под их лыжами был похож на мелкий твердый песок.
— Скоро наступит весна, — с горечью сказал Беннинг. — Разве не здорово! Мне так и хочется убраться подальше от этой проклятой ледяной дыры!
— На твоём месте я бы не пытался делать это сейчас, — отозвался Барклай, — в ближайшие дни любой, кто решит убраться отсюда, вызовет у остальных большие подозрения
— Как там ваши собаки, док? Уже есть результаты? — спросил Макриди.
— Прошло только тридцать часов, Мак. Я только сегодня перелил ей свою кровь. Но я полагаю, что потребуется ещё пять дней. Если прервать эксперимент раньше, результаты могут оказаться недостоверными.
Барклай задумчиво сказал.
— Мне интересно, если бы Коннант... изменился... предупредил бы он нас сразу? Не подождал бы, пока тварь полностью перевоплотится, пока мы сами не проснулись?
— Эта тварь чрезвычайно живуча, — заявил Макриди. — Я думаю, каждая ее частица – отдельный организм. Это все те странные сны, бессознательно передаваемые телепатические видения, скажем так. Если бы Коннант обратился, чтобы спасти свою шкуру, он должен был бы... Чёрт, но ведь чувства Коннанта не изменились, они полностью имитируются этим созданием. А значит, тварь, имитируя чувства Коннанта, вела бы себя точно так, как вел бы себя и Коннант. Имитацию невозможно разоблачить.
— Скажи, могли бы Норрис или Вэйн устроить Коннанту тест? Если знания Нечто превосходят людские, то оно явно будет знать больше, чем Коннант, и на этом и попадется.
Коппер устало покачал головой.
— Нет, если оно читает мысли, то знает все твои шаги на перед. Вэйн предложил это прошлой ночью. Он рассчитывал, что существо ответит на некоторые вопросы физики, на которые человек хотел бы знать ответы.
— Эта экспедиция из четырех человек проходит просто отлично! — Макриди посмотрел на своих компаньонов. – Каждый друг друга в чем-то да подозревает. Мужики, разве нам не стоит доверять друг другу? Каждый смотрит на своего соседа с большим недоверием... Я начинаю понимать, что Коннант имел в виду, говоря: "Хотел бы я, чтобы вы видели свои глаза". Время от времени у всех нас это случается, я думаю. Каждый из нас хотя бы однажды думал, "что там задумали те трое?". Между прочим, я не исключаю и себя.
— Насколько нам известно, монстр мёртв, и никто кроме Коннанта не попадает под подозрения, — заявил Коппер. — А договоренность все время быть на виду друг у друга – всего лишь мера предосторожности.
— Докладываем Гэрри и ложимся спать. – Барклай вздохнул. — Я все время считал, что у меня нет возможности уединиться. Но теперь, после этой договоренности...
* * *
Никто не следил за маленькой пробиркой, наполовину заполненной желтоватой жидкостью так напряженно, как Коннант. Одна-две-три-четыре-пять капель прозрачного раствора, который доктор Коппер приготовил из крови, взятой из руки Коннанта. Пробирку осторожно встряхнули, затем поместили в стакан с чистой теплой водой. Термометр показал температуру крови, маленький термостат шумно щелкнул, и электрическая плита начала раскаляться. Свет слегка мерцал.
В желтоватой жидкости плавали маленькие белые хлопья.
— Боже мой... — сказал Коннант. Он тяжело опустился на койку, заплакав, как ребенок.
— Шесть дней...— всхлипывал Коннант, — шесть дней ждать, не соврет ли этот проклятый тест...
Гэрри молча подошёл и по хлопал физика по спине.
— Тест не должен соврать, — сказал доктор Коппер. — Кровь среагировала на серу.
— Он в порядке? — Пауэлл выдохнул. — Значит, тварь мертва окончательно?
— Он человек.
Коппер решительно заявил:
— А тварь мертва окончательно.
Киннер вскочил со стула и разразился истерическим смехом. Макриди повернулся к нему и пару раз ударил по щекам. Повар расплакался, потом вновь расхохотался. И наконец сел, растирая щеки и бормоча слова благодарности.
— О боже.... Как мне было страшно! Боже, как мне было страшно...
Макриди усмехнулся.
— Думаешь, нам страшно не было, придурок? Думаешь, Коннант не был напуган?
Главный корпус наполнился радостью. Мрачные, настороженные лица расцвели веселыми и дружелюбными улыбками. Люди собрались вокруг Коннанта, хлопали его по спине. Сам Коннант беспрерывно говорил что-то неестественно громким голосом. Кто-то высказал предложение, и дюжина людей бросилась к своим лыжам.
— Блэр...Блэр может вернуться, ‒ сказал Гэрри.
Решение было принято быстро. Группа людей отправилась к хижине Блэра, шумно стуча лыжами. Вниз по коридору подняли радостный лай собаки.
Доктор Коппер суетился со своими пробирками. Макриди заметил его первым: он сидел на краю койки с и держал в руках две пробирки с белыми хлопьями. Его лицо его было белее, чем снег, а из широко открытых от ужаса глаз текли слезы.
Макриди почувствовал, как холодный нож страха пронзил его сердце. Что-то было не так.
Коппер поднял голову.
— Гэрри! Гэрри, ради Бога, скорее сюда! — хрипло позвал он.
Командующий Гэрри быстро подошёл к нему. В главном корпусе воцарилась тишина. Коннант поднял глаза и тяжело поднялся со своего места.
— Гэрри! Ткань от монстра тоже подвержена реакции. Это ничего не доказывает! Ничего, кроме того, что один из нас двоих, сдававших кровь… один из нас монстр!
— Мак, отзови тех ребят, пока они не рассказали Блэру, — сказал Гэрри.
Макриди вышел, его приглушённый крик донёсся до молчаливых мужчин. Затем он вернулся.
— Они идут. — сказал он. — Я не объяснил, зачем это нужно, просто сказал, что доктор Коппер просил их не уходить.
— Ван Волл, — вздохнул Гэрри. — Ты теперь за старшего. Помоги тебе Господь, но я больше не могу.
Ван Волл поднял ошарашенный взгляд на Гэрри.
— Но...
— Но может, это я.… — ответил Гэрри. — Я знаю, что это не так, но в любом случае не смогу вам это доказать. Тест доктора Коппера не сработал, и монстру было бы не выгодно дать нам узнать, что тест бесполезен, так что выходит, что он – человек.
Коппер тихонько качался вперёд-назад на лавке.
— Я знаю, что я — человек. Но не могу этого доказать. Один из нас двоих лжёт, и если тест не врёт, то один из нас — монстр. Я доказал, что тест не работает, что доказывает, что я — человек. А теперь Гэрри привёл аргумент в пользу того, что он — человек, если он был монстром, не раскрыл бы себя. И это какой-то замкнутый круг...
Коппер начал крутить головой в такт
