Ты спрашиваешь, когда это я успел выучить твой язык? Поскольку это очень простой язык, а к тому же очень легкий в письме, то я не имел с этим никаких трудностей. Если тебя и дальше интересует переписка со мной, я с удовольствием буду отвечать на все твои письма.
Скандер
Ауридгая II
Дорогой друг!
Твой энтузиазм укрепляет мое чувство к тебе. Ты пишешь, что я не ответил на твой вопрос, как я намереваюсь посетить Землю? Признаюсь, что я обошел этот вопрос намеренно, поскольку мой эксперимент продвинулся еще недостаточно далеко. Я хотел бы, чтобы ты проявил еще немного терпения по отношению ко мне, а позже я смогу описать тебе все детали. Ты прав, говоря, что для существа, живущего при температуре 500 градусов, было бы трудно свободно общаться с людьми. У меня никогда не было такого намерения, но прошу тебя не беспокоиться. Однако давай сменим тему.
Я ценю такт, с которым ты поднимаешь вопрос моего заключения. Но это совершенно излишне. Я проводил запрещенные эксперименты на собственном теле — способом, который признан опасным для общественного блага. Например, среди прочего, я один раз понизил свою поверхностную температуру до 150 градусов, чем сократил период радиоактивного распада элементов, окружающих меня. Это вызвало неожиданные помехи в нормальном приливе энергии от особи к особи в городе, где я жил. Это и послужило последним толчком к выдвижению мне обвинения. Я должен отсидеть еще тридцать лет. Было бы приятно оставить здесь свое тело и попутешествовать по Вселенной — но, как я уже писал, расскажу тебе об этом через некоторое время.
Я не сказал бы, что мои соотечественники являются высшей расой в Галактике. Да, мы обладаем определенными особенностями, которых вы, люди, очевидно, не имеете. Мы живем дольше не благодаря открытиям, которые сделали по отношению к себе, а потому что наши тела построены из более устойчивого элемента — я не знаю, как вы его называете, но его атомный вес 52,9.[3] Наши научные открытия таковы, что их, собственно, сделала бы любая раса такой же физической структуры, что и наша. Тот факт, что мы можем работать при температурах, настолько высоких… — не знаю, как это точнее выразить — очень многое значил для открытия и использования подпространственных энергий, которые необычно активны и требуют чуткого управления. В более поздней фазе для этого управления можно применять и машины, но начальные работы должны производиться только «вручную» — пишу в кавычках, поскольку у нас нет рук.
Пересылаю тебе фотопластинку — охлажденную и насыщенную химикалиями — соответственно вашему климату. Я хотел бы, чтобы ты сделал свой снимок. Ты должен только соответствующим образом расположить ее согласно законам оптики — это значит, коль скоро свет распространяется по прямой, ты должен стать напротив пластинки — и когда будешь готов, только подумать: «ГОТОВ!» Снимок будет сделан автоматически.
Хотел бы ты сделать это для меня? Если бы это тебя заинтересовало, я тоже выслал бы тебе свое фото, однако тут я должен тебя предостеречь — моя внешность наверняка будет для тебя шокирующей.
Искренне преданный тебе, Скандер
Планета Ауридгая II
Дорогой друг!
Пара коротких предложений в ответ на твой вопрос. Пластинку не нужно помещать в фотоаппарат. Я понял, что ты имеешь в виду. Нет, не надо никакой коробочки с темнотой. Пластинка сама сделает снимок, когда ты только подумаешь: ГОТОВ!
Скандер
Ауридгая II
Дорогой друг!
Ты говоришь, что когда ждал ответа на последнее письмо, то показал фотопластинку одному из врачей в больнице — я не могу себе представить, что ты понимаешь под словом «врач», и что такое «больница»? А он взял и заявил об этом правительственным органам. Зачем ты все это сделал? Я думал, что мы ведем с тобой милый обмен частными и сугубо личными письмами.
Я действительно был бы тебе очень благодарен, если бы ты прислал мне свой снимок.
Ауридгая II
Дорогой друг!
Я уверяю тебя, что меня не разозлило то, что ты сделал. Это меня только заинтриговало, и я жалею, что тебе не вернули пластинку. Зная, каким может быть правительство, я могу допустить, что они вообще могут не возвратить тебе ее, и поэтому позволяю себе прислать еще одну такую же.
Я только одного не могу понять. Почему это тебя предостерегли от продолжения нашей переписки? Неужели же они полагают, что я съем тебя на расстоянии? Мне очень жаль, поверь, но я не ем углеводородов. Во всяком случае, я хотел бы обязательно иметь твой снимок, как память о нашей с тобой дружбе. Не забудь, что как только я получу твою фотографию, я тут же вышлю взамен свою! Ты можешь оставить ее у себя, выбросить или отдать правительству — но, во всяком случае, я буду знать, что провел с тобой честный обмен!
С наилучшими пожеланиями, Скандер
Ауридгая II
Дорогой друг!
Твое последнее письмо так долго не приходило, что я было подумал: не решил ли ты прекратить переписку? С огорчением я заметил, что ты так и не прислал в этом письме свою фотографию. Меня заинтриговало также, что ты пишешь о какой-то болезни, которая опять овладела твоим телом. Но я тут же опять утешился, как только прочел твое обещание, что как только ты выздоровеешь, то обязательно пришлешь снимок. Все это хорошо, но почему такая задержка с этим выздоровлением и что это такое? Однако самым важным является то, что ты написал. Я ценю философию клуба, который просит своих членов о том, чтобы они не писали о грустных делах. У всех нас есть личные заботы, которые в нашем мнении затмевают все другие заботы. Я сижу здесь, в тюрьме, приговоренный к проведению последующих тридцати лет вне главного потока жизни. Саму мысль об этом тяжело вынести моему неспокойному духу, хотя я знаю, что передо мною еще долгая жизнь после освобождения.
Несмотря на твое дружеское письмо, наш контакт только тогда будет возобновлен, я имею в виду — полностью, во всей широте, когда ты, наконец, пришлешь мне свой снимок.
Твой ожидающий Скандер
Ауридгая II
Дорогой друг!
Наконец-то я получил твою фотографию! Как ты и предполагал, твоя внешность поразила меня. Я думал, что по твоему описанию мне удалось верно вообразить образ твоего тела. Но оказалось, что слова не в состоянии описать предмет, которого ты (я имею в виду себя) до этого никогда не видел.
Ты наверняка заметил, что я прислал, как и обещал тебе, свой снимок. Похожий на обрубок металлический тип — не являюсь ли я (могу поспорить, что да!) слишком отличающимся от того, чего ты ожидал? Разные расы, с которыми мы установили контакт, начинали относиться к нам со сдержанностью, сделав открытие, что мы высокорадиоактивны, то есть являемся высокорадиоактивной формой жизни, буквально уникальной в своем роде (насколько мы знаем) в этой Галактике. Поверь, что эта изоляция очень мучительна. Может быть, ты помнишь еще ту идею: (я обещал тебе ее более подробно рассказать) в общем, идея о возможности покинуть не только эту невозможную тюрьму, но также и тело, которое, как ты сам понимаешь, никуда отсюда убежать не может.
