— Почему мне все кажется, что я тебя вижу во сне? Все что случилось это сон. И ты в нем такой молодой… Почему-то, сейчас, рядом с тобой, я вижу себя маленькой девочкой на руках моего еще молодого отца…
Тим посмотрел на Ольгу, вспоминая их первую встречу.
— Почему тебя не было так долго? Откуда у тебя эта одежда? — продолжала Лена всматриваясь в Тима.
— Я был в будущем. Эта одежда из будущего. Вот знакомься, Ольга, Тоня и Катя. — Тим специально переключил разговор, выводя его из опасного русла. — Они из будущего. Они помогли спасти вас. А еще был Тимур старший, но сейчас он ушел к себе.
— Так мы в будущем? — спросил воскресший парень, слышавший их разговор.
— Нет. Сейчас вы на семь с половиной года в прошлом. Из той ловушки удобнее было выдернуть нас сюда, — ответил Тим.
— А когда мы вернемся домой?
— Когда врачи убедятся, что путешествие во времени для вас будет не опасным, — вклинилась в разговор Ольга — Как долго это будет?
— Думаю что скоро.
Принесли халаты. Потерпевшие по вскакивали обрадовавшись, что им разрешили встать, но тут же закачались и присели обратно на кушетки. Последствия произошедшего еще давали о себе знать. Тим помог Лене, а санитары помогли парням добраться до их палат.
Глава …. Несостоявшееся расставание
Все слова уже сказаны. Тим попрощался с Леной +1 и ее спутниками, которым осталось только пройти сквозь дверь межвремени «зала межвременного перехода», в свое время. С той стороны дверного проема, путешественники уже видели встречающих — сослуживцев, друзей и родственников, стоявших за ограждением отделявшего их от площадки перехода. Но, и как Тиму в первый раз, им не удавалось преодолеть незримую пленку в дверном проеме, отделявшую настоящие от ближайшей страты будущего. Наставления были малоэффективны. Слова не могли описать то, что должны были сделать путешественники.
Тим смотрел и думал — «Техника будущего хороша для их времени, а для нас лучше было бы использовать машину времени Сержа, хоть и дает она не очень приятные соматические последствия».
Лена смотрела на своих детей за барьером, мальчика и девочку, и уже была готова разрыдаться от бессилия преодолеть промежуток времени разделяющий их.
Тим вспомнив то, как он использовал Ольгу при первом переходе, подошел к троице, попросил их успокоиться, и охватив своим вниманием, попытался прочувствовать путешественников так, как он чувствовал их в палате интенсивной терапии. Через несколько мгновений, они почувствовали себя спаянным коллективом. Тим проникся стремлением Лены к своим детям, вместе с ней почувствовал их. Он всем своим существом вжился в иной мир, пошел вдоль двери межвремени и в следующее мгновение все четверо стояли напротив детей, по ту сторону перехода. А персонал, обслуживающий «зал межвременного перехода», с удивлением смотрел на необычные показания приборов и на квартет, нетрадиционно пересекший площадку перехода «дверей межвремени». Тимур тоже не смог ответить, толи он последовал уроку Ольги, толи Тима старшего, в этот момент времяпроходца не интересовал вопрос, совершил ли он сам прыжок во времени, или наконец сработала таки техника.
Лена радостно обняла детей, а Тима, поглощенного этой волнующей сценой, переполнили чувства детей. Потом с криком — Папа — дети повисли на нем, и уже не отпускали его, слегка удивляя Лену и вводя в большое смятение Тима.
…
С некоторым запозданием Тим осознал, что, как-то забыв о спутниках Лены, он выпустил их из «охвата своим вниманием», но, не отпуская Лену, душой проникся к детям. Это он осознал, но вот как быть дальше? — это он в не в силах был понять, сдерживаясь чтобы не разрыдаться вместе с Леной.
После бурных приветствий, прибывшие и встречающие отправились к автомобильной стоянке, а Лена шепнула Тиму:
— Едем домой. Все выяснения обстоятельств, потом…
Ему ничего не оставалось, как подчинится ситуации.
Надземные кареты этого времени были без колес. Они имели скругленные формы с толстым резиновым ободом по всему своему периметру и скользили над землей одинаково легко вперед, вбок или назад. В первый момент, Тим имел неприятное ощущение (словно поскользнулся на льду), хватаясь за подлокотники, когда автомобиль вдруг, маневрируя, начинал скользить в бок.
Наземные кареты не имели рулевого колеса или других подобных органов управления, поэтому Тим не сразу сообразил, кто управляет их транспортом. Улучив момент, наклонившись к Лене, он спросил шепотом:
— Карета управляется мыслью?
— Не совсем так, — отвечала Лена тоже шепотом. — В спинку кресла водителя встроен прибор, распознающий у человека определенные побуждения к движению.
Сидевшая справа девочка, прижалась к Тимуру и сказала:
— Папа, я не поверила, когда мне сообщили, что ты умер. Я знала — ты вернешься. Теперь я тебя никуда, никуда не отпущу! — и обхватила его ручонками, словно желая удержать.
Тим прижал к себе девочку, гладил ее по головке, а на глаза наворачивались слезы.
В притихшем салоне кареты отчетливо были слышны всхлипывания вновь расплакавшейся Лены, прикрывшей свое лицо ладонями. Водитель непроизвольно снизил скорость движения наземной кареты, сглатывая подкативший к горлу ком.
Глава …. Прыжок в задумчивости
Прогуливая дочку Светлану, Тим направлялся к цирку родного города страты+1. Он сильно не задумывался, родная ли, приемная ли ему дочь его отражения из этой страты времени. Она любила его, а он отвечал взаимностью.
Дул промозгло влажный, пронизывающий ветер, с пылью моросящего дождя. Циркач подхватил девочку на руки, перенося через лужи с бегущей мелкой рябью. А та обхватила ручонками его за шею, прижалось к нему. Тим задумался, почувствовав сквозь многочисленные одежки тепло исходящее от детского тельца. Вспомнилась как он «грелся» в «теплом месте» родного цирка, как блуждал среди нитей судьбы и спохватившись переместился на арену цирка страты-1. Погрузившись в воспоминания, он прыгнул через очередную лужу и… резко остановился ошарашенный. Луж не было, он стоял в коридоре и теперь он ощущал еще два источника тепла. Первый, жаркий летний ветерок, с запахом разогретых растений и пыли от давно отсутствующих дождей, врываясь в приоткрытое окно, обвевал продрогшее лицо. А второй поток тепла от «теплого места» его воспоминаний привычно разливался по жилам. В недоумении, времяпроходец взглянул на мельтешения пятен света на полу коридора, от солнечных лучей проникающих сквозь крону деревьев за окном. Затем взгляд скользнул на мраморную табличку на стене — «Здесь любил стоять первый времяпроходец, Тимур…». «Я в цирке родного потока времени!..» — мелькнула догадка, — «Но как так получилось?».
