— И что?
— Да забыл я его! В серой папке. На столе. Прийдется заехать.
— А не опоздаем?
— Да нет, это же пара минут.
Автомобиль на полном ходу свернул в сторону управления контрразведки.
— Заходи! — скомандовал министр внутренних дел, когда машина затормозила.
— Да, я и здесь посижу, — нерешительно начал комиссар, с опаской поглядывая на высокие серые стены здания контрразведки.
— Пошли, пошли! А то мне скучно будет! — Конг подхватил упирающегося комиссара под руку и повлек за собой. Они быстро пробежали высокий пустынный холл и стали спускаться в подвал.
— А чего туда? — не понял Фухе.
— Да я забыл доклад в пятнадцатой камере, на столе. Понимаешь, смешного человечка мне привезли, я так увлекся, что все забыл. А, вот и она!
И действительно, перед ними была пятнадцатая камера.
— Пошли! — приказал Конг, распахивая дверь.
— Я лучше тебя подожду! — твердо ответил комиссар, но Конг схватил его за шкирку и впихнул внутрь.
Первый, кого увидел комиссар, был инспектор Лардок. Бедняга скорчился на железном табурете и что-то быстро писал. Его окружало несколько крепких парней в тренировочных костюмах и кожаных, покрытых рыжими пятнами передниках.
— А вот и мы! — радостно сообщил Конг, обнимая комиссара. Тот затосковал и рванулся, но железные руки Акселя сжали его, не давая двинуться с места.
— Та-а-ак, — продолжал Конг. — А вот и магнум! — он вытащил из кармана своего гостя собственный подарок. — Ну вот, дружище, я же тебе говорил, что у меня постоянная связь с Кальдером. Вот он и прислал мне смешного человечка. Все написал? — вопрос относился уже к ребятам в фартуках.
— Как есть, все! — хором ответили они.
— Тогда тащите его отсюда! — распорядился Конг. Приказ был мигом выполнен.
— Ну-с, — вел далее Конг. — А вот и папочка! — с этими словами он взял со стола небольшую серую папку. — Так, что в ней? Гм-м… Доклад о занзибарских делах куда-то посеялся, зато… зато… Да, гляди, мымрик! Это же некролог о нашем национальном герое комиссаре Фухе: «Опора нации… героический пример… в гуще битвы… пал при штурме… вечно скорбящие…» Это надо тут же к президенту и на радио!
— Как пал? — возмутился Фухе. — Как на радио? А я кто?
— А это мы выясним, — с готовностью пообещал Конг. — Вот и с этим сопляком Лардоком выяснили. Он целую статью о героизме своего лучшего друга Фухе накропал. Завтра же в прессу пойдет. А со всякими самозванцами, которые присваивают имена наших национальных героев, мы, будь уверен, в лучшем виде разберемся. А ну-ка, ребята! — последнее онсказал двоим парням в фартуках. — Дайте-ка этому типу, да как следует!
Фухе приподняли над полом и для начала от души встряхнули, затем последовала пара увесистых зуботычин.
— Эй, Аксель! — возопил комиссар, не ожидая дальнейшего. Прекратите!
— Продолжайте, ребята! — милостливо разрешил Конг. Последовало продолжение.
— Ах вы, черт вас! — взревел Фухе. — Надоели!
Ударом кулака он как следует врезал одному из мучителей. Тот вякнул и сполз на пол. Другой негодяй поспешно отскочил к двери.
— Браво, сынок! — удовлетворенно хмыкнул Конг. — Вызвать подкрепление или поговорим?
— Ты чего это, Аксель, такой странный сегодня? — как ни в чем не бывало поинтересовался Фухе, хватая второго негодяя и приводя его несколькими пинками в коматозное состояние. — Работы у тебя слишком много или здоровье подкачало?
В ответ Конг вздохнул и достал из кармана магнум.
— Вот и спасибо, — обрадовался Фухе, протягивая руку к своему оружию. Но вернуть подарок не удалось — короткий ствол уставился прямо в нос комиссару.
— Не дури! — велел Конг и затянулся «Лояном». — Сядь и слушай!
Комиссар подчинился.
— А ну-ка расскажи мне, — продолжал Аксель. — Как это ты с полигона-то смылся?
— С какого полигона?
— С ракетного. Где тебя хотели погонять.
— Эх ты, Аксель! — вздохнул Фухе. — Ты меня на этом полигоне видел? А может, этот сосунок Лардок видел?
— Но он говорил…
— А ты его придави, он тебе еще не то скажет.
— Ладно! — оборвал комиссара Конг. — Довольно! Выкладывай по-порядку.
Фухе закурил свою любимую «Синюю птицу» и пустил кольцо дыма прямо в нос Акселю:
— Все проще простого. Когда меня уже собирались отправить на эту экскурсию, я назвал Кальдеру пароль.
— Что? — ахнул Конг.
— Пароль.
— Я слышал, что пароль. Но откуда ты?…
— А откуда ты?
Конг пожал плечами:
— Если это так тебе интересно, то я договорился с Кальдером лично. По телефону.
— Ну и я по телефону, — ухмыльнулся комиссар.
— С Кальдером? Не может быть!
— Не обязательно с ним. Ты, Аксель, думай. Ты ведь сам меня спрашивал, умею ли я думать. Вот и давай…
— Заткнись, болван! — рыкнул Конг. — Ну, конечно! Ты связался со своим дружком! С Габриэлем!
— Понял-таки, — согласился Фухе. — Именно с ним. Как это твои душегубы его не поймали?
— Сам не понимаю, — мрачно проговорил Конг. — Успел дать деру, паршивец! Смылся и связался с этими чертовыми демократами и Кальдером.
— Эх ты! — укорил его Фухе. — А мне говорил, что ищешь, ищешь, все морги обшарил!
— Все честно! Искал как мог! А если бы нашел, то именно в морге. А что? Похороны по высшему разряду!
— Ну вот, — продолжал Фухе. — Я назвал пароль и мы с Кальдером быстро договорились.
— Значит, он продолжает наступление на столицу?
— Угу! А теперь с ним еще и Вайнштейн. Как это ты мне, Аксель, объяснял? У нас, значит, четыре генерала? Стало быть, теперь два против двух?
— Да, это ты сумел, — согласился Конг. — Ладно, спасибо за откровенность. Оставайся-ка здесь покуда, а я пойду. Надо к похоронам готовится.
— Это к моим-то?
— Не к твоим, — строго ответил Конг. — А к похоронам национального героя великого комиссара Фердинанда Фухе. А с тобой мы разберемся.
— Ох-ох-ох! — застонал и заплакал комиссар. — Ох ты, горюшко мое горькое! Пришел мой час последний! Похоронят, похоронят меня, горемычного! Сомкнется надо мною доска гробовая, забудет обо мне отдел кадров нашей дорогой поголовной полиции! И уйду я в выси горнии, где тоже, даст бог, стану начальником поголовной полиции. Освоюсь я, поработаю, а там и ты, Аксель, пожалуешь! И возьму я тебя, друг ты мой единственный, к себе в полицию поголовную — курьером!
