— С чем же я могу в ней участвовать? — в отчаянии спросил Теор.
— Да, у тебя немногое осталось, — согласился Чалхиз. — И все же город Ниарр неплохо защищен.
— Попытка взять его дорого вам обойдется. Когда там узнают, что случилось, от тех, кто ушел на юг, все мужчины и полумужчины, не дравшиеся здесь сегодня, — а их там много в сезон работ на ранчо, — придут с женами и детьми и встанут на защиту.
— Несомненно. Иначе мы расправимся с ними без жалости. Но все же мы можем с тобой договориться.
Теор потерял самообладание:
— С такими животными, как вы?
Чалхиз схватился за топор, затем убрал руку и гневно произнес:
— Мы берем то, что по праву принадлежит нам. Если бы на ваши земли пришли наводнение, ураган, Разруха, рыбный голод и нищета, вы сами попытались бы завоевать себе другую территорию, где угодно. Разве нет?
— Может быть, — вздохнул про себя Теор. — Но за вами я этого права не признаю.
Порыв ветра ударил в палатку, ее стойки заскрипели. Стал слышен шум приближавшегося дождя.
— Что ж, — Чалхиз нагнулся к Теору. — Не для того я привел тебя сюда, чтобы выслушивать оскорбления. Давай поговорим. Думаю, что твои родители оба погибли.
Вернувшееся воспоминание сдавило Теору грудь.
— Если я правильно понял ваши законы, это делает тебя новым Управителем. Твой народ будет вынужден подчиниться, если ты прикажешь ему сложить оружие.
— Нет. Мы — свободные люди. Им не нужно меня бояться. Надеюсь, они и не будут. Да и я никогда им ничего подобного не прикажу.
— Послушай. Если они станут драться, мы уничтожим их всех до одного. Но, если они сдадутся, мы разрешим им уйти за горы. Знаю, там не очень хорошая земля, но они хотя бы будут живы.
Пальцы Теора терзали друг друга.
— Нет.
— Подумай получше. Нельзя так уж дорожить своей землей.
— Ведь у вас было только несколько гнилых топей и островов, так? Мы строились здесь с незапамятных времен. Дамбы, плотины, очищенные поля, дома — все, что у нас есть, куплено кровью и потом наших предков. Тебе не понять, что это значит.
— Ты должен изменить свое мнение. Твои родичи много сил положили на это, согласен. Но что бы все до последнего ниарранца согласились погибнуть? Сомневаюсь.
Теор боролся с искушением взорваться. Догадка врага била слишком больно.
— Как можем мы верить, что вы не броситесь на нас, если мы откроем вам проход через городские ворота?
Чалхиз рассмеялся.
— Придется тебе поверить мне на слово. Однако числом нас меньше, чем вас. Мы не так искусны в обращении с землей. Когда эта страна будет нашей, нам достанутся и голодные варвары севера. Захотим ли мы рисковать войском, нападая на многочисленных вооруженных жителей Ниарра без провокации? — Он угрюмо добавил. — Обещаю — если вы не сдадитесь, твой народ ждут либо смерть, либо рабство.
Теор собрал оставшиеся силы.
— Сегодня ядро нашей армии избегло плена. Его можно вернуть и укрепить. Если вы не остановитесь в Ролларике — не нас, а вас ждет поражение.
Чалхиз плюнул. Над головой раскатился гром.
Чуть погодя Улунт-Хазул предупредил:
— Я буду держать тебя отдельно от остальных. Мы останемся здесь еще на несколько дней, будем готовиться к походу на Ниарр. Советую тебе все хорошенько обдумать и переменить точку зрения. Иначе мы изрежем тебя на куски и съедим на глазах защитников города.
Он что-то крикнул в двери. Заглянул охранник. Чалхиз отдал команду и отвернулся.
Кисть воина сомкнулась на плече Теора и вывела его наружу. Некоторое время они шли прочь по склону до края лагеря. Там стояла небольшая палатка. Охранник втолкнул в нее пленного, а сам встал снаружи на часах, оставив вход открытым. Небо перечеркнула молния, сделав силуэт тюремщика черным на фоне стремительных туч и отсвечивая на наконечнике копья.
Прокатился гром, по крыше зашумел первый дождь. Теор сдвинул колени, чтобы, наконец, отдохнуть. На мгновение его охватило злорадство, что охранник — так ему и надо! — стоит там в сырости снаружи.
Отчаяние овладело Теором. Что он мог сделать? Что вообще можно было сделать? Захватчики победили. Норлак Мудрый и Элькор Несгибаемый нашли покой на дне морском. Улунт-Хазулы разделали павших воинов Ниарра, как мясные туши. Они могли окружить город и довести его жителей до голодной смерти, пока их легионы будут опустошать окрестности. Не лучше ли сдаться… бросить земли, забыть свое имя; вновь стать варварами, уйдя в дикую глушь? Убогая свобода; но еще хуже — стать домашним скотом для завоевателей. Он подумал о ребенке, которого носила Пинант — его, ее и деликатного Пора — и представил, как его ребенок пресмыкается перед хозяином.
— Теор!
Он вскочил. Шум крови в его ушах заглушил порывы урагана.
— Теор, это Марк. Ты меня слышишь?
Он поднес диск к горлу, но едва смог удержать его. Пальцы не слушались.
— В основном, да, — пролепетал он.
Еще одна вспышка в небе осветила часового. По его бокам струился дождь. Он не обернулся. В этом шуме и грохоте прибоя до него не мог донестись слабый звук диска.
— Я был… занят. Это — первая моя возможность побыть у передатчика Ио-Ком. Как ты там?
Теор вкратце изложил положение дел.
— О, Боже, будь все проклято, — разразился проклятиями вслед за громом Фрэзер.
— А что случилось с тобой, собрат по разуму? Воздух похолодал и отдавал сыростью: на Ганимеде так холодно, что даже аммиак превращается в лед. Атмосфера Юпитера удерживала тепло… но сейчас в эту ночь оно, казалось, по капле вытекло, возвращаясь к безжизненным космическим шарам-спутникам. Теор вздрогнул.
— Теор, я выразить не могу, как мне жиль, что у вас все так вышло. У меня? Хм. — Саркастический смешок. — Чуть получше, но нас тоже побили. Они отразили наступление на Аврору и отбросили нас. Теперь мы стоим лагерем в указанном ими месте, а их руководители собираются начать с нами переговоры.
— Дурные времена. Может быть все во вселенной пошло вкривь и вкось? Но скажи мне, если ваши противники столь сильны, зачем они вообще идут на переговоры?
Может, здесь и лежит решение вопроса, что делать мне с моими врагами и их предложением.
— Ну, было бы трудно вовсе нас уничтожить. И, конечно, доведи он нас до отчаяния, мы могли бы разрушить город. На самом деле — нет, но мы подозревали, что Свейн распространяет свой собственный фанатизм и на сопротивление. Город же необходим ему в его схеме. Он предложит некий компромисс — что-нибудь вроде наказания.
— Есть ли у вас хоть какая-то надежда преуспеть в другой атаке? Или хотя бы вызвать помощь с Земли?
