- Как они вам нравятся, сержант? Ну и дела!.. Да, да! Слушаю! - снова заговорил он в трубку, услышав, что в ней зазвучал чей-то голос. - Святая Мария! - Он взглянул на полицейских, словно желая сказать им что-то, но потом передумал. - Немедленно, господин мэр, как только смогу.
Ландстром уставился на присутствующих, продолжая все еще держать трубку в руке.
- Великий боже! Неудивительно, что тот тип, с которым я разговаривал, совсем обалдел! Служба регистрации бедствий только что сообщила, что мы подверглись нападению с применением какого-то бактериологического оружия, и если это окажется правильным, то они, - Ландстром кивнул в сторону грузовика и "кадиллака", - погибли от него!
Уолкрофт неожиданно понял, как близко он находился от смерти. Если бы он не задержался у своей знакомой, если бы он не заблудился в тумане и не поехал на север, если бы его сейчас не остановила полиция...
- Ты как, парень? - Врач смотрел на него с интересом. - Не спятил?
Уолкрофт, хоть и не мог говорить, отрицательно покачал головой.
- Чудесно, потому что мне понадобится твоя помощь...
- Ну, пожалуй, нечего дожидаться, - проговорил Ландстром, поднимая с земли свой врачебный саквояж. Обе полицейские машины только что умчались по распоряжению из штаба. Сержант пообещал, "если они не окочурятся где-нибудь", еще вернуться.
Ландстром лизнул палец и поднял его над головой.
- Вот что, парень, - обратился он к Уолкрофту, - давай-ка кончать с этим делом, пока ветер не переменился и не понес на нас всякое бактериологическое дерьмо.
Пока они искали место, где произвести вскрытие, врач пояснил, что ему приказали доставить образцы, взятые при вскрытии, в медицинский центр на улице Фигероа.
- А почему не труп целиком? - спросил Уолкрофт.
- Ну, это-то понятно. Для трупов у них скоро не будет места. К тому же, как я считаю, их просто все это застало врасплох. Во всех учебниках написано, что если обнаружено какое-то химическое или бактериологическое оружие, то вопросами выяснения его характера и всего прочего должны заниматься специализированные клиницисты, а не бедолаги-практики вроде меня.
Они довольно долго звонили и стучались в двери, никто им не открывал. Квартал либо был покинут, либо его обитатели не хотели ни во что вмешиваться.
- Ну что ж, нам, значит, придется рассчитывать на собственные силы и возможности, - мрачно усмехнулся Ландстром.
Освободив ноги трупа, запутавшиеся в привязных ремнях, он оттащил его в сторону, потом они вместе с Уолкрофтом переложили тело девушки на заднее сиденье. Найдя в машине тряпку, Ландстром вытер переднее сиденье и завел мотор. На задней передаче, почти на полном газу он отогнал "кадиллак" на несколько метров назад и нацелился на витрину соседнего винного магазина.
- Вы что, с ума сошли? - удивленно крикнул Уолкрофт.
- А что прикажете делать? Ждать разрешения верховного суда? - отозвался врач, поднимая стекло в передней дверце.
Разогнав, но не очень сильно, машину, он ударил капотом в витрину, посыпались стекла, автомобиль, подскочив, перепрыгнул через низкий подоконник, подкинув Ландстрома до потолка кабины, и, наверное, поэтому тот не успел вовремя нажать на тормоз и въехал прямо в прилавок. Треск ломаемого дерева перемешался со звоном бьющихся бутылок и шипением воздуха, выходящего из проколотых шин.
- Добро пожаловать в Первую передвижную патологическую лабораторию Лос-Анджелеса, - объявил Ландстром, вылезая из машины и потирая темя.
Ландстром нашел подходящее место для вскрытия - небольшую комнату позади магазина, служившую конторой. Он смахнул на пол все, что было на письменном столе, и, передав Уолкрофту фонарь, застелил стол куском полиэтилена, достал из саквояжа набор хирургических инструментов в стерильной упаковке, пузырьки и баночки, большой рулон ваты. Уолкрофт должен был светить, и как можно точнее.
- А если начнете тошнить, то постарайтесь это сделать не на меня, деловито посоветовал Ландстром.
Ландстром натер руки антисептиком, надел вынутый из саквояжа зеленый хирургический халат и маску, натянул резиновые перчатки и переложил инструменты поудобнее. Вместе с Уолкрофтом они вынули из машины труп девушки и уложили на столе. Ловким движением ножниц врач распорол платье. Острый приступ тошноты бросил Уолкрофта в туалет.
Он вернулся в комнату, когда Ландстром ставил металлические скрепки на сделанные разрезы. Неожиданный возглас врача заставил Уолкрофта подойти к столу.
- Ничего не понимаю! Этого просто не может быть! Ничего не могу понять, - твердил врач, недоуменно таращась на раскрытую грудную клетку трупа.
Уолкрофт подошел к столу и взглянул на то, что Ландстром трогал пинцетом. Легкое, которое еще пятнадцать минут тому назад было упругим и розовым, вдруг почернело и превратилось в жидкий кисель.
Ландстром повернул побледневшее лицо к Уолкрофту:
- Может, я уже сошел с ума и ничего не понимаю в медицине, но оно уже начало разлагаться!
В девять часов утра по Восточному стандартному времени четвертого декабря, двумя часами позже взрыва, Нейдельману позвонил президент.
- Все выглядит прекрасно, Дик. Предварительные сообщения указывают, что количество погибших почти совпадает с предсказанной вами цифрой.
Разрешение на передачу первых новостей о происшедшем было дано службой регистрации бедствий в семь пятьдесят по Тихоокеанскому стандартному времени: "Сегодня рано утром в юго-западном районе Лос-Анджелеса произошел взрыв устройства, содержащего отравляющее вещество. Хотя в результате взрыва и погибло несколько человек, в настоящее время опасность миновала". Вслед за этим срочным сообщением, переданным всеми теле- и радиостанциями, последовало обращение мэра города. Он выразил "свое глубокое и искреннее сожаление по поводу трагической гибели граждан города" и закончил обращением к лос-анджелесцам относиться к трагическому дню "как к любому другому и заниматься своими делами обычным путем".
Сначала показалось, что такой умышленно спокойный тон и отношение к происшедшему сделали свое дело, но с жарой скорость разложения трупов усилилась, а с ним появился и запах, для многих непонятный, но вызывавший страх. В пяти милях от района катастрофы люди, прежде чем выйти из дома, закрывали носы и рты платками, смоченными в дезинфектантах. С запахом появились мухи, а с ними и слухи. Сначала слухи выглядели правдоподобными. Выдвигалось соображение о том, что многочисленные смерти были вызваны не ядовитым газом, а насекомыми, которые разносили заразу. Постепенно слух ширился, обрастал новыми деталями и подробностями. Говорили, что санитарные бригады, работавшие в районе взрыва, погибали, укушенные мухами. Личинки мух, отложенные в мертвых и даже в живых, через несколько часов превращались в новых насекомых, которые пожирали людей. В результате напуганная толпа в Уаттсе облила бензином и сожгла заживо юношу, у которого заметили на шее фурункул. Несколько человек, поверив вдруг, что в них проникли личинки, выпили дезинфектант и умерли в страшных мучениях.
