В один момент, когда стало ясно, что их силы примерно равны, Шолотль остановился.
Тлалок! Это глупое соревнование! У каждого из нас — своя сила. Нужная и уникальная. Если мы будем соревноваться и дальше, в радиусе трехсот километров не останется ничего живого.
Тлалок расхохотался. По-моему ты просто боишься намокнуть, Шолотль!
Вовсе нет. — парировал Шолотль. — Я могу утопить землю в космическом океане, если захочу! Да, но не утонуть сам! Только представь, наши убогие подопечные, могауки, видят тонущего в океане Бога смерти! Да они все мозгами двинутся!
Тонатиу расхохотался вторым. И подмигнул Шолотль. Если захочешь подсушиться, только намекни, Шоль.
Шолотль оскорбился на подначивание индейского Ра и улыбнулся, обнажив сорок пять острейших зубов.
Помни, Тон, ведь солнце тоже когда-то умрет…
Тонатиу улыбнулся желтыми, от прикосновения вечности, зубами, одарив коллегу лучезарной, но жутковатой улыбкой.
Не на твоём веку, Шоль. Не на твоём веку. Затем все три Бога взмыли в небо, начертив яркую линию в небесных лунах Амазонии.
***"Смерть — это больно, потому что…… Потому что она похожа на укус на Дьявола…Если от этого укуса умирает только тело — полбеды, но если и душа…Вот почему мы все страшимся смерти. Боимся не справиться. И потерять душу"
Юхве вещал с трибуны перед кучкой могаук, которые польстились на анноснсированную отцом Сэтнэ лекцию "о душе".
Яхве стояла чуть поодаль, в тени, и жутко волновалась.
"Больше страсти, Юха! Больше чувства!".
Яхве сжимала и расжимала кулаки, инстинктивно вскидывала брови, когда Юхве говорил что-то не то, и в целом страшно нервничала.
Отец Сэтнэ стоял рядом и всячески ее поддерживал.
Дорогая! Юхве отличный оратор! Посмотри только! Они слушают его как заворожённые!
Знаю, дедушка! Но он иногда, то и дело… — Яхве смутилась, — как ляпнет глупость! Так хоть стой, хоть падай!
Яхве рассмеялась и запела своим кристально чистым голосом любимую священную песнь, тихо, так, чтобы "паства" Юхве не отвлекалась на нее.
Солнце севера, приходи! Мое сердце наполнено радостью! Беды от нас отведи! Озари меня благостью!" Отец Сэтнэ покачал головой и приложил палец к губам. Тише, Яхве. Ты зря волнуешься так! Юхве готов. Я ведь говорил тебе раньше. Он — готов!
Яхве зажмурилась. Хорошо, дедушка! Тогда — вперёд!!! Яхве схватила со стульчика поющий ветер, сделанный руками Раджвы и Кио специально для этого момента, и выбежала туда, где стоял Юхве.
Дождавшись, когда Юхве закончит мысль, она заговорила. Громко, убедительно. Четко отчеканивая слова.
Друзья! Мы с Юхой, мы с ним хотели вам сказать, что… понимаете! Нет больше, лемурийцев, могаук, нет больше даже капплиенцев, иарганцев… мы с вами, мы все — мыслящие существа вселенной! Единая раса мыслящих существ! И наша задача — созидать. Множить жизнь и свет. Дарить и принимать любовь. Но, у нас есть враг. Ктулху вызвался сразиться со мной. Он жаждет моей крови. Он хочет, чтобы могауки оставались темными и неучеными, он хочет запугать наш народ, чтобы лемурийцы позорно бежали с Земли. Скажите, мы можем позволить ему это сделать? Прогнать нас? Толпа, которая с момента выхода Яхве, значительно уплотнилась, в едином порыве вскричала: Неееет!!! Могауки подняли руки в воздух и начали скандировать имя Яхве.
По щеке Яхве потекла слеза.
Вы — лучшие, могауки! Вы — лучшие! А теперь слушайте! Моя судьба, — тут Яхве взяла за руку Юхве, заглянув ласково ему в глаза, — наша судьба — погибнуть. Мы не сможем остаться с вами и отпраздновать победу! Увы! Если мы победим конечно… но мы с Юхве хотим, чтобы вы знали, что мы любим вас! Мы пошли на это ради вас и мы не страшимся! Совсем не страшимся смерти… Юхве кашлянул.
Яхве права. Смерть — физическая смерть — лишь переходный этап. Но если вы и мы после смерти будем снова и снова перерождаться, этот замкнутый круг будет вечен. Замкнутый круг страдания… понимаете, о чем мы?
