Одна из лошадей стояла на дрожащих ногах, которые, казалось, вот-вот подломятся. Дыхание её было частым, прерывистым, бока раздуты. Хеттар стоял рядом, поддерживая её.
- Сейчас ожеребится, - сказал он.
Они быстро подошли к кобыле. Тетя Пол сразу взяла все в свои руки и принялась быстро отдавать приказы. Кобылу опустили на пол, Хеттар и Дерник занялись ею, в то время как тетя Пол налила воды в котелок и поставила его на огонь
- Мне понадобится место, - сказала она выразительно, открывая мешочек, в котором хранила травы.
- Почему бы нам не убраться подальше? - предложил Бэйрек, опасливо глядя на тяжело дышащую лошадь.
- Отличная мысль, - согласилась тетя Пол. - Ты, Се'Недра, останься. Мне потребуется твоя помощь.
Гарион, Бэйрек и Мендореллен отошли на несколько шагов и сели, прислонясь спинами к сверкающей стене. Силк и господин Волк продолжали исследовать пещеру. Глядя на Дерника и Хеттара возле кобылы, на тетю Пол и Се'Недру у огня, Гарион впал в какое-то забытье. Пещера давно притягивала его, это несомненно, и даже теперь он ощущал её воздействие. Он никак не мог сосредоточиться на происходящем с кобылой и со странной определенностью чувствовал, что найти пещеру было лишь первой частью чего-то очень важного. Что-то еще ему предстояло сделать, и теперешнее состояние готовило его в некотором роде к этому предстоящему действию.
- Сознаться в сем нелегко, - горестно говорил Мендореллен. Гарион взглянул на него. - Однако, ввиду отчаянности нашего предприятия, - продолжал рыцарь, должен открыто покаяться в великом моем пороке. Может статься, что порок сей, коий есть трусость, в час грозной опасности побудит меня к бегству, и жизни ваши окажутся в смертельной опасности.
- Ты придаешь этому слишком много значения, - сказал Бэйрек.
- О нет, милорд. Призываю вас тщательно рассмотреть мое дело и определить, достоин ли я продолжать с вами путь. - Он начал со скрежетом подниматься на ноги.
- Куда ты? - спросил Бэйрек.
- Я намереваюсь отойти в сторону, дабы вы могли спокойно обсудить это.
- Сядь, Мендореллен, - раздраженно сказал Бэйрек. - Я не скажу за твоей спиной ничего такого, чего бы не сказал в глаза.
Кобыла, лежавшая близко к огню, положив голову на колени Хеттара, снова застонала.
- Готово лекарство, Полгара? - спросил олгар встревоженно.
- Не совсем, - ответила она и повернулась к Се'Недре, которая тщательно растирала ложкой в чашке сухие листья. - Разотри их получше, милая, - велела она.
Дерник стоял рядом с кобылой, положив руки на её раздувшийся живот.
- Нам, может быть, придется разворачивать жеребенка, - сказал он серьезно. - По-моему, он пытается идти неправильно.
- Не делайте ничего, пока не испробуете это, - сказала тетя Пол, аккуратно пересыпая серый порошок из глиняного горшочка в булькающую воду. Она взяла чашечку с листьями у Се'Недры и, помешивая воду, высыпала и их.
- Думаю, милорд Бэйрек, - настаивал Мендореллен, - что ты без должного внимания отнесся к сказанному мной.
- Я все слышал. Ты сказал, что как-то раз испугался. Тут не о чем беспокоиться. С каждым это время от времени случается.
- Я не могу этого вынести. Я живу в постоянном страхе, не ведая, когда это вернется и вновь лишит меня мужества.
Дерник поднял глаза от кобылы.
- Ты боишься страха? - спросил он удивленно.
- Тебе не понять, что это такое, любезный друг, - отвечал Мендореллен.
- Живот напрягается, - сказал Дерник. - Во рту делается сухо, и кажется, что сердце кто-то сжал в кулаке.
Мендореллен моргнул.
- Это случалось со мной так часто, что я точно знаю, как это бывает.
- С тобой? Ты - один из самых смелых людей, которых мне доводилось встречать. Дерник криво усмехнулся.
- Я - простой человек, Мендореллен, - сказал он, - а простые люди живут в постоянном страхе. Разве ты этого не знаешь? Мы боимся непогоды, боимся сильных людей, боимся ночи и рыскающих во тьме чудовищ, боимся состариться и умереть. Иногда мы даже боимся жить. Простые люди боятся почти каждую минуту своей жизни.
- Как вы это выносите?
- Разве у нас есть выбор? Страх - это часть жизни, Мендореллен, и это наша единственная жизнь. Приходится привыкать. Когда он становится для тебя обычным, как старая рубаха, ты просто-напросто перестаешь его замечать. Иногда немного помогает смех.
- Смех?
- Он дает страху понять, что ты знаешь о его существовании, но не сдашься и будешь действовать наперекор ему. - Дерник посмотрел на свои руки, которыми тщательно растирал лошадиный живот. - Некоторые бранятся и бахвалятся, продолжал он. - Полагают, это дает тот же результат. Каждый находит свой способ борьбы со страхом. Я лично предпочитаю смех. По мне, это самое уместное.
Мендореллен внимательно и задумчиво слушал Дерника, старательно вникая в смысл его слов.
- Я обдумаю это, - сказал он. - Возможно, любезный друг, я обязан тебе больше чем жизнью за доброе твое наставление.
Кобыла вновь издала утробный, душераздирающий стон. Дерник встал и принялся закатывать рукава.
- Жеребенка придется повернуть, госпожа Пол, - сказал он решительно. - И немедленно, не то мы потеряем и жеребенка, и кобылу.
- Позволь мне прежде дать ей лекарство, - отвечала тетя Пол, остужая холодной водой кипящий котелок. - Подержи ей голову, - сказала она Хеттару.
Хеттар кивнул и крепко обхватил руками кобылью голову.
- Гарион, - сказала тетя Пол, ложкой вливая лекарство в лошадиный рот, почему бы вам с Се'Недрой не отойти к Силку и твоему деду?
- Приходилось ли тебе прежде поворачивать жеребенка, Дерник? - озабоченно спросил Хеттар.
- Жеребенка - нет, а вот телят приходилось частенько. Лошадь не так уж сильно отличается от коровы.
Бэйрек быстро встал. Лицо у него казалось зеленоватым.
- Я пойду с Гарионом и принцессой, - сказал он громко. - Не представляю, чтобы от меня был здесь какой-нибудь толк.
- Я пойду с тобой, - объявил Мендореллен. Его лицо тоже заметно побледнело. - Уместно будет, полагаю, освободить нашим друзьям побольше места.
Тетя Пол с легкой усмешкой взглянула на двух воителей, но не сказала ничего.
Гарион и остальные быстро отошли.
Силк и господин Волк стояли за большим каменным столом, разглядывая еще одну странную нишу в мерцающей стене.
- Никогда не видел таких плодов, - говорил маленький драсниец.
- Удивительно было бы, если бы ты видел, - отвечал Волк.
- С виду они такие свежие, будто их только что сорвали, - рука Силка как бы сама потянулась к манящему плоду.
- Я не стал бы этого делать, - предупредил Волк.
- Страшно любопытно, какие они на вкус.
- От любопытства не умирают. Иное дело эти плоды.
- Терпеть не могу, когда мое любопытство остается неудовлетворенным.
