Фаустаф подумал, что возможно создание нового вида искривления субпространства, о чем он не раз размышлял и ранее, но всякий раз отказывался от своих мыслей.
Он позвонил в «Золотые Ворота» и обсудил это с Мэоном, попросив его отыскать все записи, которые были сделаны в свое время. Он понимал, что необходимо несколько дней напряженной работы, но еще больше времени уйдет на постройку туннелеров. Однако у него была хорошая команда, и, если что-то надо будет сделать в срок, его люди не подведут.
Его мысли начали путаться, и он понял, что должен немного отдохнуть, прежде чем продолжить работу. Когда Нэнси вошла с сэндвичами, он встал из-за стола и сел рядом с ней на кушетку, поцеловал и принялся за еду. После этого он вернулся к работе, чувствуя себя гораздо лучше.
— Чем ты занимаешься, Нэнси?
— Уборкой. Жду тебя. Сегодня ходила в кино.
— О чем фильм?
— О ковбоях. А что делал ты, Фасти?.. Я так волновалась.
— Путешествовал, — сказал он. — Дела вынуждают, ты же знаешь.
— Ты мог бы позвонить.
— Оттуда, где я был, не мог.
— Ладно, теперь пойдем в постель и наверстаем упущенное.
Он выглядел даже более несчастным, чем раньше:
— Я не могу. Я должен отвезти то, что я здесь наработал. Прости, Нэнси.
— О чем это, Фасти? — она сочувственно погладила его руку. — Ты себе места не находишь. Здесь дело не в проблемах по работе.
— Да, я расстроен. Хочешь ли ты услышать всю историю? — он желал Нэнси только хорошего. Теперь не будет вреда в том, что он расскажет ей обо всем. И Фаустаф вкратце обрисовал ситуацию.
Когда рассказ был закончен, взгляд Нэнси стал недоверчивым.
— Я верю тебе, — наконец сказала она. — Но я не могу, не могу всего этого принять… Значит, все мы должны умереть? Так?
— Если я не смогу что-нибудь сделать. Но даже и в этом случае большинство из нас будет уничтожено.
Зазвонил телефон. Он поднял трубку. Это был Мэон.
— Хэлло, Мэон! В чем дело?
— Мы проверяем новую теорию искривления. Но я звоню не по этому поводу. Я хочу сказать, что З-13 и З-14 полностью разрушены. Вы были правы. Враг начинает действовать. Что мы можем предпринять?
Фаустаф вздохнул:
— Дайте указания командам эвакуировать всех, кого возможно, из наиболее отдаленных миров. Очевидно, что враг работает методично. Будем надеяться, что мы сможем собраться с силами. Лучше всего перебросить все аджасторы на З-2 и З-3. Мы будем сражаться.
— Есть еще одна информация, — сказал Мэон. — Мэй организовал экспедицию на З-4, до того как мы покинули З-1.
— Правильно. Они отправились бомбить штаб Орелли.
— Они не смогли найти его и вернулись.
— Но они должны были найти собор — они не могли упустить его.
— Единственное, что они обнаружили — это катер во льдах. Такое ощущение, что собор исчез, переместился куда-то целиком. Вы говорили, что с ними был Штайфломайс, и у них были двое из Р-отряда и Разрыватель. Можно предположить, что Штайфломайс помог Орелли. Он наверняка знает возможности Разрывателя. Или, может быть, они что-то сделали не правильно, и собор был разрушен. Одним словом, они исчезли.
— Не думаю, чтобы они уничтожили себя, — усомнился Фаустаф. — Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что мы встретим их в самое ближайшее время. Союз Орелли и Штайфломайса не сулит ничего хорошего.
— Не забуду. Но я должен получить еще схему путей эвакуации. Для нас есть какие-нибудь указания?
Фаустаф почувствовал себя виноватым. Он провел так много времени в разговорах с Нэнси.
— Я дам вам знать, — сказал он.
— Хорошо, — Мэон положил трубку.
Фаустаф рассказал Нэнси о том, что услышал от Мэона.
Потом, сев за стол, снова принялся за работу, делая записи и выводя формулы в блокноте, лежащем перед ним. Завтра он должен вернуться в центр и сам заняться компьютерами. Пока он работал, Нэнси сделала ему кофе и бутерброды. В восемь часов следующего утра профессор понял, что должен идти. Он сложил все записи и уже хотел было попрощаться с Нэнси, когда она сказала:
— Ты не против, если я пойду с тобой, Фасти? Мне не хотелось бы сидеть тут одной в ожидании тебя!
— Хорошо, — согласился он. — Пойдем.
Когда они прибыли в «Золотые Ворота», то обнаружили там посетителя. Это был Гордон Огг. Он прошел вперед вместе с Джоном Мэоном между техниками и специалистами, которые заполняли танцевальный зал.
— Мистер Огг хочет видеть вас, профессор, — сказал Мэон. — Я думаю, у него есть новости об Орелли.
— Давайте лучше поднимемся наверх, Гордон, — сказал Фаустаф. Они поднялись по лестнице на второй этаж и вошли в маленькую комнату, заставленную мебелью. — Итак, о чем вы хотели поговорить со мной, какое у вас дело? — спросил он, когда они устроились. Нэнси была тут же. Фаустафу не хотелось обращаться к ней с просьбой подождать где-то в стороне.
— Я должен извиниться за то, что покинул вас на З-11, — Огг погладил свои длинные усы. При этом он выглядел более печально, чем обычно. — Но тогда у меня не было представления о том, что происходит. Вы знаете все, я полагаю: разрушение З-13 и З-14, война, которая идет на 3-1 и разрушает ее?
— Да, — Фаустаф кивнул.
— Но вы знаете, что Орелли заключил союз с этим парнем со странным именем?
— Штайфломайсом? Я предполагал это. Хотя, я не понимаю, каковы их намерения. Ведь в ваших с Орелли интересах, чтобы в основном все оставалось без изменений.
— Как Спасателей, да. Но у Орелли другие планы. Поэтому я и пришел повидать вас. Он связывался со мной этим утром на моей базе на З-2.
— Значит, он жив… Я так и думал.
— Этот, другой парень, Штайфломайс — он был с ним. Они просили меня о помощи. Как я понял, Штайфломайс работал на другую группу, но изменил им. Это было несколько неясно. Я не мог понять, что это за другая группа? И что за образующаяся новая Земля?
— Правильно, З-0. Они вам говорили что-нибудь о ней?
— Больше ничего. Штайфломайс сказал что-то вроде того, что она еще не «активизированная». Во всяком случае, в их планы входит проникнуть туда и создать собственное правительство или что-то вроде этого. Орелли был осторожнее, он не сказал мне ничего больше. Он делал упор в основном на то, что все остальные миры обречены на скорое уничтожение, и ничто не может остановить этот процесс, что я должен присоединиться к нему и Штайфломайсу, пока у меня есть что терять. Я сказал ему, что меня не интересует возможность заработать.
— Почему вы так поступили?
— Назовите это причудой психологии. Как вам известно, профессор, я никогда не чувствовал предубеждения к вам, никогда не нападал ни на вас, ни на кого-либо из ваших людей. Я просто предпочел покинуть вас и работать на себя — это тоже причуды психологии. Но сейчас, кажется, все трещит по швам. Я смогу чем-нибудь помочь?