Толпа загудела единогласным "да". Юхве продолжил: Яхве вышла на ваших Богов. Они готовы помочь. Шолотль больше не будет принимать ваши души в свои территории. Мы все отправимся в стратосферу. Станем птицами в космосе, лучиками света, понимаете? Вы же не хотите снова и снова страдать, верно?
Яхве сжала руку своего возлюбленного, давая понять, что сейчас ей нужно дать слово. Снова.
Мой любимый и я — мы… вы поймёте, если я скажу, что мы — символ… всего лишь символ! Как будто бы чёрточка с вашего наскального рисунка? Понимаете? Или нет?
Тодпа притихла и замолчала.
Мы — Яхве обняла Юхве и поцеловала в щеку. — Станем одним целым. Слышали про Янус? Двуликий Янус? Это мы! Яхве, преисполненная чувства собственного достоинства оглядела толпу, но встретила в их глазах лишь растерянность и непонимание.
Мы — ваше новое божество. И лишь умерев, мы сможем стать одним целым. — глухим голосом закончил за ошадевшую Яхве Юхве.
Ещё минута, другая, третья, молчания… толпа стояла в замешательстве. Но наконец, ее будто подорвали изнутри.
Могауки интуитивно осознали. Поняли о чем говорили близнецы. Поняли, что жизнь — будет вечной. Поняли, что перед ними боги!
Они двинулись в сторону стоящих брата и сестра, подняли их над головой, и понесли.
Яхве и Юхве улыбались и плакали, а Отец Сэтнэ молча стоял и молился.
Он поднял глаза к небу и проговорил: Шиа, Лиэра! Вы должны гордиться ими!
И молча последовал за толпой.
Глава 42
Чантико, богиня семьи, домашнего очага и огня влуканов висела над вулканом Мауна-лоа на Гавайях. Она внимательно слушала сообщение, оставленное Яхве, в момент ее проявления.
Строчки сбивались, но Чантико смогла разобрать три слова: “МЕНЯ УБЬЕТ КТУЛХУ”.Чантико выслушала все сообщения, потом нырнула внутрь вулкана. На дне валялись частицы одежды Яхве. Черное-красное лицо Чантико не выдавало волнения, она лишь пытливо изучала структуру и запах.
Яхве, детка… Чантико поможет… но нет гарантии, что я смогу спасти тебя от НЕГО.
Закончив изучать останки одежд Яхве, Чантико взмыла вверх, и устремилась к земле. Затем, приземлившись, она обратилась в собаку и помчалась прочь от вулкана, чтобы возвестить благую весть: богиня готова.
***Был ясный день, но Яхве очень нужно было поспать. Завтра она должна была принять участие в шаманском действии при участии всех богов индейского пантеона. Ее ПРИГЛАСИЛ сам Тескатлипока.
Сон не шел, и она закрыв луч солнечного света рукой, обратилась к лежащему рядом Юхве.
Ю, скажи, ты боишься их? Юхве поднял глаза и улыбнулся.
Кого? Ацтекских Богов? Неа…Яхве с сомнением покачала головой.
Но ведь они могут и предать…! А что если они все дружно возьмут и сдадут меня Ктулху? Юхве погладил плечи возлюбленной и улыбнулся.
Если они попытаются что-то такое провернуть, ты сразу поймешь, что дело нечисто. Тем более, они все его ненавидят. С чего бы это им тебя сдавать? Яхве обняла свои плечи.
Не знаю, Юха, просто предчувствие нехорошее… Как-то не по себе…Юхве снова обнял свою невесту и ласковым голосом попробовал ее успокоить:
Все будет хорошо. Ты же и так знаешь, что нам не выжить… Зачем богам отдавать наши душу Ктулху? Мы все равно оба смертники… Ктулху хочет тебя убить? Отлично! Он получит твой труп. Но не душу…Яхве смягчилась…
Спасибо, родной… Ты меня немного успокоил. А теперь поспи.
Да хорошо. И ты. — И я.
Яхве нырнула под руку Юхве, и замоталась в его объятия словно в спасительный кокон. Уже спустя двадцать минут, она мирно сопела у него под плечом.
Глава 43
Над вулканом Мауна Лоа стоял столб дыма. Но не потому что сегодня было извержение. Внутри тридцать пять богов индейского пантеона вершили невиданное действо. На самом дне вулкана разгорелся огромный костер, языки его пламени достигали самой верхушки полой горы. Вокруг танцевали диковинные тени.
