Однако они пытались покончить с ним, когда он бежал. Что ж, это можно объяснить как попытку самозащиты, а не желание убивать ради удовольствия.
Все загадочней и загадочней, подумал он, перефразируя героиню сказки Кэрролла.
Да Сибил и была своего рода Алисой в Стране Сексуальных Чудес! Ее приключения, несомненно, отличались такими же необычными деталями, что и у героини Кэрролла.
— В Вивьен ты не обнаружила ничего особенного? — спросил он.
— Нет. А что?
Ее рассказ на первый взгляд подтверждал, что с пленницей обращались довольно бережно. Раз Вивьен, занимаясь любовью с Сибил, ни разу не продемонстрировала свое существо, не говоря уже о том, чтобы дать ему порезвиться, значит, она относилась к ней с нехарактерной для этой дамы нежностью и заботой.
Несмотря на постоянные любовные излишества и употребление наркотиков, Сибил часто впадала в депрессию и не раз порывалась убежать. Иногда она чувствовала себя коровой, которую откармливают, чтобы потом забить. Такие настроения охватывали ее даже после того, как она стала свободнее общаться со своими похитителями.
Внезапно два дня тому назад все, за исключением особы, которая приносила ей еду, перестали приходить.
Женщина даже не здоровалась и уж тем более не отвечала на вопросы. Сибил смотрела телевизор, курила травку, пытаясь собраться с мыслями. Страхи время от времени вырывались из подсознания, и тогда воображение рисовало самые ужасные сцены.
Однажды ночью Сибил проснулась. Чья-то рука трясла за плечо. Она вскочила, внутри все оборвалось: перед ней стояли трое в масках. Один из них приказал одеться.
Сибил послушно исполнила требование; они тем временем укладывали ее вещи, лежащие в комнате. Потом откуда-то принесли остальные. Должно быть, они хранились в гардеробе. Ей завязали глаза, посадили в машину и повезли в неизвестном направлении. Кажется, ехали часа два.
Чайлд опять промолчал. Вряд ли ее держали в месте, находившемся в двух часах езды от его дома. Весьма маловероятно! Если ее действительно держали неподалеку, то освободители могли просто покружить немного, создав у нее иллюзию дальнего пути.
Но ее вполне могли удерживать, к примеру, в доме Вивьен на Беверли-Хиллз.
— С тобой все в порядке? — спросил он.
— Что?.. Да-да. Со мной все в порядке, вот только устала Я так рада, что вырвалась на волю, хотя, если вдуматься, порой было неплохо. Но как там все странно, Чайлд! Интересно, почему Плаггер стал таким? Ну откуда взялось это электрическое прикосновение? Ему не могли имплантировать какую-нибудь миниатюрную батарейку? Тебе это не напоминает фантастический роман?
Он поцеловал ее:
— А как ты относишься к нормальному сексу?
— Прекрасно, — пробормотала она. — Но уже поздно, я устала. Очень хочется принадлежать мужчине, который не только хочет, но и любит меня. Ты ведь любишь меня, правда? Несмотря на все размолвки?
— Конечно. За год нашей разлуки часто казалось, что я не выдержу и сойду с ума от тревоги!
Чайлд встал: — Пойду помоюсь, побреюсь и переоденусь в пижаму.
— А я чистая, — улыбнулась Сибил. — Буду ждать тебя здесь. Ты можешь отнести меня в кровать. Как это будет здорово, милый!
Через десять минут, приведя себя в порядок, он вернулся в гостиную. Сибил крепко спала, как кошка свернувшись на софе. Чайлд усмехнулся, поцеловал ееукрыл одеялом, опять прикоснулся губами ко лбу бывшей жены и направился в спальню.
По асфальту вновь застучали дождевые капли.
Форрест Аккерман проснулся и отлепил голову от стола, на котором лежал отредактированный экземпляр «Вампиреллы». Он с трудом встал и потянулся. Закончив работу на заре, Форри хотел сразу бежать в почтовое отделение на улице Робертсона и отправить пакет но вот почему-то заснул!
Первая мысль, которая пришла ему в голову "Картина!" Уж не подсыпали ли ему снотворное, чтобы вновь ее украсть?
Нет, она стояла у стены, рядом с письменным столом.
Аккерман облегченно вздохнул, но в следующую секунду, вспомнив о Вульстоне Хипише, поморщился. С этим парнем надо что-то делать! И чем скорее, тем лучше. Он не только вор, но еще и маньяк. Любой, кто заставит двух женщин раздеться и соблазнять его так (да еще при свидетелях!), не только опасен, но и безумен!
Форри проковылял на кухню, плеснул воды на лицо, затем взял объемистый пакет, в котором лежала «Вампирелла» Только выйдя на улицу, вспомнил, что остался без машины. Ну что ж, добавим еще один пункт к обвинению, которое будет предъявлено Вульстону Хипишу!
В этот судьбоносный миг, словно Серые Ленсмены или Бэтмен, в последний момент прилетевший на помощь, подкатили супруги Даммок. Лоренцо вывалился наружу и на четвереньках пополз к дому Жильцу Форри было тридцать пять. Брюнет среднего роста, красное лицо, черные усы, толстый живот и тонкие тараканьи ножки.
Жена — Хулия — держалась на ногах, правда с большим трудом. Эта темноволосая, невысокая женщина с хищным выражением на лице, которое украшали очки с толстыми стеклами, отличалась великолепным бюстом.
— Я бы хотел одолжить машину, — радостно сказал Форри. — Мне срочно нужно на почту — Она твоя, — бросил, не глядя на него, Лоренцо — А ключи? Где ключи?
— Хочешь Хулию? Она твоя. Вся, целиком и без остатка! Дай мне только сигареты, жратву, выпивку и пишущую машинку — и она твоя, Форри, амиго! Спроси ее сам. Она не будет возражать.
— Мне нужна твоя машина, а не жена! — повысил голос Форри.
Лоренцо как ни в чем не бывало продолжал ползти к двери. Он повернул голову:
— Хулия! Живей! Помоги мне! Доставай ключи!
Хулия стояла, мерно покачиваясь и мигая, словно гигантская пьяная сова.
— Какие ключи? От машины или от дома?
— Черт! Форри, может, ты откроешь дверь, а?
Форри заглянул внутрь машины. Как он и предполагал, ключи торчали в замке зажигания. Непонятно, как, находясь в таком состоянии, парень не разбился? Да, пьяницам и эгоистам всегда везет! Что верно, то верно!
Аккерман вернулся к дому, открыл дверь, но вспомнил о повадках жильцов и вновь повернулся к ним:
— Не смейте блевать на мою мебель! Только попробуйте, и я вышвырну вас отсюда! Ясно?
— Ты что, Форри! — изумилась Хулия. — Разве мы когда-нибудь здесь что-нибудь облевали?
— Да, бюст "Монстра из Черной Лагуны", — горько заметил Форри: — Я прощаю вас, потому что его можно отчистить. Но если испачкаете любую из книг или картин… или вообще что-то еще, я выкину вас!
— Ой, ты и вправду очень рассердился на нас, Форри, милый! проворковала Хулия. — А я раньше никогда не видела тебя сердитым. Я думала, ты святой!
