Ее прервал дробный топоток, раздавшийся в коридоре. В приемную, шустро перебирая лапками, вбежал муравей с белой цифрой «три», намалеванной на аспидно-черной спинке, и остановился в дверях.
– Простите, милочка, это ко мне, - Софья Николаевна встала, с хрустом потянулась, прикрывая ладонью зевоту, и взяла с конторки пачку бумаг. - Эх, старость - не радость! - она вдруг опустилась на колени и поползла навстречу муравью, уже шевелящему сяжками в нетерпении. Они сошлись посреди приемной, деловито потерлись дыхальцами, после чего муравей, ухватив жвалами бумаги, опрометью бросился к выходу.
– Смотри не перепутай, ты, таракан исходящий! - крикнула ему вслед Софи, поднимаясь с колен и отряхивая юбку. - Но что же я все о себе да о себе? - спохватилась она, снова подсаживаясь к Кате. - Расскажи-ка мне, детка, как ты прожила все эти годы? Что папенька? Здоров ли? - Катю вдруг кольнул острый проницательный взгляд, обычно занавешенный челкой. - Где-то он теперь? Есть информация?
– Одним словом, оружие и патроны вы упустили! - коротенький полковник Лернер, мерявший сердитыми шажками кабинет, остановился перед Яблонским и вцепился бульдожьим взглядом в полуоторванную пуговицу на его кителе. - Это единственный вывод, который я могу сделать из вашего пространного доклада, не так ли?
– Не совсем так, господин полковник! - стоявший навытяжку поручик осторожно скосил глаз натгунцовую лысину Лернера. - У меня есть нечто более ценное, чем оружие и патроны.
– Вот как? - мохнатая бровь приподнялась над бульдожьим глазом. - Любопытно.
– В приемной вашего превосходительства сидит девушка…
– О, да! Такая редкость стоит мортирного дивизиона, - язвительно заметил полковник.
– Это дочь Максима Андреевича Горошина.
– Какого Горошина? - вскинулся Лернер. - Доктора?
– Именно так, - кивнул поручик. - И она только что с Земли. На лице полковника отразилась сложная игра мысли, как будто бульдог рассматривал бабочку, севшую ему на нос.
– Вы хотите сказать…
– Я уверен, что она сможет доставить нас на Землю. Если мы захватим летающие снаряды…
Полковник несколько раз кивнул, размышляя.
– Снаряды… да, неплохо… Захватим, значит… - он ласково посмотрел на Яблонского и вдруг гаркнул: - Как же мы их захватим, дурья твоя башка, когда оружие ты подарил муравьям?!
– Оружие - ерунда, - упрямо проговорил поручик. - Они вручат нам его сами. Если начнется война.
– С кем война? - Лернер тоскливо отмахнулся. - На всю планету - десяток большевиков, и те в тюрьме…
Яблонский продолжал пристально смотреть на полковника.
– Война между муравейниками…
Над конторкой Софи коротко звякнул подвешенный на шнуре колокольчик.
– Полковник вызывает, - Софья Николаевна встала. - Я вернусь через минуту, никуда не уходите, хорошо? - она взяла потертую папку и, прежде чем войти в кабинет, снова улыбнулась Кате. - И не волнуйтесь за ваших друзей! Мы обязательно что-нибудь придумаем!
Оставшись одна, Катя еще раз оглядела приемную, но не нашла ничего, что задержало бы ее взгляд. Стены, сложенные из потемневших бревен, сводом сходились к большой кляксе светящейся плесени на потолке. Над конторкой, рядом с колокольчиком, висел пожелтевший лист с подписанным полковником приказом о категорическом запрете курения. Других украшений в комнате не было.
Все-таки удивительная женщина эта Софья Николаевна, подумала Катя. Отчего она не поставит здесь хотя бы цветок в горшке? Растут же у них какие-то травы. Неужели можно вот так прожить в муравейнике, среди голых стен, больше ста лет, не видя никаких изменений и не меняясь самой? Однако что-то странное в ней все-таки есть. Как ловко ей удалось в течение десяти минут выудить из Кати все об отце, Егоре, полете до Красного Гиганта и обратно!
Катя покачала головой. Может быть, не стоило так откровенничать? Да нет, ерунда! Это ведь свои! Это люди, которым помог отец, и опасаться их нет причин.
Она попыталась прислушаться к невнятным голосам, доносящимся из кабинета полковника, но их заглушал шум в коридоре. Там постоянно сновали рабочие муравьи, таскавшие туда-сюда входящие и исходящие бумаги, оглашая коридор звонким цокотом коготков по деревянному полу. Неожиданно в этот звук вплелось суетливое ерзанье, приглушенный коленный стук и шарканье. Мимо приемной стремительно прополз на четвереньках человек в комбинезоне космонавта.
– Господин муравей! - прокатился под сводами знакомый голос. - Одну минутку, сэр! Разрешите обнюхать с вами пару вопросов! Да погоди же ты, факин инсект!
– Мистер Купер! - встрепенулась Катя. - Подождите!
Она бросилась к выходу, но дорогу ей заступил часовой с пикой.
– Не велено, барышня! - пробасил он. - Вертайтесь взад!
– Но это мой знакомый!
Кате удалось выглянуть в коридор, но Джеймс Купер уже скрылся за поворотом. Часовой решительно оттеснил Катю обратно в приемную.
– Сядьте на лавку и дожидайтесь! Отсюдова без пропуска не пущают…
– Я что - под арестом?! - вспыхнула Катя.
– А это уж как решат, - часовой отвернулся, оставаясь в дверях.
– …Антонову, Штраубе, Горюнову и Палицкому немедленно прибыть ко мне на совещание.
Полковник расхаживал по кабинету, заложив одну руку за отворот кителя, а другую за спину. Для портретного сходства с аустерлицким героем ему не хватало только треуголки. Софья Николаевна быстро покрывала вынутый из папки лист стенографическим бисером, время от времени значительно переглядываясь с поручиком Яблонским. Поручик сидел у стола с рюмкой в руке, неторопливо смакуя полковничий нектар. Лицо его светилось тихой гордостью.
– Четвертое, - продолжал Лернер. - Установить связь с нашими людьми в Деникинском муравейнике. Они должны провести акцию.
Перо в руке Софьи Николаевны на мгновение замерло.
– Какого рода?
Полковник глянул на секретаршу исподлобья и сейчас же отвел глаза.
– Перебить медоносных тлей, - медленно произнес он, будто набирая воздуха перед каждым словом.
– У-У-У-У-У. - поручик в ужасе зажмурился, опрокинул в рот рюмку и поспешно налил новую. - Это будет почище выстрела в Сараево!
– На месте проведения операции оставить несколько трупов из нашего муравейника, - продолжал полковник. - Поручик, позаботьтесь об этом.
– Слушаю, господин полковник! - Яблонский вскочил и вытянулся по стойке «смирно», забыв поставить рюмку на стол. - Муравьиных?
Полковник со значением посмотрел ему прямо в глаза.
– Всяких.
Поручик дернул щекой.
– Трупы будут.
– И, наконец, самое главное, - Лернер подошел к двери кабинета и прислушался. - С дочери Горошина глаз не спускать! - тихо проговорил он. - Поручаю это вам, Софи.
