- Возможно, со временем у меня прибавится мудрости, и я стану гораздо лучшим... администратором и политиком.
Вильям иронически улыбнулся.
- Ты хочешь сказать, более хитрым? Более искушенным в этих играх?
Я покачал головой. Нет, речь шла вовсе не о хитрости и умении играть по правилам, навязанным Таск-Фелдерами, а о моральном превосходстве, об этических ограничениях, о законности, наконец.
- А пока готовься к худшему, - продолжал Вильям. - Они отрежут нас от всех ресурсов, вынудят другие общины отказаться от помощи нам. Возможно, преданные анафеме, мы все-таки выживем и даже сумеем заключить какие-то сепаратные сделки внутри Триады.
- Но это очень... опасно, - сказал я.
- А что нам еще останется? Наши деловые интересы распространяются на всю Триаду, мы обязаны выжить.
- Температурная устойчивость нарушена, - раздался с платформы мягкий голос К.Л.
- Доложите подробнее! - приказал Вильям, подскочив в кресле.
- Незнакомый прежде эффект вызвал ротацию температуры в новой фазе. Температура ячеек в настоящее время неопределима.
- Что это значит? - спросил я.
Вильям схватил пульт управления мыслителем и, нетерпеливо откинув занавес, выскочил на мост. Я бросился следом, даже обрадовавшись поводу отвлечься от невеселых мыслей. Технологи, кайлететы и оннесы, уже закончили дежурство и ушли спать. На Ледяной Впадине установилась полная тишина.
- Что-то не так? - спросил я.
- Не знаю. - Вильям говорил приглушенным голосом, не сводя глаз с дисплея, показывающего состояние внутри Полости. - Четыре из восьми ячеек близки к энергетическому истощению, а К.Л. отказывается комментировать температурные данные. К.Л., объясните ситуацию.
- Фазовая ротация в лямбде. Колебания между группами ячеек.
- Черт знает что! - процедил Вильям. - Одна четверка поглощает энергию, а другая осталась стабильной. К.Л., у вас есть какие-нибудь соображения? Что здесь происходит? - Он взглянул на меня с озабоченным видом.
- Вторая группа сейчас пребывает в нижнем цикле ротации. Верхний цикл наступит через три секунды.
- Видишь, все перевернулось, - сказал Вильям. - Теперь так и пойдет: туда - обратно. К.Л., что вызвало энергетическое истощение?
- Необходимость поддержания температуры.
- Объясните поподробнее, - настаивал Вильям.
- Энергия забирается ячейками, находящимися в нижней фазе, пытающимися сохранить температуру.
- Значит, ячейками, а не рефрижераторами или насосами?
- Для сохранения температуры необходима прямая подача энергии в ячейки, в виде микроволнового излучения.
- Не понимаю, К.Л.
- Ячейки принимают на себя излучение, чтобы сохранять стабильность, но они пребывают в такой температуре, которую мыслитель не в состоянии интерпретировать.
- То есть нам следует повысить температуру? - спросил Вильям со снисходительно-недоверчивым видом.
- Изменение фазы, - объявил К.Л.
- К.Л., температура упала до абсолютного нуля?
- Это одна из возможных интерпретаций, хотя не самая удачная.
Вильям выругался и отошел от Полости.
- Все восемь ячеек стабилизировались в нижней фазе, - доложил К.Л. Колебания прекратились.
- Слушай, Мики, а это часом не сон? - спросил Вильям, побледнев.
- Чем ты тут, черт возьми, занимаешься?! - Я испугался не на шутку.
- Ячейки выкачивают всю микроволновую энергию и поддерживают стабильную температуру. Господи, их атомы, наверное, проникли в новые измерения, поток их частиц идет в направлениях, лежащих за пределами классической геометрии... Не означает ли это, что они теперь существуют в отрицательном времени? Мики, если кто-то из чужаков, работающих на Ро, попортил приборы или ее опыты дали такой эффект... - Он погрозил кулаком куда-то в темноту. - Не дай Бог! Я стоял на пороге открытия, Мики. Мне оставалось только соединить вместе насосы, спрямить все ячейки, выключить магнитные поля... Я собирался сделать это завтра.
- Не думаю, что кто-нибудь испортил твои приборы, - успокоил я. - Они профессионалы, Вильям. Ро первая бы их за это прибила.
Вильям понурил голову.
- И все-таки, Мики, что-то здесь не так. Отрицательная температура полная бессмыслица.
- Я и не говорил, что температура отрицательная. Просто данный мыслитель не способен интерпретировать такого рода информацию, - деликатно напомнил ему К.Л.
- А все потому, что ты трус!.. - взорвался Вильям.
- Данный вид мыслителя никогда не дает ложную интерпретацию, - сказал К.Л.
Внезапно Вильям раскатисто расхохотался, словно стараясь уязвить собеседника. А потом со снисходительностью папаши постучал по пульту К.Л.
- Бог мне свидетель, Мики, ничто на Луне не дается просто.
- Кто знает, может быть, ты обнаружил что-то поважнее, чем абсолютный нуль, - предположил я. - Например, новое состояние вещества.
Эта идея его слегка отрезвила. Он задумался, пробежав рукой по волосам, окончательно их взъерошив.
- Недурная идея.
- Тебе нужна помощь?
- Мне нужно время, чтобы все обдумать, - сказал он мягко. - Спасибо тебе, Мики. Теперь главное, чтобы меня никто не дергал. По крайней мере несколько часов.
- Я ничего не могу обещать.
Он посмотрел на меня с прищуром.
- Если я сделаю великое открытие, то тут же тебе сообщу, хорошо? А теперь уходи. - Он довольно бесцеремонно выпроводил меня на мост.
...Зал заседаний Совета был круглый, обшитый панелями из лунного дуба, с освещением по центру, с большим допотопным дисплеем, любовно хранимым с тех пор, как учредили Совет. Политики привыкли присматривать друг за другом. Отсутствие углов и сидений, повернутых спинкой к центру зала, этому способствовало. Я уселся между Томасом и двумя адвокатами из Порта Инь, нанятыми, чтобы получать консультацию от лиц, не принадлежащих к нашему семейству. Правда, внутри Триады поговаривают: лунные адвокаты это самое скверное из всего, что можно получить за деньги, и в этом есть известная доля правды. Но Томас сейчас нуждался в объективной и даже критической оценке.
Зал пока оставался полупустым. Лишь три представителя заняли свои места. Самое интересное, что это были представители кайлететов и оннесов. Остальные продолжали обмениваться мнениями в кулуарах. Президент и ее сотрудники вошли перед самым началом заседания.
Мыслитель Совета - громоздкая, устаревшая модель в серой керамической оболочке - стоял чуть ниже президентской трибуны, в северной стороне зала. Когда мы сели, Томас легонько ткнул меня в бок и сказал, показывая на мыслителя:
- Не стоит недооценивать старичка. Этот сукин сын - самый опытный из наших оппонентов. К тому же он - послушное орудие Президента и ни при каких обстоятельствах не станет ей перечить.
