- Что значит - искусственного? - слега пожал плечами Ямада. - Все в этом мире кем-то создано.
- Я имел в виду инопланетян.
- Да плевать на инопланетян, - сообщил Ямада. - Они меня совершенно не интересуют. Если они есть, то мы их либо вообще не заметим - буде они на нас не похожи, либо столкнемся с ними в нужное время и в нужном месте - буде они такие же, как мы. И в том, и в другом случае собственно их действия меня не особо волнуют. А вот Сфера - это да.
- Что - да?
- Закон природы, - сообщил Ямада. - Просто закон природы или божественный промысел, что, по моему мнению, одно и то же.
- Закон природы, - пробормотал д'Марья и внезапно вспомнил рассказ Руммеля.
- Так что будем действовать по обстановке, - сказал Ямада и внезапно слегка нахмурился, тронув клипс.
- Что... - начал д'Марья, но тут же понял, что в микродинамике уже несколько секунд раздаются какие-то звуки - помехи, что ли.
Неожиданно треск помех стал настолько громким, что д'Марья дернулся от боли: наночип рации-клипса моментально убавил звук до переносимого, потом командир "Ред Алерта" разобрал:
- "Сайгак-два", немедленно отходить! "Сайгак-три", прикрывайте их!.. Да отходите же!..
Гордый кричал, но голос его был едва слышен, как будто он доносился сквозь частую дробь большого барабана.
Д'Марья быстро прижал сенсор микрофона:
- "Воробей", ответьте Первому, что у вас там такое?! Барабан в его ухе на секунду смолк, зато раздался неприятный высокий свист и тяжелое пофыркивание.
- Похоже, у них пожар, - сквозь зубы произнес Ямада.
- Первый, здесь "воробей", - донеслось до слуха д'Марья. - Обнаружили остатки "Костромы", обстреляны неизвестными. "Сайгак-один" поврежден, не отвечает, "сайгак-три" поврежден, отвечает на аварийной... "сайгак-два"... цел, но не отвечает.
- Игорь, что у вас там?! - закричал д'Марья. Фырканье в наушниках продолжалось, но Гордый ответил достаточно спокойно:
- Похоже... да, вроде все. Иду вниз. До связи.
Ямада, ни слова не говоря, повернулся и быстро побежал по рампе. Д'Марья слегка недоуменно глянул ему в спину, потом до него дошло: рация в клипсе не берет аварийную волну танка на таком расстоянии, надо бежать в рубку. Кроме того, там можно принять и картинку с видеодатчика "шперлинга".
Он посмотрел на аэрогардов возле турелей на грунте: персональные рации имелись у всех, и сейчас бойцы смотрели на своего командира. Микрофон был включен, и д'Марья сказал негромко:
- Пока остаемся. Готовность к эвакуации номер один.
Когда он вошел в рубку, Ямада, сильно наклонившись вперед, глядел на вспомогательный монитор. Д'Марья быстро сел в соседнее - свое - кресло.
- Вот так, - раздался голос Гордого из интеркома. - Этого "коршуна" уже не починишь.
- Потери? - быстро спросил Ямада.
- Пятеро. Еще трое ранены.
- Стоп, - сказал д'Марья. - Игорь, по порядку. Гордый заговорил, сопровождая рассказ видеорядом - панорамой с видеодатчика в реальном времени и записью, сделанной с борта "шперлинга". Картина получалась следующая.
Горы, которые виднелись вдалеке от "Ред Алерта", оказались возвышенностью, небольшим скалистым плоскогорьем, за которым начиналась голая пустыня. Кампфш-раубер поднялся над ним на двести метров, пошел по пеленгу, который становился все более слабым, и обнаружил "Кострому": корабль явно потерпел аварию.
Фрегат лежал на боку, на пассажирской рампе, помятый, как жестяная банка. Однако грузовая рампа была опущена, подле нее стоял панцеркрафт из парка трофейной техники, что была у сталинградцев, а рядом с ним никого видно не было. Гордый сказал, что у него создалось впечатление, будто "Кострома" лежит здесь уже много часов, если не суток, хотя такого быть не могло.
"Шперлинг" не стал садиться, а вызвал танки, которые запрыгнули на плоскогорье и двинулись к поврежденному фрегату. Гордый же стал поднимать кампфшраубер выше, и вот тут-то все и началось.
Как только танки приблизились к "Костроме" на двести-полтораста метров, панцеркрафт вдруг ожил и стал отъезжать за корпус "Костромы", при этом открыв огонь по "коршунам". Аэрогарды опешили: с чего это он стреляет по своим? Однако панцеркрафт оказался вовсе даже не свой, а совершенно чужой.
Пушка у броневиков-вездеходов этого типа калибр имеет небольшой, и ее снаряды броню танков пробить не могли, а вот два ПТУРСа, выпущенные по переднему "коршуну", свое черное дело сделали. Танк загорелся. Одновременно из брюха фрегата начали выскакивать какие-то бойкие граждане в черно-коричневом камуфляже, в котором Гордый, по его собственным словам, с секундным опозданием узнал форму гевиттергренадирен, и начали палить по танкам и капфшрауберу.
Аэрогарды опомнились: мгновенное замешательство прошло. Оба неповрежденных танка влупили две короткие очереди из своих двухсотмиллиметровок по не успевшему спрятаться панцеркрафту - от того и колес не осталось, - потом один "коршун" пошел к подбитому собрату, чтобы взять в объем выскочивших из пламени бойцов, а второй из пулемета вел огонь по солдатам противника.
Однако гевиттергренадирен воевать тоже умеют. Их высыпало десятка два: сноровисто рассредоточившись и укрываясь за фрагментами корпуса фрегата, они стали обстреливать из реактивных подствольников своих блицгеверов танки и кампфшраубер, а потом даже попытались вывести по рампе "коршун" из комплекта "Костромы". Танк пришлось сжечь, но противнику удалось влепить пару гранат под башню "сайгака-два" и зацепить "шперлинг".
На этом сопротивление практически закончилось, поскольку кампфшраубер снизился на сто метров и выжег огнеметами все пространство вокруг поврежденного фрегата, а гевиттергренадирен были в обычной полевой форме, не в боевых скафандрах. После десятисекундного огненного смерча с температурой две тысячи девятьсот по Цельсию от тех, кто не был уничтожен пулеметным огнем - впрочем, и от них тоже, - остались лишь черненькие короткие поленья.
Оставалось выкурить тех, кто мог оставаться внутри "Костромы". Газ пустить не решились, поскольку имелся риск задеть своих, а нейтрализатор-паралитик в боевых частях не используют: не "бригады охраны народного спокойствия" и не полиция все-таки. Пришлось лезть напролом, но обошлось, внутри оказались только несколько бойцов противника, человек десять, которых отловили по коридорам и аккуратно перестреляли, и техники, пять штук, которые без особых эмоций сдались.
После предварительного допроса - Гордый, весело клацнув зубами, сказал "опроса", Ямада и д'Марья понимающе переглянулись: Игорь считался мастером добычи показаний и не уступал японцу в убедительности, - выяснилось, что "Кострома" потерпела аварию двадцать пять часов назад, была обнаружена час спустя группой "шнелленвахе" гевиттергренадирен, находившихся на ее борту каким-то смутным (пока что) образом нейтрализовали и переправили на форпост 354-го полка Пятой особой дивизии, а на месте осталась группа техников и охраны.
