— Мои друзья? — Александр Синяев опять рассмеялся, теперь уже от души. Он поднялся из кресла и хлопнул Бабича по плечу. — Вам, Николай, лучше бы никогда не покидать штурманской рубки. Лишние впечатления вам вредны. Пойдемте.
Они вышли в коридор и свернули в демонстрационную. Здесь было бы просторно, если бы все помещение не занимала объемная карта Галактики. Впрочем, это было только изображение, оно ничему не мешало. Они прошли сквозь карту к противоположной стене. Александр Синяев взял с подставки световую указку. Ее тонкий луч пронизывал Млечный Путь, как простое облако дыма.
— Смотрите, — Александр Синяев указал на короткую цепочку зеленых огней в средних широтах Галактики, где уже отчетливо просматривалось чередование пустот и звездных скоплений. — Эти звезды. Чем, по — вашему, они замечательны?
— Они лежат на одной прямой линии. Но я не понимаю…
— А что вы скажете об этой звезде?
Луч указки уперся в слабый красный огонек.
— Она — на той же прямой, — сказал Бабич. — Но…
— Красной точкой отмечено местоположение Лагора, — объяснил Александр Синяев.
Теперь Бабич смотрел на карту другим, профессиональным взглядом. Он был опытным штурманом, и пространственное воображение было у него неплохо поставлено.
— Лагор? — повторил он: — Похоже. А что означают зеленые огни?
— Это маршрут Корабля Роботов, — объяснил Александр Синяев.
Реакция Бабича была неожиданной.
— Корабль Роботов? Я слышал об этом. Роботы, которые завоевывают Вселенную. Но я думал, это легенда. Я даже не знаю ее происхождения.
— Происхождение? — сказал Александр Синяев. — Можно себе представить. Видимо, один из земных звездолетов наткнулся на систему, где они уже побывали. При виде планет — двойняшек такая легенда возникает совершенно непроизвольно.
— Значит, это все — таки правда, — задумчиво проговорил Бабич. — И они в самом деле завоевывают Вселенную. Я считал, что это обычная выдумка. А при чем здесь вы и ваш Круг?…
— Работы ничего не завоевывают. Они работают по программе. Но программа устарела на много эпох. Ее авторы были, возможно, гораздо умнее нас. Тем не менее она устарела.
— И они действительно ни на что не обращают внимания?
— Да. — Александр Синяев выключил световую указку. — Если хотите, я вам все расскажу. Пойдемте.
Они прошли сквозь карту Галактики, вышли в коридор и вернулись в первую комнату. Бабич устроился в кресле, Александр Синяев сел на кушетку и начал рассказ.
— Это случилось очень давно. Конечно, подробности никому не известны, но кое — что поддается восстановлению. Видимо, когда — то цивилизация Маб направила к звездам отряд роботов для реконструкции планет. В роботов вложили программу — преображать пустынные миры, делать их пригодными для заселения. Но когда роботы получили задание, взрыв скопления Сверхновых в созвездии Ориона еще не произошел, и жизнь на периферии Млечного Пути еще не вступила в третью стадию. Видимо, поэтому программу можно было толковать по — другому — роботы должны переделывать все планеты, которые встретятся.
Бабич внимательно слушал. Александр Синяев продолжал:
— Есть вещи, которые не стареют, но догмы, созданные разумными существами, к ним не относятся. Всему свое время. Распоряжения, сделанные в прошлом, постепенно устаревают. Когда — то программа была естественной — в Галактике не было разумной жизни. Теперь положение изменилось, и старая программа стала бессмысленной и опасной.
— Так неужели весь миллиард лет…
— Нет. Действительно, роботы вышли в путь миллиард лет назад, но никто не знает, где они пропадали. Вероятно, попали в черную дыру или в какую — нибудь другую область сжатого времени. Как бы то ни было, миллиард лет они бездействовали. Но недавно экспедиция одного из миров Круга…
— Все — таки Круга?…
— Да, Круга, — повторил Александр Синяев. — Что вы ко мне пристали? Почему вы так говорите? Кто дал вам право так говорить? Почему я до сих пор не сказал о Земле ни одного плохого слова?
— Так то Земля, — сказал Бабич. — Но извините меня, я не хотел вас обидеть. Продолжайте.
— Недавно одна экспедиция побывала в системе, которую считали безжизненной. Представьте всеобщее удивление, когда выяснилось, что три планеты из пятнадцати имеют кислородные атмосферы, что на них появились моря, реки и лесные массивы. Интересно, что между собой эти планеты почти не отличались.
— И кто — то сразу пришел к выводам, которые вы изложили?
— Нет, наоборот. На это не обратили внимания. Решили, что так было всегда, а вину за неверное описание свалили на предыдущую экспедицию. Разумеется, ее командир клялся, что лично высаживался на всех планетах системы. К его клятвам никто не прислушался. Его отстранили от командования.
— Вот как?
— А разве это для вас так много значит?
— Нет. Но… Навсегда?
— Не знаю. Да это и неважно. Всю эту историю вспомнили, когда в тех местах побывала новая экспедиция, другой цивилизации Круга. Теперь уже все пятнадцать планет были окутаны кислородными атмосферами, покрыты одинаковыми морями и лесами.
— И даже форма континентов была одинаковой?
— Почти, — сказал Александр Синяев. — Конечно, небольшие отличия есть, они неизбежны. Результаты осмотра соседних систем оказались также неутешительными. Всего обнаружили около полусотни планет, похожих как капли воды. На некоторых из них раньше была жизнь.
— Разумная? — быстро спросил Бабич.
— К счастью, нет, — сказал Александр Синяев. — Но роботам это было бы безразлично. Они по — другому запрограммированы. Они снимают с планеты поверхностный слой и все создают заново. Жизнь на этих планетах не успела дорасти до высшей стадии. И теперь уже никогда не дорастет.
— Роботы, — медленно повторил Бабич. — А почему мне говорили о пауках?
— Даже человек строит роботов по своему образу и подобию, — объяснил Александр Синяев.
Минуту Бабич размышлял.
— Это зеленые звезды, которые вы показывали?
— Да. Оказалось, они лежат на одной прямой. Она — как копье, нацеленное в Лагор. Это стало известно несколько лет назад, я уже работал здесь. Но Корабль Роботов так и не появился.
— Почему?
— Неизвестно. Конечно, кое — какие предположения возникли. Ведь Лагор лежит на этой прямой, но в другом рукаве Галактики. Корабль Роботов не появился — следовательно, он и не должен был переходить в нашу ветвь. Так кто — то решил, в результате я остался на Дилавэре.
— И это все?
— Да. Потом было таласское предсказание.
