— А что произойдет, если меня не убьют?
Неринс Джей слегка улыбнулся.
— Это случается не часто, гражданин Баррент. Я уверен, такая возможность не должна вас беспокоить.
— Это ведь случается, не так ли?
— Да. Те, кто переживет Охоту, автоматически заносятся в списки участников Игр.
— А если я переживу и Игры?
— Забудьте про это, — дружески посоветовал Джей.
— Но что будет, если я переживу?
— Поверьте мне, гражданин, этого не будет.
— И все же, я хотел бы знать, что случится, если я уцелею.
— Те, кто пережил Игры, находятся за пределами Закона.
— Это звучит очень многообещающе, — заметил Баррент.
— Вы ошибаетесь. Закон, даже когда угрожает вам, все равно вас охраняет. У вас может быть мало прав, но Закон гарантирует их соблюдение. Именно по этой причине, дабы соблюсти закон, я не убиваю вас здесь, на месте. — Джей разжал кулак и продемонстрировал Барренту крошечный однозарядный пистолет. — Закон ставит пределы и действует усмиряюще как на нарушителя, так и на блюстителя законов. Разумеется, сейчас закон гласит, что вы должны умереть. Но все люди должны умереть. Закон указывает вам время, в течение которого вы можете умереть. У вас есть хотя бы один день, а без Закона вы умерли бы немедленно.
— Что случится, — раздельно спросил Баррент, — если я переживу Игры и выйду за пределы Закона?
— За пределами Закона есть только одно, — задумчиво произнес Неринс Джей. — И это — сам Черный. Тот, кто выходит за пределы Закона, принадлежит ему. Но лучше тысячу раз умереть, чем попасть к Черному.
Баррент давным-давно отбросил религию Черного, как суеверную чушь. Но теперь, слушая серьезный голос Джея, он терялся в догадках. Могла быть разница между повсеместным поклонением Злу и действительным присутствием Зла?
— Но, если вам повезет, — утешил его Джей, — вас убьют раньше. А теперь я закончу собеседование, дав вам последние наставления.
Все еще держа в руке крошечное оружие, Джей сунул другую руку в карман и вытащил красный карандаш. Быстрым, тренированным движением он провел карандашом по щекам и лбу Баррента. Тот даже не успел отшатнуться.
— Это специальная метка для Преследуемого, — сообщил Джей. — Охотничьи метки несмываемы. Вот вам выпущенный правительством иглолучевой пистолет. — Он вытащил из кармана оружие и положил его на стол. — Охота, как я уже сказал, начнется с первыми лучами солнца. Во время Охоты вас может убить любой человек, кроме другого Преследуемого. Защищаясь, вы имеете право убивать. Я бы посоветовал вам делать это с предельной осмотрительностью. Звук и вспышка выстрела иглолучевого пистолета выдали уже многих Преследуемых. Если вы попытаетесь спрятаться, удостоверьтесь, что у вас есть запасной выход. Помните, что Охотники знают Тетрахиду лучше вас. Умелые Охотники давно исследовали многие, если не все, потайные места. Значительная часть Преследуемых попадается в первые же часы праздника. Удачи вам, гражданин Баррент.
Джей направился к двери. Он открыл ее и снова повернулся к Барренту.
— Кстати, все-таки есть один способ сохранить во время Охоты и жизнь, и свободу. Но, поскольку это запрещено, я не могу вам сказать, в чем он заключается.
Неринс Джей поклонился и вышел.
После многократных попыток Баррент обнаружил, что алые охотничьи метки и впрямь несмываемы. За вечер он разобрал выпущенный правительством иглолучевой пистолет и проверил его. Как Баррент и подозревал, оружие было с дефектом. Он со злостью отбросил его в сторону.
Баррент полностью подготовился к Охоте, положив в маленький рюкзак еду, воду, моток веревки, нож, запасные боеприпасы и запасной иглолучевой пистолет. А затем принялся ждать, надеясь вопреки всякому здравому смыслу, что Мойра и ее организация принесут ему в последнюю минуту бумагу, отменяющую смертный приговор.
Но никакого помилования не пришло. За час до рассвета Баррент закинул за плечи рюкзак и вышел из магазина противоядий. Он не имел ни малейшего представления, что собираются делать другие Преследуемые, но для себя он решил еще вечером, какое место будет для него самым безопасным.
Все авторитеты на Омеге сходились во мнении, что у Преследуемого резко меняется характер. Если бы Преследуемый оказался в состоянии отнестись к Охоте, как абстрактной проблеме, никак не затрагивающей его лично, то мог бы прийти, наверно, к более или менее правильным выводам. Но типичный Преследуемый, независимо от того, насколько он умен, не в силах отделить рассуждения от эмоций. В конце концов охотятся ведь на него. Преследуемого охватывает паника, он начинает метаться в поисках безопасного места, стараясь убежать как можно дальше и спрятаться под землю как можно глубже. Преследуемый покидает свой дом и петляет по лабиринтам канализации. Вместо света он выбирает тьму и предпочитает всячески избегать людных мест.
Опытные Охотники хорошо знакомы с привычками Преследуемых. И потому, вполне естественно, в первую очередь обследовались темные безлюдные места — подземные туннели, покинутые склады и здания. Именно там Охотники находили значительную часть Преследуемых.
Баррент подумал об этом. Он отбросил первоначальный порыв спрятаться в разветвленной клоаке Тетрахиды. Вместо этого за час до рассвета Баррент прямиком направился в большое здание, в котором располагалось Министерство Игр.
Он быстро вошел в пустой коридор, изучил указатель и поднялся по лестнице на третий этаж. Он прошел мимо дюжины кабинетов и наконец остановился у двери, на которой висела табличка «НЕРИНС ДЖЕЙ, Замминистра Игр». Некоторое время Баррент внимательно прислушивался к тому, что происходит за дверью, затем распахнул ее и вошел.
С рефлексами у старины Джея по-прежнему все было в порядке. Не успел Баррент еще войти в кабинет, а старик уже заметил на его лице алые охотничьи метки. Джей бросил писать, открыл ящик стола и сунул в него руку.
У Баррента не было желания убивать старика. Он швырнул в Джея выпущенный правительством иглолучевой пистолет и попал ему прямо в лоб. Джей отлетел к стене, а затем рухнул на пол.
Нагнувшись над ним, Баррент обнаружил, что пульс у старика был отнюдь не слабый. Он связал Джея, заткнул ему рот и затолкал на всякий случай под стол. Порыскав в ящиках стола, он нашел табличку «Совещание — не беспокоить», повесил ее снаружи на дверь и заперся. Достав собственный иглолучевой пистолет, Баррент сел за стол и стал ждать, как будут развиваться события дальше.
Наступил рассвет, и водянистое солнце поднялось над Омегой. Из окна Баррент увидел, что улицы наполнились народом. В городе царила возбужденная карнавальная атмосфера, и шум веселого праздника перемешивался с шипением лучемета или с вялым выстрелом из стрелкового оружия.
