Лэньер до сих пор не рассказывал их историю никому из уцелевших землян. Кто смог бы воспринять столь невероятный и сложный рассказ, когда мысли всех были заняты проблемами выживания и здоровья своих детей, или овец, или сограждан?
Он стоял, сунув руки в карманы комбинезона, и смотрел на Карен, спокойно разговаривавшую с пастухами. Они жили и работали вместе с тех пор, как вернулись на Землю, и поженились два года назад. Их жизнь была насыщена делами, и они хорошо подходили друг другу, но…
Он все еще не был удовлетворен, не был свободен от разнообразных неврозов, которые приобрел за последнее десятилетие. Но, по крайней мере, он чувствовал, как стягиваются и заживают края его душевных ран, образуя шрамы, которые, возможно, даже разгладятся.
Лэньер принимал тальзит-сеансы лишь затем, чтобы очистить тело; их требовалось проводить не реже чем раз в шесть месяцев, чтобы предотвратить вредные последствия атмосферного загрязнения. Он не позволял себе удовольствие пройти ментальный тальзит-сеанс, несмотря на все настояния Ольми; в конце концов, он был заклятым индивидуалистом и предпочитал совершенствоваться в этой области самостоятельно.
Через несколько месяцев он и Карен, если удастся, должны присоединиться к Джудит Хоффман и Ольми и, может быть, даже к Ларри и Леноре. Они должны были загрузить свои временные импланты новыми учебными программами и данными и работать вместе с делегатом от Земли Розеном Гарднером и сенатором от Земли Прешиент Ойю, координируя сложную задачу по очистке атмосферы и переселению уцелевших.
Как ни парадоксально, надеритам вскоре придется иметь дело с порождением их собственного кредо, которое быстро приобретало силу в регионах, еще не затронутых восстановлением.
Лэньер не слишком часто думал теперь о Пути или о поисшедшем несколько лет назад. Его мысли были слишком заняты более непосредственными заботами.
Но то и дело он на мгновение закрывал глаза и снова открывал их. Он поворачивался к Карен и, встретив солнечную улыбку, проводил рукой по ее желтым волосам.
Не было смысла беспокоиться о тех, кто был дальше, чем души умерших.
Ольми стоял в общедоступной обсерватории Аксис Евклида, заложив руки за спину, в ожидании Корженовского. Вместе они должны были попытаться убедить главного адвоката Земли Рам Кикуру, что законные права уцелевших землян не могут отменить право Нового Гексамона заставить их при необходимости пройти тальзит-очищение. Он вновь мысленно повторил свои аргументы.
Если люди не пройдут духовное очищение, так же как и физическое, состояние мыслей может стать таким, что раздоры и разногласия могут снова разорвать Землю на части в течение нескольких столетий, если не раньше. Они должны быть душевно здоровыми, чтобы встретить будущее, которое уже готовил для них Новый Гексамон; в нем не было места для каких-либо архаических болезненных мыслей, которые, в первую очередь, и привели к Гибели.
Однако Ольми не был уверен, что ему удастся убедить Рам Кикуру. Она перечитывала «Федералистские труды» и знакомилась с древними юридическими казусами.
Пришел Корженовский, как всегда опоздав, и они вместе несколько минут наблюдали, как под ними проплывают континенты, моря и облака. Горизонт все еще был оранжево-серым от пыли и пепла в стратосфере; сквозь просветы в облаках было видно, что большая часть суши покрыта снегом.
— Ваша женщина собирается устроить нам тяжелые времена? — спросил Инженер.
— Без всякого сомнения, — сказал Ольми.
Корженовский улыбнулся.
— Я хочу кое в чем сознаться. В последнее время мои мысли заняты одной молодой женщиной. О, я знаю, что мы все должны сосредоточиться на восстановительных работах… но, кажется, вы понимаете, почему я думаю о ней.
Ольми кивнул.
— Вероятно, ей не удалось, — заметил Инженер.
— Попасть домой?
— Это очень маловероятно. Я занимался теорией Пути. Частично я продолжаю думать об этих проблемах и сейчас. Мы очень мало знаем о геометрических сосредоточениях. Когда Патриция излагала свои теории, они казались верными… И они были почти верны, но не настолько, чтобы вернуть ее домой.
— Так где же она сейчас?
— Этого я не могу сказать. — Корженовский потер лоб. — Однако эта настойчивость… это стремление продолжать работу над данной проблемой… Я не могу сказать, что у меня есть возражения. Сама теория впечатляет. Размышления об этом доставляют мне самое большое удовольствие, какое только я могу себе представить. И, возможно, когда-нибудь мы сможем попробовать снова.
— С Земли? — спросил Ольми.
— У нас все еще есть шестая камера, — напомнил Инженер. — Это должно быть проще, чем раньше. И мы могли бы сделать это лучше.
Ольми некоторое время молчал.
— Этом может стать неизбежным, — заключил он, — но давайте не будем говорить об этом Нексусу прямо сейчас.
— Конечно, — согласился Корженовский. — После всего, что произошло, мы… я очень терпелив.
Под напряженным острым взглядом Инженера, подобным взгляду готовой к прыжку кошки, у Ольми зашевелились волосы на затылке.
Он не испытывал столь древней реакции уже давно.
— Давайте сразимся с вашим адвокатом, — предложил Корженовский.
Они отвернулись от панорамы Земли и направились к лифту, ведшему в приемную Нексуса, где ждала Сули Рам Кикура.
3. Павел Мирский: личные записи
Если я не ошибаюсь и если не учитывать последствий нашего путешествия, сегодня мне исполняется тридцать два года.
Я привык к жизни в Центральном Городе и участвую вместе с гешелями во всех событяих. Каждую неделю я корректирую копии своей личности и каждый день знакомлюсь с десятками граждан, которые очень хотят пообщаться со мной. И работаю.
Я изучаю историю. Те, кто распределяет здесь работу, считают, что мое восприятие и мои способности делают меня уникальной линзой, через которую можно рассматривать и интерпретировать прошлое. Родженский помогает мне. Он адаптировался, чем я, и даже собирается в следующем воплощении взять себе сделанное на заказ неоморфное тело.
Я часто встречаюсь с Джозефом Римская, но он все еще мрачен и очень возбудим. Я думаю, что он тоскует по дому и, возможно, ему не стоило уходить отсюда. Он уже давно твердит о тальзит-терапии, но до сих пор не сделал этого. Берил Уоллес мы видим редко. Она включена в группу наблюдателей. Это уникальная и пользующаяся большим спросом работа, в которой, как мне кажется, Берил выполняет, в основном, роль талисмана, но я могу и ошибаться. Импланты способны творить чудеса.
