Пока его дела были плохи. Даже если смастерить плот из материалов, имевшихся в хижине, как спуститься к берегу? Даже если бы ему удалось добраться до воды, столь технически продвинутая организация, как БТК, скорее всего, тут же засекла бы его. Да и в открытом море не спрятаться. Они, несомненно, сканировали сенсорами каждый дюйм океана.
Поэтому он проводил свои дни в раздумьях, и в последнее время его мысли занимал не только побег.
Грейди снял с себя колючий бушлат и повесил его на крюк возле двери, затем прошел к письменному столу, полистал лежавшие на нем бумаги. У него было много бумаги и ручек, а вот книга всего одна. БТК оставило ему тонкий томик в кожаном переплете и названием, тисненным золочеными буквами на корешке: «Omnia». Первый раз, когда он пролистал ее, страницы оказались пустыми, за исключением одной фразы: «Пока я открыта, спроси меня о чем угодно». Он пытался написать вопрос прямо на развороте страницы, но на поверхности не оставалось никаких следов. От отчаяния Грейди произнес первое, что пришло ему в голову:
– Как мне выбраться с этого острова?
Внезапно страницы заполнились текстом и рисунками, связанными с его собственными исследованиями в области гравитации, включая оглавление на первой странице и аннотированную библиографию в конце. Джон вновь пролистал книгу и обратил внимание на гиперссылки: стоило постучать по ним – и они наполняли книгу более подробной информацией. Так он то увеличивал, то уменьшал свои научные статьи, пролистывал тысячи страниц лабораторных записей, диаграмм, таблиц и результатов испытаний за годы работы – все, что они с Бертом записали. Даже сделанные от руки пометки на стикерах каким-то образом записали и спроецировали на пергаментные страницы. Фотографии еще не достроенного гравитационного зеркала; работы по кинематике, которые Джон читал, кривые Риччи – короче, все, что он когда-либо изучил и усвоил из квантовой механики. Информации не было конца.
Эту книгу явно создали с помощью какой-то продвинутой технологии – на вид страницы были сделаны из качественного пергамента, но действовали как цифровые экраны с высоким разрешением. Личный Интернет. Джон тщательно изучил материал, но ни разу не заметил ни единой вспышки. Текст казался вполне физическим – написанным качественными чернилами. В книге не было ни батареи, ни разъема питания. Она походила на очень старую энциклопедию. Он снова открыл ее на титульной странице и спросил:
– Что означает Omnia?
Страница опустела, после чего на ней появилось слово «Все».
Грейди кивнул сам себе и сказал:
– Научи меня морской навигации.
Страница быстро заполнилась статьями по теме, только большие разделы скрывали черные полосы и прямоугольники.
Затем Грейди потребовал:
– Покажи мне, как построить небольшую лодку.
И снова книга заполнилась цензурованными статьями с рисунками и зачерненным текстом, иногда от них оставались только многообещающие заголовки – словно назло читателю.
Значит, не Интернет, а отредактированная виртуальная библиотека, где вся информация строго контролируется. И как будто для того, чтобы продемонстрировать, насколько, она выдавала результаты, но увидеть их не позволяла. Предлагала ответы, считавшиеся безвредными или полезными для ее хозяев. Но каким образом она определяла, что цензурировать, причем еще настолько быстро? Явно какая-то невероятно продвинутая технология.
Но библиотека все равно должна иметь какую-то беспроводную систему для передачи запроса и получения данных – радиопередатчик и приемник. Скорее всего, маломощные, но на их основе Джон смог бы сделать что-то вроде коротковолнового передатчика. Соорудить антенну. Усилить сигнал. Он несколько следующих дней пытался разорвать книгу, вынуть нужные части, но она оказалась гораздо прочнее, чем ожидал Грейди, не поддавалась ни ножу, ни огню, ни грубой силе. Кожа была на удивление крепкой. Джон бил по ней, бросал, топтал, но даже царапины не смог сделать. Похоже, в материаловедении произошел какой-то крупный прорыв, о котором он не знал. Возможно, какие-то углеродные решетки или что-то подобное. Грейди не мог не признать, что техника была невероятной.
В какой-то момент Грейди закрыл книгу и больше ее в руки не брал. Теперь она лежала на полке под куском кристаллической породы, который он нашел на острове.
После опыта с обезоруживающе высокотехнологичной «древней» книгой Грейди с подозрением смотрел и на бумагу с ручками. Сперва он даже решил не пользоваться ими, полагая, что похитители с их помощью начнут следить за тем, что он пишет, но затем вспомнил о старом хобби, о котором не думал бог весть сколько лет.
Он снова начал сочинять музыку.
В молодые годы он иногда задумывался над тонами, которые слышал в математике. Научившись нотной грамоте, он решил попытаться попробовать себя в сочинительстве – хотя интереса к традиционной музыке практически не испытывал. Теперь же он решил продолжить свои композиторские опыты, а за этим БТК могло следить сколько ему угодно. Они будут его слушателями. Правда, у него не было ни пианино, ни гитары, но он всегда мог проигрывать музыку в собственной голове. Джона даже повеселила мысль о том, как его похитители станут искать глубинный смысл в его новой работе. Насколько ему было известно, ничего подобного там не было – присутствовала лишь приятная фрактальная симметрия.
Грейди взял кусок бумаги, испещренный нотами, и пробежал по нескольким пассажам своей любительской симфонии, размахивая одной рукой и как будто дирижируя. Он усмехнулся про себя. Черт возьми, он действительно сочинял симфонию. Забавно – не попади он в плен, никогда в жизни не стал бы таким заниматься.
Дела шли не очень. Джон задумался о том, как у Моцарта и Бетховена все так хорошо получалось. Он уже сочинил несколько хороших частей, но вот с тем, как соединить их воедино, вышла загвоздка – он же не коплендского «Билли Кида»[37] собрался сочинять. Он стремился к красоте, к скорбной меланхолии – к тому, что сейчас переполняло его. Но, казалось, Грейди не хватает словарного запаса. Ему пришлось признать, что природа, наделив его многими талантами, забыла о музыкальном. Тот не давался ему так легко, как математика, – хотя две эти области и были в какой-то мере связаны.
Грейди прошел на кухню посмотреть, что принесли ему гномы. Они всегда оставляли еду, завернутую в вощеную бумагу и обвязанную бечевкой, на кухонном столе. Он поочередно понюхал все пакеты. Похоже, свежая белая рыба. Соленая свинина. Овощи. Сладкое масло. Ломти свежего хлеба – не итальянские или французские булки, а грубый черный хлеб, который не черствел несколько дней. Молоко. Вода. Еще один кувшин с красным столовым вином. Грейди постоянно боролся с искушением выпить все вино разом, вместо того позволял себе не больше кружки за обедом. Причин напиться было немало, но он понимал, что за ним наблюдают, и не хотел доставлять им удовольствие тем, насколько безнадежно себя чувствует. Когда Грейди только тут появился, то несколько недель искал камеры и микрофоны – ворочал, переставлял каждый предмет мебели. Но если БТК и следило за ним, то устройства наблюдения спрятало хорошо, или они были слишком миниатюрными.
